Анна Велозо - Небеса нашей нежности
– Так значит, вы знаете моего… эм… великого Альберто Сантос-Дюмона? – спросила Ана Каролина.
Она чуть было не сказала «моего соотечественника». О господи, почему она решила выдать себя за аргентинку? Она даже не любила соседнюю страну. Просто сейчас в мире ширилась популярность танго, и все считали аргентинцев людьми страстными и чувственными, в то время как стереотипы о бразильцах были не столь лестными.
– Да, я был знаком с ним. Потрясающий человек. Даже не подумаешь, что он бразилец.
– А как вы себе представляете бразильцев?
– Ну, они люди темпераментные, необузданные, веселые, не особенно дисциплинированные…
Теперь-то Ана Каролина порадовалась, что не сказала, откуда она родом.
– Бездельники, просто банда бездельников, – добавила она.
Антуан рассмеялся.
– Я слышал о том, что у Аргентины есть конфликты с соседними странами.
– Да, это так. Но это грустная тема. Давайте лучше поговорим о Европе. О Париже. Вы здесь родились?
– Нет, я живу здесь всего четыре года. А родом я из глухой деревушки, о которой вы наверняка никогда не слышали.
Так они весело болтали весь вечер, смеялись, пили, наслаждались обществом друг друга. Ана Каролина больше не смущалась, она чувствовала себя желанной и прекрасной. Это было великолепно.
Мельком взглянув на настенные часы, девушка испуганно вздрогнула.
– О боже, уже одиннадцатый час! Мне пора.
– У вас назначена другая встреча сегодня вечером?
– Да, можно сказать и так.
– Мы увидимся вновь?
– Я была бы счастлива.
– Как мне связаться с вами?
Ана Каролина судорожно размышляла, что ей делать. Не могла же она дать Антуану адрес или телефон своей тети.
– Никак. Давайте назначим новое свидание. Но, надеюсь, на этот раз вы меня дождетесь.
– А вы придете вовремя?
– Я постараюсь.
Антуан улыбнулся.
– Вот, так вы можете со мной связаться. – Он написал номер телефона на картонке из-под пива. – Если вы передумаете.
– Передумаю? Мы же с вами еще не договорились.
– Странно. Мне показалось, что вы уже согласились встретиться со мной в кино на бульваре Дез’Итальен в следующую субботу в восемь вечера.
– О, в это время я занята. Может быть, сходим на дневной сеанс?
Ана Каролина была очень рада тому, что сумела так быстро выкрутиться. Уйти вечером будет не так-то просто, особенно если не посвящать в свою тайну Марию.
– Хорошо. Тогда в четыре перед кинотеатром?
Ана Каролина кивнула.
– Я так рада. – Она улыбнулась.
– А как я рад… – Антуан заглянул ей в глаза.
Он расплатился, помог девушке надеть пальто и вывел ее на улицу, чтобы поймать такси. Как только машина подъехала, Антуан галантно распахнул дверь. Ана Каролина как раз собиралась сесть в салон, когда Антуан взял ее за руку, притянул к себе и по французскому обычаю поцеловал в обе щеки. Правда, по обычаю не полагалось, чтобы поцелуем касались уголков губ. Прикосновение было нежным, очень интимным, оно пробудило в девушке желание большего. По дороге домой Ана Каролина только о том и думала, каково это будет – поцеловать Антуана по-настоящему.
Неделя до свидания тянулась бесконечно. С каждым днем перепады настроения у Аны Каролины только усиливались. По утрам она просыпалась, чувствуя, как сладко замирает сердце, а пасмурный зимний день казался великолепным, но по вечерам, которые она проводила в обществе Марии или тети, девушку нет-нет да и одолевала тоска. Будни представлялись ей беспросветными, а родственники – скучными. Квартира в доме, построенном самим Жоржем Эженом Османом,[vi] представлялась ей верхом мещанства, а друзья Марии теперь вели себя как зануды. Но время ожидания наконец завершилось. В субботу днем Ана Каролина упорхнула из дому, сказав Марии только: «Мне нужно подышать свежим воздухом, тут я задыхаюсь от тоски». Остальные не успели у нее ничего спросить.
Было еще светло, и девушка добралась на метро до станции «Опера». У нее оставалось немного времени, и потому Ана Каролина зашла в кафе и заказала себе чашечку кофе. «На этот раз не стану пить спиртное, – решила она, – чтобы Антуан не принял меня за алкоголичку». Достав из сумочки зеркальце в серебряной оправе, девушка подкрасила щеки и губы, а затем надела пару изящных сережек с жемчугами и передвинула немного набекрень енотовую шапочку, что придало ей кокетливый вид. Чтобы не возбуждать подозрений, Ана Каролина не решилась прихорашиваться дома.
Только после этого она направилась к кинотеатру. На улице толпилось много людей, ожидавших очередного представления. Хотя погода была довольно гнусной и моросил мелкий дождь, настроение у собравшихся было отличным. Кто-то держал в руке бокал с шампанским, кто-то курил, кто-то звонко смеялся, возмущенно вскрикнула какая-то девушка – проезжавшая мимо машина обрызгала ее водой из лужи. Ана Каролина заглянула в переполненное фойе кинотеатра и решила подождать снаружи. Встав под широким изогнутым навесом, девушка закурила. Некоторые мужчины взглянули на нее с неодобрением: «современная женщина», курящая на людях, все еще считалась исключением из общего правила.
Постепенно толпа стала редеть. Многие уже зашли в зал. Ана Каролина обвела взглядом увешанные плакатами стены. Ей было все равно, какой фильм сегодня показывают, – она искала настенные часы. И когда ее поиски увенчались успехом, она не поверила своим глазам. Половина пятого! Неужели этот мерзавец вновь ее бросил? Или он ждет внутри? Но тогда он давно бы уже выглянул на улицу, чтобы посмотреть, не пришла ли она.
И все-таки Ана Каролина зашла в фойе. Она обнаружила там небольшое кафе, почти пустое – все уже ушли в зрительный зал. Антуана нигде не было.
Девушка села за столик, заказала еще кофе и решила, что уйдет, как только допьет его. Из зала доносилась приглушенная музыка тапера, сопровождавшая немые фильмы. Временами слышались взрывы смеха. От этого Ане Каролине стало еще хуже. Она была готова расплакаться. Больше всего ее поразило сочувствие во взгляде официанта – похоже, такие ситуации были для него не в новинку.
Тем временем Антуан выскочил из вагона метро, бесцеремонно расталкивая других пассажиров. Сегодня его преследовали неудачи. Вначале его автомобиль не завелся на холоде, и пришлось бежать на метро. Уже тогда Антуан понимал, что опаздывает на пятнадцать минут. Потом poinconneur [vii] не понравился его билет первого класса, и пришлось купить другой. А затем еще и поезд остановился в туннеле и простоял так несколько минут. Было уже без четверти пять. Вряд ли прекрасная Каро еще ждет его. Конечно, перед кинотеатром ее не оказалось. Антуан не думал, что она пойдет смотреть фильм одна, но все же… Он решил заглянуть в зал. Ему было все равно, станет ли публика ругать его, если он ворвется туда и громко крикнет: «Мадемуазель Каро!» Что в этом плохого? Но в зал его не пустил билетер. «О господи! – подумал Антуан. – Сколько же в Париже таких самодовольных надутых болванов?!»
