Элизабет Нотон - Жди меня
Моник последовала за ним и прищурилась, когда, завернув за угол, увидела его уже одетого в слаксы.
- Bien [4], - вздохнула она, сдаваясь. – Я просто дождусь твоего возвращения вечером.
Ярко-красный ноготок прошелся вниз по его голой груди и застыл в нерешительности на верхней пуговице его брюк. Моник подняла на Райана соблазняющий взгляд.
Он знал этот ее прием. А еще знал, что через какую-то минуту она не на шутку на него разозлиться.
- Я не останусь до вечера. Мне нужно лететь домой.
Моник скрестила руки на груди — последняя была уж слишком идеальна, но француженка никогда не признается, что делала коррекцию груди.
- Merde [5]. Ты сказал, что пробудешь в городе пару дней!
- Я так и планировал, но тут всплыла кое-какая информация. Семейные дела. Мне нужно вернуться.
Она вскинула руки и прошла назад в спальню.
- Fils de chienne![6]
Его знаний французского хватило, чтобы понять – Моник его послала. Райан последовал за ней, застегивая на ходу рубашку.
- Послушай, я обещаю наверстать упущенное в следующий раз, когда ты будешь в Калифорнии.
- Я не планировала снова ехать сюда так скоро. Черт, я здесь сейчас!
- Я знаю, извини, - ответил Райан. - Просто момент неподходящий. - Он дотронулся до ее руки, зная, что вел себя по-свински и пытаясь хоть как-то смягчить удар. – Ну прости меня на этот раз, ладно?
- Hybride[7], ты этого не заслужил, - сказала Моник, но на ее губах играла улыбка. – Прощаю, но только сейчас. И вернешь ты мне все в троекратном размере, mon cher.
Райан поцеловал ее в щеку. Ей нравились мужчины в целом. Он не был особенным. Райан также знал, что, как только он уйдет, она найдет кого-нибудь еще для приятного времяпровождения, и его это ничуть не беспокоило.
- Спасибо. - Он присел на край кровати и потянулся за обувью, желая побыстрее закончить работу и вернуться домой. – Моник, ты просто прелесть.
***
Около семи часов утра, совершенно вымотанный после перелета, Райан наконец добрался до своего дома в Саусалито. Возвращение оказалось большей проблемой, чем он ожидал. Рейсы, направлявшиеся в аэропорт Сан-Франциско, либо изменили курс, либо были отменены. К счастью, он сумел достать билет на ночной рейс до Сакраменто, а оттуда взял машину на прокат. Вынимая сумки из багажника, Райан собирался с духом – готовился к тому, что увидит внутри. У него не было возможности поговорить с Джулией после несчастного случая, и Райан не знал, как она со всем этим справлялась.
Он услышал ее заливистый смех, едва открыл кухонную дверь.
- Да бросай ты уже эти проклятые кости, а? - проревел Митч.
Джулия хихикала:
- Ты никогда у меня не выиграешь, потому что я профи.
- Нет такого титула – профи в игре в кости. Тебе просто повезло, - проворчал Митч.
- Неправда. Бросаю! - завопила Джулия, пока катились кости. Митч шепотом выругался.
- Видишь, дядя Митч, это все дело сноровки.
- Ты же не учишь моего ребенка ругаться? - Райан выдавил из себя улыбку, входя и оглядывая комнату. Джулия посмотрела на отца и усмехнулась.
Митч продемонстрировал глубокую ямочку на щеке – точь-в-точь как у его сестры.
- Все самые плохие слова я оставляю на потом - когда тебя нет рядом.
- Эй, папа! - Джулия соскользнула со стула и крепко обняла Райана. - Ты что здесь делаешь? Я думала, что ты вернешься через нескольких дней.
- Я закончил дела раньше и подумал, что просто вернусь домой. - Райан бросил сумку на стул и присел на корточки. Теперь они с Джулией были на одном уровне. Райан провел пальцем вниз по ее носу пуговкой – тот был копией носа Энни. Каждый раз, глядя на девочку, он видел ее мать, и его сердце таяло.
- Я скучал по тебе.
Она нахмурилась, и ее взгляд – такой понимающий – прошелся по нему.
- Ты вернулся, потому что волновался за меня, да?
- Ага, значит, подай на меня в суд. Ты в порядке?
- Папа, все хорошо, на самом деле хорошо. Тебе не следует так переживать. Это вредно для твоего здоровья. От переживаний ты заработаешь язву и меньше проживешь, не говоря уже о лишних килограммах. К тому же ты не становишься моложе. Тебе нужно подумать о своем весе. Да и я уже практически взрослая и сама могу разобраться.
- «Взрослая» часть все еще впереди. – Хоть рот так и расползался в улыбке, Райан попытался ее скрыть. – А откуда ты узнала о результатах влияния стресса?
- В школе. Знаешь, это такое частное учебное заведение, за которое ты заплатил целое состояние, чтобы отправить меня туда? Я много чего узнала в школе.
- Приятно знать, что деньги не были потрачены впустую.
Райан пошел на кухню и достал бутылку воды из холодильника.
- Я уже вот-вот стану девушкой, - сказала Джулия у него за спиной. – У многих девочек моего возраста уже начинаются месячные.
Райан поперхнулся водой.
- Только не сейчас, прошу тебя. Еще даже нет восьми часов утра, я устал после перелета, и тебе всего девять лет.
- Ну и что? - Она посмотрела на Митча, который, казалось, наслаждался подтруниванием. – Это уже не за горами, и тебе, папа, придется иметь с этим дело. И к слову – раз уж мы заговорили об этом, – мне нужен лифчик. Наверное, скоро придется отправиться за покупками. Может, даже сегодня. – Джулия потянулась за игральной костью, потом глянула на отца с проказливой улыбкой чертенка. – Я думала купить красный кружевной – такой, как на девушках из твоего «Maxim».
- Боже, помоги! – пробормотал Райан, заливаясь краской.
В кухню вошел смеющийся Митч. Налив себе еще одну чашку кофе, он похлопал Райана по спине.
- Черт побери, но эта малышка – копия Энни.
- Как будто я не знаю, - ответил Райан, разглядывая дочь.
Джулия не только внешне походила на Энни, но и говорила, как та: то же высокомерное ко всему отношение, и то же чувство юмора – сухая ирония. От воспоминаний о кривоватой ухмылке Энни и появлявшейся при этом глубокой ямочке на щеке у Райана перехватило дыхание. Только она могла рассмешить его в любой ситуации.
- Папочка, ты в порядке? - Улыбка Джулии погасла.
Так она его называла только тогда, когда волновалась за него. Обычно он был просто «папа», а в последнее время вообще – «эй, ты».
- Да, - тихо ответил Райан. – Теперь, да.
- Хорошо. Я тоже. Поднимусь к себе и оденусь. - Она снова соскользнула со стула и подошла к нему. Когда Райан присел, Джулия притянула его и крепко обняла, а потом поцеловала в щеку. - Рада, что ты дома. Папочка, я тебя люблю.
- Малыш, я тоже тебя люблю.
Сделав глубокий вдох, он наблюдал, как дочь выходит из комнаты и идет к черной лестнице. Ему не следовало так о ней волноваться, но он все равно это делал. Правда в том, что дочь была собрана намного чаще, чем он. За последние пять лет Джулия вынуждена была слишком быстро повзрослеть. Это ведь неправильно – девятилетнему ребенку волноваться о настроении отца изо дня в день, но Джулия переживала.
