Шерил Андерсон - Роковой аккорд
Страшное зрелище всплыло перед моим мысленным взором: роскошные блондинки — Наоми Уоттс и Ума Турман — в платьях для коктейля от «Мишка»[3] (декольте до пупа) с двух сторон надвигаются на Кайла, две хищные пантеры в поисках добычи. Неужто Бен звонит предупредить меня о том, что на горизонте уже появилась «другая»?
— Пока не упустили? — сдавленным голосом переспросила я. Пусть объяснит получше.
— Тешить свою гордыню — самый дурацкий способ зря тратить свою жизнь. Уж извини за откровенность.
Стоило ли оправдываться и доказывать, что гордыней тут и не пахнет? А ведь пахнет, припахивает, по крайней мере. Это не единственная причина разрыва, но — весьма существенный фактор. И в наших выяснениях отношений ничего мы не выяснили, только еще больше запутались. Тупик: он не может пережить, что я сую свой нос в загадочные преступления и при этом рискую жизнью, а я утверждаю, что он ставит меня перед выбором — или он, или моя любимая работа.
Моя работа! Вовремя я получила повышение, нечего сказать! Как теперь мириться с Кайлом, если главная новость дня — теперь я полноправный автор проблемных статей, и у него появилось в десять раз больше причин волноваться за меня. Или будем оптимистами? Этого покойничка, Рассела Эллиота, по крайней мере никто не прикончил, так что я могу писать свою статью в полной безопасности. Вот и случай показать Кайлу, что моя работа и наши отношения вполне совместимы. Пусть привыкает к мысли, что за меня можно не беспокоиться, а там, глядишь, все у нас вернется на круги своя.
Построить разговор с Кайлом будет непросто, но мне уже не терпелось попробовать:
— Как ты думаешь: он хочет, чтобы я позвонила?
— Если б он сам знал, чего хочет, мне бы не пришлось разруливать ситуацию.
Как жаль, что мы говорили по телефону! Так бы и обняла милого Бена!
— А если я наберу, он мне ответит?
— Все пойдет по плану.
— Ты такой милый, Бен!
— Конечно, я милый! И нас таких хороших мало, будем держаться друг за друга.
— Непременно.
— Сама понимаешь: я тебе не звонил, этого разговора не было.
— Но я так рада, что разговор был!
— Скоро увидимся, Молли. Надеюсь.
— И я надеюсь, Бен.
Повесив трубку, я осталась сидеть, ухмыляясь как дурочка. Повышение по службе, и Кайл готов возобновить отношения! Лучший-на-хрен-день в моей-на-хрен-жизни! Правда, пока я набирала номер Кайла, радостное возбуждение успело сникнуть и смениться легкой тревогой. Что сказать ему? С чего начать? Не получится ли так, будто я позвонила именно сегодня потому, что заполучила повышение? А если он поймет все неправильно — и как именно неправильно? Желудок мой снова заскакал и заплюхал точно на русских горках, и вместо Кайла я позвонила Кэссиди.
— Давно пора, черт подери, — такими словами приветствовала она мое радостное известие. Стиль Кэссиди отличается точностью и беспощадностью, как и подобает юристу.
— Что пора? Писать статьи или звонить Кайлу?
— И то и другое. Звезды к тебе нынче благосклонны, красотка, спеши!
— Так-то оно так, но не могу же я позвонить Кайлу и выпалить: «Ну вот, я получила эту работу, как ты и боялся. Давай-ка возвращайся!»
— Неудачная формулировка, — согласилась Кэссиди-юрист.
— Большое спасибо, господин адвокат!
— Ты позвони вроде как просто поболтать, ведь ты же думаешь о нем… А в разговоре помаленьку дойдет и до новой работы. К тому же на этот раз сюжет обошелся без убийств, с чего Кайлу так уж беспокоиться?
— Не с чего, ты права.
— Давай звони.
— Трудновато.
— Еще бы!
— Сколько раз в жизни тебе доводилось звонить бывшим и признавать, что ты о них вспоминаешь?
— Я никогда не вспоминаю бывших.
— Как утешительно!
— Мне ближе тактика выжженной земли; ты — другое дело. Таких девочек, как ты, не стыдно представить мамочке, если все пошло на лад, и даже после разрыва их вспоминают с нежностью.
— После таких слов мне следует прослезиться и просить прощения?
— У кого? Во всяком случае, не у меня. Перед детективом Эдвардсом я бы на твоем месте извинилась.
— Постой. Я, что ли, все это затеяла?
— Говоря юридическим языком, тебе можно вменить в вину «пассивное соучастие».
С юридическим языком не поспоришь. Сколько б я ни твердила, что проблемы в отношениях с Кайлом исходят не от меня или не только от меня, какая-то доля вины, безусловно, лежала и на мне.
— Полагаю, твое молчание означает, что ты готова подумать. Когда будешь говорить с Кайлом, не скрывай своих чувств, мой тебе совет. Сдается мне, твоя сдержанность подчас его пугает, так что небольшой взрыв эмоций — и он у твоих ног.
— Может быть, — протянула я, прикидывая так и эдак, мысленно репетируя разговор. Слишком важное дело, нельзя полагаться на импровизацию.
— Будешь долго думать — раздумаешь, — предупредила всеведущая Кэссиди. — Раздумаешь — пожалеешь.
— Бен тебе звонил?
— Не звонил, а зря. Одна голова хорошо, и далее по тексту.
— Давай на минутку сменим тему. Ты готова выпить шампанского со мной и Трисией нынче часиков в шесть?
— Только с условием, что до тех пор ты позвонишь Кайлу.
Мне хотелось подыскать какую-нибудь отговорку, но Кэссиди уже многозначительно покашливала в трубку.
— Обещаю!
— Видишь — это совсем не трудно.
— Обещать — да. Но ведь надо еще позвонить.
— И позвонить не смертельно.
— Кто бы говорил! Ты-то никогда не звонишь своим «экс».
— Буду брать с тебя пример. Встретимся в шесть в «Баббл Лодж».
— Аарона с собой прихвати, — предложила я. Аарон — симпатичный преподаватель физики, продержавшийся рядом с Кэссиди рекордно долгий срок. В наш сплоченный кружок не так-то просто ввести нового бойфренда, но Аарон прижился на удивление легко.
— Кажется, у него семинар, но я передам приглашение, ему будет приятно. Ты приведешь Кайла?
— Не гони лошадей. — И на том мы обменялись «пока-пока», «чмок-чмок» и повесили наконец трубки.
Вернее, трубка так и осталась у меня в руке. Я сжимала ее так крепко, словно боялась упустить решимость, только что обретенную в разговоре с Кэссиди. Не слишком ли я усложняю задачу? Неужто всего и делов: позвонить Кайлу и признаться: «Милый, я соскучилась, хотелось бы повидаться»? Но все было совсем не так просто. Совсем не просто. Кажется, годы работы записным советчиком ничему не научили меня.
Дорогая Молли!
Почему самый важный в жизни вопрос труднее всего задать? Например: «Счастлива ли ты?», или: «Этого ли ты хочешь от жизни?», или: «Любишь ли меня?». Почему я медлю задать себе и другому эти вопросы — потому ли, что боюсь услышать ответ, или потому, что я уже его знаю? Что лучше: позвонить и услышать ответ или так и не позвонить?
