Маргарет Макхейзер - Почти что сломанная жизнь
- Ага.
- Тебе было там хорошо?
- Настолько, насколько мне может быть хорошо, - отвечаю ей я.
Правда? Неужели это лучшее, что может быть в моей жизни?
Переполненная ненавистью к себе, жизнь в бежевом цвете, где разум и дух окованы страхом?
Этого ли я хочу для себя?
- Я рада это слышать, Эйлин. Ты уже открывала одну из своих дверей, чтобы впустить немного свежего воздуха?
Наливаю кипяток в кружку с растворимым кофе и молочным порошком.
- Нет. Может завтра. - Никогда.
- Давай посидим в гостиной и поговорим, - предлагает доктор Монро.
Я сажусь и потягиваю обжигающе-горячий кофе.
- Расскажи мне, как тебе сегодня спалось?
- Я заснула и утром проснулась.
- В течение ночи ты просыпалась?
- Да.
- Почему?
- У меня был кошмар.
- Этот кошмар, о чем он был? - Спрашивает она, что- то записывая в своей записной книжке.
- О том же, что и всегда. Они всегда одинаковы; никогда не меняются. - Они никогда не будут другими. Я не могу изменить произошедшего.
- Как ты справилась этой ночью?
- Я запаниковала, а потом начала прислушиваться. И после того, как я проверила двери и окна, мне удалось убедить себя, что их там не было, а потом я, наконец-то, смогла уснуть. - Я опускаю кружку на кофейный столик перед собой и поднимаюсь. Мне надоели эти расспросы. Наши разговоры всегда одинаковы.
- Я смогу когда-нибудь преодолеть все это?
- Эйлин, я не могу ответить на этот вопрос. Тебе необходимо помочь себе. - Она всегда так отвечает мне.
- Вы считаете, я не хочу вылечиться?
- Неважно, что думаю я. Важно то, что ты прогрессируешь. - Я чувствую, что начинаю раздражаться.
- И в чем же я прогрессирую? - Спрашиваю я, начиная ходить из угла в угол.
- А ты сама как думаешь?
Твою мать.
Как же сильно она меня раздражает. Меня тошнит от этого. Не хочу больше вопросов, мне нужны ответы, мать вашу.
Все, не могу терпеть это дерьмо.
Чудовищам в моей голове пора исчезнуть. Я больше не в состоянии быть сумасшедшей. Больше не могу. И доктор Монро мне в этом не помогает.
- Пошла вон, - не поворачиваясь к ней, говорю я.
- Но твой сеанс еще не окончен.
- Теперь, закончен. Пошла вон.
Идя в кухню, я жду, пока доктор Монро соберёт свои вещи.
Зловещие серые облака взирают на меня, отравляя меня своей чернотой. У меня такое ощущение, будто еще немного и я полечу к ним. Темнота сосредотачивается на мне, затягивает мою сломанную душу и измученный разум глубже в свой черный туман.
Я не чувствую ничего, кроме постоянного страдания и неумолимого отчаяния.
Меня мучают воспоминания, поглощающие мою душу каждую минуту каждого дня последних трех лет.
Серые облака засасывают меня внутрь, чернота в моей душе удерживает меня там и темнота поглощает меня.
Мой мир уже не исправить.
Я едва существую. Я уже никогда не буду снова живой.
Глава 3
Заперев дверь за доктором Монро, я снова включила сигнализацию, и вернулась на кухню. Запрыгнув на кухонную столешницу и устроившись поудобнее, я просто смотрю.
Небо пытается что-то сказать мне.
Злобные темные облака, нависающие над моим домом, дуэтом с моим страхом, кричат мне о том, что они никуда не денутся, никуда не уйдут, не забрав с собой мою разорванную душу.
Но пока, внутри моего убежища, я в безопасности - только я и мой личный кошмар.
Я наблюдаю за тем, как пасмурное небо, наконец, разрождается дождем, и серые тучи, словно слезы, роняют большие капли. Дождь не просто льет, он с ожесточением, словно покрывалом, укутывает всю землю. Он хочет, чтобы я знала, что мне никогда не будут покоя.
Я навечно заперта в мире стыда, унижения и горя. Вся вселенная говорит мне, что мне никогда не будет позволено излечиться.
Минуты, которые я провожу сидя на кухонной столешнице, соединяются в часы. Дождь льет не переставая. Серый цвет неба становится все темнее.
Казалось, впустую было потрачено несколько часов, прежде чем я встала и пошла в гостиную.
Что за идиотское название.
Гостиная.
Здесь никогда не будет гостей…
У меня никогда не будет своей собственной семьи. Меня жестоким образом лишили этой возможности. Я никогда не смогу испытать радости материнства, выносив дитя в собственном чреве.
Никогда не смогу я ощутить пинания моего малыша, когда он переворачивается и потягивается внутри меня.
Надежда подержать этого драгоценного, крошечного человечка в своих руках исчезла.
Растить мою плоть и кровь, воспитывая человека, не знающего ничего, кроме безусловной любви.
Все это было украдено у меня. Эгоистично растоптано, словно ничего не значащий муравей.
Означает ли это, что моя жизнь бесцельна?
Имею ли я хоть какое-то значение?
Было ли мне предназначено прожить сломанную жизнь? Изуродованную и разрушенную.
Быть ничем?
Безграничные возможности, данные мне при рождении, были беспощадно отобраны у меня в тот день, когда они убили мою волю к борьбе.
Я подхожу к телевизору и снимаю простыню, закрывающую телевизионную панель, успевая отвернуться до того, как мои глаза заметят отражение изуродованного лица.
Усевшись на диван, я беру в руки пульт. В голове сейчас бардак и мне необходимо отвлечься, пока я не сделаю того, о чем потом пожалею.
Или не пожалею.
Включив телевизор, я переключаю канал за каналом. Нет ничего интересного, ничего, что могло бы стереть ужас, заполняющий мой разум.
- Я никогда не забуду потрясающую историю освобождения трех храбрейших женщин. Четыре месяца назад, Эми, Лорен и Шеннон удалось спастись бегством после восьми лет нахождения в плену у насильника и педофила, ныне осужденного Кори Трейпси. Дамы, добро пожаловать к нам в студию и, от имени наших зрителей, позвольте сказать, что проявленная вами тремя сила вызывает восторг и восхищение.
Я смотрю, как ведущая шоу расспрашивает их вместе и по отдельности. Каждую из них похитили прямо рядом с их домами, и использовали для извращенного и ужасного удовлетворения их похитителя.
- Расскажите нам, как вы справились с жизнью после заточения в течении последних четырех месяцев? Наверно, это очень трудно, возвращаться к обычной жизни? - Спрашивает ведущая с преувеличенным сочувствием.
Сидящие вместе женщины крепко держатся за руки, их тела плотно прижаты друг к дружке. Они жили в Аду дни, месяцы, годы. Я вижу это по их глазам.
- Ну, мы все проходим интенсивную психотерапию с потрясающим человеком, доктором Домиником Шрайвером, и конечно, наши семьи и друзья оказывают нам неоценимую поддержку. Но для нас, самым главным является наша дружба, связывающая нас. Мы вместе видели вещи, которые никому не пожелаем увидеть, и вместе страдали, находясь в руках дьявола.
