Марион Леннокс - Ход королевой
– Я предложу им запастись оружием для самозащиты, – сухо сказал Андреас. – Хотя думаю, что Холли не станет наносить увечий пожилой паре, которая не имеет никакого отношения к ее похищению, а покинуть остров самостоятельно она не сможет. – Он бросил взгляд на часы. – Мне нужно идти: у меня через час встреча с парламентом. Если я там не появлюсь, это вызовет ненужные вопросы.
– Может, хотя бы объяснишь мне, что происходит? – повернулась Холли к Андреасу.
Андреас подумал о сообщении, что лежало дома на его столе. Холли всему угрожала.
Она обладала тайной, которую обязана открыть ему еще до того, как он женился.
– Я защищаю то, что мне принадлежит, – ровно сказал Андреас. – Я не знаю, какой была твоя жизнь после того, как я покинул Австралию, но кое-что угрожает будущему этой страны, и это связано с тобой. Я хочу знать правду. Но сейчас ты отправляешься на Евлос и будешь ждать меня там. Я приеду сразу, как только освобожусь.
Глава 2
Прошло целых четыре дня, прежде чем Андреас наконец смог вырваться на Евлос.
Расследование случаев коррупции было в самом разгаре, и как председателю соответствующего комитета ему пришлось остаться в городе.
Впрочем, у этой задержки могли быть и плюсы. Вполне возможно, что за это время Холли немного успокоилась.
Остров Евлос, сокрытый от посторонних глаз, был подарен ему отцом и воплощал в себе идиллию. Андреас любил бывать там, чтобы хоть иногда отдыхать от помпезной роскоши дворца. Его жене остров не нравился. Кристина любила яркие огни городов, и даже столица королевства Эллос казалась ей деревней, поэтому даже во время брака он мог продолжать наслаждаться одиночеством.
Он построил дом, похожий на те, которые сооружали на песках его кузены с соседнего острова Калиста. Издалека дом производил впечатление ряда небольших палаток, образующих круг. Только при ближайшем рассмотрении становилось ясно, что палатки на самом деле были сделаны из досок, выкрашенных известкой. Любую стену можно было отодвинуть, позволяя морскому бризу заполнить внутреннее пространство.
В центре дома был бассейн, своими размерами не уступавший небольшой лагуне.
Бассейн был прихотью, так как остров почти полностью состоял из мягкого песка, а море плескалось совсем рядом.
Андреас приезжал сюда при любой возможности – то просто отдохнуть, а то, спасаясь от внимания прессы, которая почти не давала проходу членам королевской семьи. За домом ухаживала пожилая чета.
Андреас любил этот дом так же, как он когда-то полюбил дом Холли. Нет, он не часто думал о ней – в его личной жизни и без Холли было много событий: свадьба, брак, развод. Но сейчас он не мог не думать о том, что снова увидит ее и теперь им никто не сможет помешать.
Андреас машинально коснулся своего лица. Синяка не было, но его смуглая кожа все еще хранила отпечаток ее ладони. Успокоилась ли Холли, или ему заранее приготовиться к парочке новых пощечин?
При входе его встретила София, которая следила за порядком в доме и готовила еду.
Должно быть, сегодня она выпекала пахлаву. Как всегда, этот запах вызвал на его лице улыбку.
София была его няней до десяти лет. Когда Андреас получил в свое распоряжение остров, то встретил ее здесь уже в качестве экономки. Она и ее муж Никос так неукоснительно и в то же время незаметно следили за порядком, что он почти забывал об их присутствии.
– Она не здесь, – встретила его София, опережая вопрос Андреаса.
Андреас сразу насторожился:
– А где?
– На пляже, на дальнем конце острова. Георгиус сказал ей, что вы приедете. Она просила ее не беспокоить, если речь не пойдет о том, когда она сможет вернуться домой. – София нахмурилась. – Андреас, эта девушка… Холли… Она очень сердита.
– Я тоже, – мрачно кивнул Андреас.
София присмотрелась к нему:
– Я воспитывала тебя не для того, чтобы ты отыгрывался на женщинах.
София была единственным человеком из всего его окружения, который не считался с тем, что Андреас принадлежит к королевскому роду. Когда он был мальчиком, она относилась к нему как к внуку, даже баловала его, но при необходимости могла и прикрикнуть.
– Она неплохая девушка, – добавила София, продолжая защищать Холли. – И к тому же напугана, хотя я говорила ей, что, пока я на острове, ей нечего бояться. И вот что, ваше высочество, если вы ее хоть пальцем тронете, будете иметь дело со мной!
София редко обращалась к нему «ваше высочество» – только в присутствии людей или когда давала понять, что не шутит.
Андреас улыбнулся, чтобы ее успокоить:
– Я не причиню ей вреда.
– Ты уже причинил. У нее синяки на запястье.
– Это не я.
– Это сделал Георгиус, но, так как он выполнял твой приказ, это сделал ты. – София выпрямилась во весь свой рост и ткнула ему пальцем в грудь. – Иди и извинись перед ней! И обращайся с ней мягко. Пахлавы ты не получишь, пока не выяснишь все с Холли. Она взяла купальный костюм из того гардероба, который ты держишь для женщин. Если я не ошибаюсь, она была этим очень задета и рассердилась на тебя еще больше. Имей в виду: я тоже сердита.
Андреасу пришлось пересечь почти весь остров, чтобы найти Холли. Он мог бы отправиться на ее поиски на одном из джипов, но ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями, подумать, с чего лучше начать разговор.
После того, как один репортер сообщил ему новость про Холли, Андреаса не покидало чувство, будто он живет на автопилоте. Вот и сейчас слова репортера зазвучали в его ушах: «Вы не знали, что в поместье Холли есть могила ребенка? На могильном камне надпись: «Адам Андреас Каванаг. Умер 7 октября 2000 года, возраст семь недель, два дня. Любимый сыночек Холли, маленький ангел».
Адам Андреас Каванаг. Услышав это имя, Андреас ощутил такую боль, что на миг у него все померкло перед глазами. И хотя позже он сопоставил даты, уже в тот момент он знал правду, так как помнил слова Холли: «Твоя родина – Адамас? Мне нравится название. Адам – сильное имя. Если у меня когда-нибудь будет сын, я назову его Адамом».
Они лежали в густой траве, росшей в расщелинах скалы, вдали виднелся дом Холли.
Обычно трава быстро желтела и высыхала из-за жары, но незадолго до отъезда Андреаса прошли дожди, и «Манвэней» чудесным образом преобразился за считанные дни – пыльная земля вдруг превратилась в зеленое море.
На той густой, нежно-зеленой траве среди луговых цветов они занимались любовью в последний раз… Холли льнула к нему с жадной страстью, говорила о том, как назовет ребенка, – а он считал, что она просто мечтает вслух, – а затем он уехал. Вернулся к своей прежней жизни. Оставив Адама Андреаса Каванага. Андреас не сомневался, что подозрения репортера вполне оправданны. До встречи с ним Холли была девственницей. Ребенок мог быть только от него…
