Анастасия Соловьева - Дом, в котором ты живешь
Наверное, хочет услышать, как меня с тремя детьми муж бросил.
— Ну кое-что вы и без меня знаете…
— Да, я, честно признаться, интересовался.
— А кое-что сами заметили. Он задумался.
— Вы немногословны, легкоранимы, но держите себя в руках… И замечательно готовите. Вообще, вы необыкновенная женщина, Марина. И такая красивая!
— Да? — Я улыбнулась, поощрительно глядя на него.
— Когда мы узнаем друг друга лучше… — W вдруг он резко оборвал себя, шагнул ко мне, обнял.
— Поедем ко мне, Марина…
В хрипловатом шепоте я услышала тоску и нежность. Кухня, накренившись, поплыла у меня перед глазами.
— Потом, Давид…— выговорила я, собрав остаток сил. — Давай я тебе наш телефон запишу, или ты уже знаешь?
— Я хотел, чтобы ты сама…
После чая Давидом завладели дети. В приоткрытую дверь детской я видела его то сидящим у компьютера, то склонившимся над книгой. В половине одиннадцатого ему позвонили на сотовый, и Амиранашвили стал прощаться.
— Я с вами. — Денис поспешно накинул куртку.
Едва за ними захлопнулись двери лифта, как на пороге своей квартиры возникла Иза.
— Марина, кто это?
— Амиранашвили.
— Ты что, с ним спишь?
Меня поразило ее лицо, тревожное и печальное.
— Нет, что ты…
Просто удивительно, как все блюдут мою нравственность!
Насколько смогла ясно, я изложила Изе события последних двух дней. Она задумалась.
— Да, история. Если б не знала тебя, сказала: выдумки какие-то. Или ты все-таки чего-то недоговариваешь? А я его вчера в подъезде встретила. С работы шла, столкнулись нос к носу. Мне он, знаешь, не понравился.
— Чем же это?
— Он какой-то, — Иза прищурилась, подбирая точное слово, — потребитель, что ли…
— Так с меня и взять-то нечего, — рассмеялась я.
— Не в этом дело, любой мужик — потребитель, это их природа. Но этот особенный — требовательный, жесткий и очень непростой, Марина. Трудно тебе с ним будет.
Мне вспомнилась тоска, звучавшая в голосе Амиранашвили. Может быть, обнимая меня, он хотел забыть Таню… И куда это он так заспешил?
Вернувшийся Денис будто светился изнутри. — Классный мужик, ма. И тащится от тебя.
— Значит, не станешь записываться в скины?
— Не, я серьезно. Он мне так химию объяснил! Жучка двадцать раз повторила — ничего не понятно, а он в шесть сек!
— Слушай, а почему ты его к нам пустил?
— Я не пустил — мы сначала на лестнице разговаривали.
— И что ж он тебе такое сказал?
— Секрет фирмы! А ты видела, какая у него тачка?
— Какая?
— Последняя модель «БМВ»! Нефигово.
Глава 4
По-моему, предпраздничные дни лучше самих праздников. Уроков в школе почти нет: в класс постоянно заглядывают поздравляющие, а разленившиеся ученики просят: «Расскажите просто так что-нибудь интересное». После трех-четырех таких уроков мы собираемся у завуча выпить шампанского. Восьмое марта — праздник, любимый в народе. Все оживлены, на душе легко и радостно.
В два часа с пакетами и букетами я уже бежала домой навстречу приятным предпраздничным хлопотам. В такие дни даже обычные хлопоты воспринимаются по-другому. Я с удовольствием вымыла зеркало в прихожей, пропылесосила полы, убралась на кухне. Позвонила маме, потом институтской подруге Милке и, наконец, после недолгих колебаний набрала Анькин номер.
— Аня, с наступающим!
— Ой, Маришка, счастья, здоровья, любви! Кстати, знаю-знаю, в курсе всех твоих последних успехов. — Она рассмеялась. — Ты, вообще, чем в выходные занимаешься?
— Да так, ничем.
— Может, заеду за тобой, погуляем?
— Конечно, только позвони сначала. И мы распрощались.
Сказав, что не имею планов на выходные, я слукавила. С самого утра я ожидала появления Дода, и когда поздним вечером поняла, что он не позвонит, праздничное настроение слегка испортилось.
Правда, следующим утром праздник продолжался. Проснувшись, я, к великому удивлению, почувствовала в квартире запах ресторанной еды. Оказалось, это не глюки. Мальчишки, предводимые Денисом, жарили на кухне мясо с додовскими приправами. На столе меня ждали подарки: букет мимозы, бледно-розовый лак для ногтей и акварельный рисунок Илюшки. Между куполами и пестрыми башенками волшебного города проглядывало нежно-голубое небо.
— Мы желаем, мама, чтоб мир вокруг тебя был прекрасен, как на этом рисунке!
— Неужели Илюшка нарисовал?
— Срисовал из «Аленького цветочка». Я глазам своим не верила.
Мясо было не только ароматным, но и сказочно вкусным, зато грязной посуды — полная кухня. Как им только это удалось?
После завтрака первым засобирался Денис. Уходя, незаметно прихватил небольшой шуршащий пакетик — подарок Даше Соколовой. В двенадцать зашел одноклассник Олега — через час в соседнем кинотеатре начиналась «Атака клоунов». Илюшка раскладывал альбом и акварельные краски.
— Хоть приставать никто не будет, — бормотал он, довольный уходом старших.
Перемыв гору посуды, я прилегла на диван. Сначала лежать было приятно, потом стало скучно. Я взяла с полки книжку, но мысли путались, трудно было следить за прочитанным. Я задумалась.
Иза права: все у меня есть… Интересная работа, хорошие дети, заботливая мама, надежная подруга. Нет только одного — любви. Но это одно как ложка дегтя в бочке меда.
Припомнилось прошлое…
За Костю, отца мальчиков, я вышла в девятнадцать. Через год родился Денис. Муж работал ночами, чтобы прокормить семью. Я разрывалась между грудным ребенком и институтскими лекциями. Вздохнуть некогда — какая любовь…
Потом было много хорошего: мы растили детей, обустраивали дом, путешествовали. Но, наверное, что-то безвозвратно погибло в тот ранний, тяжелый период нашего брака. Может, Костя тоже ощущал это… а потом он уехал — все оборвалось.
Примерно через год после его отъезда в меня влюбился отец моей ученицы Светы Макаровой — подлечившийся алкоголик. Семью он давно забросил, но вдруг зашел поинтересоваться школьными делами дочки. Назавтра я мельком видела его у школы, потом он стал приходить каждый день. Застиранная белая рубашка, темные провалы на месте передних зубов, робкий бегающий взгляд.
— Твой пришел, — смеялись сослуживицы.
Он приносил дешевые коробки шоколадных конфет и неуверенно вручал мне. Иногда я сразу отсылала его, иногда вместе шли по бульвару к моему дому. Почти не разговаривали. Я жила тогда своим горем и мало обращала внимания на окружающее.
После каникул меня вызвали в кабинет к директрисе.
— У меня нет слов охарактеризовать ваше поведение, — отчеканила та.
— Что случилось, Галина Васильевна?
— Вы, школьный учитель, извините за выражение, путаетесь с женатым мужчиной на глазах у его дочери. Где ваш педагогический такт? Где человеческая порядочность?! То, что вас бросил муж, не дает вам права разрушать чужие семьи.
