Марлен Сьюзон - Ночь ошибок
– Добрый вечер, мистер Сент-Клер.
Тот удостоил ее загадочной улыбкой, едва тронувшей его губы.
– Рад с вами познакомиться, миссис Калхейн.
Однако по его голосу это никак не чувствовалось. Лили решила, что мистер Сент-Клер, несомненно, человек самых строгих правил, с негодованием воспринял известие о том, что его молодой родственник стал завсегдатаем театральных гримерных, и пришел вызволять его из этого вертепа.
Эдвард, похоже, был того же мнения.
– Зачем ты пришел сюда? – недовольно повторил он свой вопрос.
– Признаюсь, что после того, как я услышал твое описание миссис Калхейн, меня охватило непреодолимое желание познакомиться с ней.
Значит, Эдвард рассказал о ней своему кузену. Лили, зная о безумном увлечении молодого человека и о том, какими пышными, цветистыми эпитетами он щедро осыпал ее, пришла в ужас от мысли, что же он мог наговорить своему кузену.
Теперь становятся понятны причины неприязни мистера Сент-Клера по отношению к ней. То, каким язвительным тоном он выделил слово «миссис», свидетельствует о его возмущении; он явно недоволен тем, что его юный кузен связался с замужней, как он уверен, женщиной – и это совершенно естественно. Заглянув в холодные непроницаемые глаза, Лили почувствовала, что родственник юного Эдварда верит в жуткие рассказы об алчных коварных актрисах.
Как же он несправедлив, что вынес приговор, прежде чем познакомился с ней!
– Надеюсь, после того что вы услышали от Эдварда, я вас не слишком разочаровала, – грустно пошутила она.
Мистер Сент-Клер пожал могучими плечами:
– Не слишком.
Лили опешила от такого ответа.
– Вы не очень-то учтивы!
– Я никогда не произношу льстивых речей, пытаясь завоевать чье-либо расположение. – Прищурившись, он окинул ее оценивающим взглядом. – Или вы хотите, чтобы я ублажал ваш слух приятными, но пустыми комплиментами?
– Ни в коем случае! – воскликнула Лили, оскорбленная самим тоном вопроса.
Сэр Освальд Ридли, отошедший в противоположный угол, делал отчаянные знаки, пытаясь подозвать Эдварда к себе, но молодой человек упорно его не замечал.
– Кажется, сэр Освальд горит нетерпением поговорить с тобой, – наконец не выдержал Деймон.
Лили была удивлена тем, что Сент-Клер знаком с повесой Ридли, ибо едва ли провинциальный дворянин, настолько безразличный к последним веяниям моды, вхож в высшие круги общества.
Увидев, что сэр Освальд направился было к ним, Эдвард поспешно шагнул навстречу, словно желая перехватить столичного щеголя и не дать тому возможности вмешаться в разговор актрисы с Сент-Клером.
Лили запоздало вспомнила о том, что не познакомила мистера Сент-Клера со своими почитателями, но, обернувшись, обнаружила, что оба волокиты, молодой и старый, бежали прочь. Она удивилась, так как обычно они липли к ней с настойчивостью пиявок.
Губы мистера Сент-Клера чуть тронула язвительная усмешка.
– Кажется, я разогнал всех ваших поклонников.
Непокорный язычок Лили мгновенно взял верх над обыкновенно присущей ей осмотрительностью.
– В таком случае буду очень признательна, если вы станете появляться здесь как можно чаще.
Настал черед Сент-Клера изумиться.
– Посмотрев, как вы расправляетесь со своими почитателями, миссис Калхейн, я пришел к твердой уверенности, что моя помощь вам не нужна, – холодно заметил он. – У вас это получается просто великолепно.
Улыбка, которой он ее удостоил, не затронула глаз, неожиданно холодных и проницательных.
Лили стало не по себе от того, как быстро мистер Сент-Клер ее раскусил. С этим человеком надо быть очень осторожной.
И в то же время она не могла вспомнить, когда мужчина в последний раз производил на нее такое впечатление. Лили привыкла к тому, что приходящие в гримерную поклонники осыпают ее всевозможными похвалами. Их вздорная болтовня вызывала у нее лишь чувство глубочайшего презрения, но простая речь мистера Сент-Клера, его нежелание расточать фальшивые комплименты разбудили в ней живейшее любопытство.
– Вы не похожи на завсегдатая театральных гримерных, – заметила она.
К ее изумлению, в его глазах вспыхнули веселые искорки.
– На чем основано подобное заключение, миссис Калхейн?
– Вы совершенно иначе одеваетесь.
– Быть может, мне стоит спросить у сэра Освальда фамилию его портного? – сухо поинтересовался он.
Лили глянула на Ридли. Щеголь вырядился по последним веяниям моды. Высокий накрахмаленный воротничок острыми углами норовил выколоть ему глаза; огромный галстук, которым при случае без труда можно застелить стол, был завязан затейливым узлом; двубортный сюртук выпячивался накладными плечами и грудью, а талию перетягивал тугой корсет.
Смеющиеся глаза мистера Сент-Клера не оставляли сомнения, что он находит этот наряд таким же нелепым, как и Лили.
– Я разочаровал вас, – спросил он, – тем, что отказываюсь подкладывать себе грудь, уподобляясь надувшемуся голубю, стягивать пояс скрипящим при каждом движении корсетом и сковывать шею колодкой-воротником, представляющим угрозу для моего зрения?
– Ни в коей мере!
Лили, обрадованная тем, что мистер Сент-Клер разделяет ее точку зрения по поводу нелепой моды, несколько успокоилась. Как он не похож на обыкновенно окружающих ее велеречивых павлинов! С ним ей не надо вести игру. Лили так давно не встречала мужчину, которого ей хотелось бы узнать хоть немного лучше, и вот теперь перед ней стоял именно такой мужчина – интересный и загадочный.
– Я прихожу к выводу, что вы в высшей степени разумный человек, – одобрительно сказала она.
– Потому что я не сторонник глупой теории, что человека делает его одежда?
– Да, какой вздор!
Ее пылкое признание удивило его. Заметив это, Лили не могла удержаться от невинной шутки.
– Признаюсь, сначала я приняла вас за священника.
Тут уж Сент-Клер рассмеялся. Его громкий раскатистый смех на мгновение смягчил твердый взгляд темных глаз, а Лили ощутила волнующую приятную дрожь.
Отсмеявшись, он сказал:
– Смею заверить, меня еще ни разу не принимали за духовное лицо.
– Но у вас такой строгий костюм, – хитро заметила Лили. – Скажите, мистер Сент-Клер, неужели вас нисколько не заботит, что думает о вас высший свет?
– Нисколько, если это мнение основано на такой мелочи, как моя одежда, – совершенно серьезно ответил он. – Уж если меня будут судить, так пусть судят за другие мои качества: ум, честь.
По его тону Лили заключила, что ум и честь значат для него очень много. Ее уважение к Сент-Клеру росло с каждой минутой.
– Как эти качества редки здесь! – задумчиво произнесла она.
