Мой любимый похититель (ЛП) - Морлэнд Мелани

— Кто ты? — выдохнул он.

— Никто.

— Неправильный ответ, Пчелка.

— Это все, кем я когда-либо была.

— Больше нет.

Затем его рот оказался на моем. Твердый. Настойчивый. Страстный. Я обхватила его за шею, и мужчина поднял меня на руки, крепко прижимая к своему телу, и с наслаждением впился в мой рот. Его язык был бархатистым на моем, когда он исследовал меня. Я почувствовала, как мы отошли в тень, и холодная, твердая стена здания уперлась мне в спину, составляя прямой контраст с его жаром. Я крепче обхватила его руками, купаясь во всем, что он собой представлял. Его тепло. Его вкус. То, как он контролировал поцелуй. Контролировал меня. Я потерялась в водовороте невиданных эмоций и ощущений. Мое тело пылало, сжигаемое пульсирующим желанием. Я хотела его.

Неважно, кем он был.

Я жаждала его.

Мужчина оторвал свой рот от моего, опустив голову к моей шее, целуя и проводя языком по коже, выдыхая ругательства, нечестивые заверения, грязные обещания того, что хочет со мной сделать. И я собиралась позволить ему это.

Пока дверь не открылась, и я не услышал голос Каролины.

— Я была уверена, что видела, как она выходила сюда.

Дверь снова захлопнулась, но это разрушило чары, в которых я находилась.

Я замерла, осознав реальность того, что делаю, чему позволяю случиться. Я не знала этого человека. Даже не спросила его имени.

Я толкнула его в грудь, и он недовольно зарычал, но отпустил меня.

— Мы подождем немного и уйдем, — пробормотал он.

— Нет, — огрызнулась я.

И прежде чем он успел отреагировать, я побежала.

Подальше от него.

Подальше от этих губ.

От этого искушения.

Я слышала его гневный крик. Его рев ярости.

И бежала так, словно от этого зависела моя жизнь.

У меня было такое чувство, что так и было.

Глава 3

ДАНТЕ

«Я никто. Это все, кем я когда-либо была».

Я не мог выбросить эти проклятые слова из головы. Они зациклились и постоянно звучали на заднем плане. Я ненавидел их. И ненавидел тот факт, что не мог их забыть.

Или ее.

Маленькую сердитую пчелку без жала. Чей вкус был подобен меду.

Воспоминания о которой я пытался игнорировать.

Она убежала. В один момент девушка была в моих объятиях, наши рты слились вместе, а в следующий — она исчезла. Убежала так быстро, как только могли передвигаться ее маленькие ножки на каблуках.

Мне пришлось подождать, прежде чем смог последовать за ней, так как моя эрекция ограничивала движения. Вернувшись в зал, я осмотрел комнату в поисках ее, полагая, что она вернулась к своему торту. Но его уже не было, теперь это был просто стол, на котором лежали куски сладкого угощения, готовые к употреблению. Я уже было направился на кухню, чтобы найти ее, как вдруг передо мной возникла Каролина.

— Я еще не танцевала с моим любимым крестным.

Я рассмеялся, не в силах противиться ее поддразниванию. Я никогда не танцевал. Но притянул ее к себе, и мы начали двигаться по танцполу.

— Я твой единственный крестный отец.

— Мой запоздалый, ворчливый, но все равно любимый, — ответила она.

Мой младший брат Паоло всю жизнь был непослушным ребенком и постоянно попадал в неприятности. После смерти наших родителей его поведение стало еще хуже. Слишком много алкоголя, постоянный поток подружек, парень не мог справиться с обязанностями или сохранить работу — даже когда я был его работодателем. Я уже почти махнул на него рукой, но на свой двадцать второй день рождения он встретил Аманду. Она была старше его на семь лет, и у нее была восьмилетняя дочь, которую она воспитывала как мать-одиночка. Паоло изменился в одночасье, влюбившись и в мать, и в дочь. Он бросил пить, стал моей правой рукой, мужем и отцом за короткий промежуток времени. Из-за несчастного случая в раннем возрасте он не мог стать отцом собственных детей, и Каролина стала его миром. И вот так я стал дядей, а вскоре они попросили меня стать крестным отцом Каролины. Она была милой, любящей девочкой, которую я обожал, поэтому принял эту честь.

— Этот день был таким, как ты хотела, Тыковка? — спросил я, называя ее по прозвищу, которое дал ей много лет назад.

— И даже лучше.

— Ты была и остаешься красавицей. Я желаю тебе счастья.

Она сжала меня в объятиях.

— Если этот мальчик доставит тебе неприятности, позвони мне.

Каролина засмеялась.

— Такой болтливый сегодня, дядя Данте.

Я поцеловал ее в лоб. Я был немногословен, когда дело касалось моей семьи. Да и вообще. Люди склонны были принимать мое молчание за сварливость. А я и не старался изменить их мнение.

Я кружил крестницу по комнате, стараясь не думать о том, что, хотя она была выше и грациознее той сердитой пчелки, с которой я танцевал раньше, наши движения были настолько синхронны, что казалось, будто я танцую с самой музыкой. Каролина танцевала очень хорошо, но она не жила песней. Моя маленькая пчелка стала частью мелодии.

Закончив танец, я передал ее нетерпеливо ожидающему мужу, а затем отправился на кухню, чтобы найти женщину, которая убежала от меня, но обнаружил, что она исчезла. Персонал сообщил мне, что она была внешним подрядчиком, нанятым семьей. Снаружи фургона уже не было, и я попытался вспомнить логотип компании, который видел выгравированным на боку, но ничего не приходило на ум, и я решил, что это к лучшему. Я был старше ее по меньшей мере на десять лет. И не жил в этой стране постоянно. Она была слишком невинна для такого, как я. Ей нужен был молодой человек, который женится на ней, заведет семью и будет толстеть от поедания ее сладостей. Наша же встреча была неожиданно-приятной, но короткой.

«На этом все», — сурово сказал я себе.

Затем вернулся на свадьбу, решив выбросить ее из головы.

Однако девушка оставалась на периферии моего сознания. Образы того, как она танцует в моих объятиях, поет своим низким, страстным голосом, остались со мной. Я вспоминал ее восхитительный гнев, то, как она отчитывала меня, не заботясь о том, кто я такой. Вспомнил ее вкус. Как легко я смог отвлечь ее и украсть восхитительные кексы.

И еще долго после свадьбы я не мог перестать думать о ней, что бы ни делал. Я просыпался каждое утро, твердый и жаждущий, обхватывал рукой свой ноющий член, а в мыслях уже была она.

И я устал бороться с этим.

В мои размышления ворвался веселый голос брата.

— Что тебя гложет, брат? Аманда говорит, что ты ворчливее, чем обычно.

Я повернулся и встретил его дразнящий взгляд, принимая из его рук бокал со скотчем.

— Позволю себе не согласиться. Твоя жена слишком драматизирует. Я просто отказался от витаминизированного зеленого коктейля, который она пыталась мне всучить. — Меня передёрнуло. — Ненавижу все это зеленое дерьмо. — Я поднял свой бокал, любуясь золотистым оттенком напитка, который в нем находился. — Это то, что мне нужно, чтобы оставаться здоровым.

Паоло рассмеялся и сел за свой стол, скрестив ноги.

— Аманда постоянно увлекается тем или иным видом здорового образа жизни. Я перестал пытаться остановить ее много лет назад. Просто соглашаюсь с ней и все.

— Ты пьешь это зеленое дерьмо? — Я сел напротив него.

Он усмехнулся.

— Она думает, что да. Я беру его у нее, целую и выбрасываю куда-нибудь. Точно так же, как выбрасываю капустный салат со своей тарелки в мусорку или отдаю безглютеновое дерьмо персоналу.

— Отличное решение.

— Она считает, что ей нужно стараться больше, чтобы наша разница в возрасте не была заметна. И не верит, когда я говорю, что мне совершенно не важно, что думают другие, и она все равно выглядит моложе меня. И моложе тебя.

— Ты определенно удачно женился, — согласился я. — Она выглядит гораздо лучше тебя.

— Да пошел ты.

Мы беззаботно смеемся. Аманда была сногсшибательной и не требовала особого ухода. Я понятия не имел, как Паоло удалось привлечь ее или удержать, но был ей благодарен. Она спасла его. Я пил ее смузи или ел ужасный капустный салат, чтобы сделать ее счастливой.