Вынужденный брак (СИ) - Февраль Алена
Прикрыв веки, я погружаюсь в состояние неги и отстранённости от внешнего мира. Губы инстинктивно приоткрываются и в ту же секунду я чувствую, как рот Колганова таранит мой. Ахнув, я выныриваю в реальность и сразу понимаю, что больше не сижу у парня на коленях, а лежу на одеяле. Тяжесть чужого тела вызывает страх, но я лежу неподвижно.
Тем временем Артем жадно пожирает мои губы, а его руки уже во всю шарят по дрожащему телу.
- Рита-а, - хрипло шепчет Колганов, освобождая мои губы, - хорошая моя…
Отвернув голову, я тыкаюсь носом в плечо Артема и тихо говорю.
- Хватит…
Парень замирает, но через мгновение его тело сильнее вдавливает моё в одеяло и я чувствую, как в бедро упирается твердый член.
Моё дыхание учащается и я пробую освободить руку, чтобы оттолкнуть Колганова.
- Выпусти меня, - шепотом говорю Артёму.
Он дышит гораздо чаще, чем я. Шея пылает от его горячего дыхания.
- Отпущу, - отвечает, но его слова идут в разрез с действиями. Бывший одноклассник продолжает лежать на мне и бедром я чувствую его возбуждение.
Зажмурившись, я шепчу «дурак» и начинаю сопротивляться.
- Погоди минутку, - слышу над ухом и замираю, - я не насильник, Рита.
Наши выдохи и вдохи переплетаются и я поворачиваю голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Темно, но отчего-то я знаю, что смотрит он пронзительно и цепко.
- Минута прошла, - разрушая тишину, бормочу я.
В ответ щеку обжигает поцелуй и Артем немного приподнимается. Он продолжает возвышаться надо мной, но теперь не вдавливает мое тело в одеяло.
Колганов когда-то успел снять с себя кофту и теперь раздет до пояса.
- А ты зачем разделся?
Он продолжает сканировать меня взглядом, но отвечать не спешит. Так мы и лежим минут пять в тишине, пока снова не слышатся раскаты грома.
Я вздрагиваю и испуганно кошусь на крышу палатки. Действия Артема отвлекли меня от грозы, но Перун снова напомнил о себе.
- Я боюсь, очень. Будь рядом, но лапать меня прекращай.., - выдавливаю я скороговоркой и теперь уже сама тяну Артема на себя.
- Попробую, - шепчет в ответ Колганов и обнимает меня в ответ.
Горячий такой и пахнет от него приятно – мелькает в сознании, пока я переживаю новую вспышку стихии.
- Ненавижу грозу.
Артём не отвечает, но его частое дыхание выдает, что он тоже не спокоен сейчас.
- Мой отец погиб во время грозы, - продолжаю я, - мне пришлось ночью бежать к сестре на соседнюю улицу, чтобы сообщить о его смерти… Она не открыла мне… выгнала. А я не смогла спрятаться от проклятой стихии. Упала в лужу и чувствовала, как земля сотрясается от грома.
Слезы снова катятся по щекам и я делаю то, что можно назвать одним единственным словом – безумие. Тянусь к его губам.
- Ладно… поцелуй меня снова. Я отвлекалась, когда ты меня целовал. Лучше терпеть поцелуи, чем грозу.
Я чувствую, как тело парня напрягается и я куряюсь ртом в плотно сжатые губы. Проходит несколько секунд, прежде чем он начинает отвечать на поцелуй. Вновь целует жадно и глубоко и я снова отгораживаюсь о грозы.
Не знаю сколько времени мы просто целуемся, но момент, когда он начинает меня трогать теперь улавливаю сразу. Причем все случается молниеносно. У Артема словно сносит крышу и он опять забирается под мою одежду. Сжимает кожу на талии, а потом резко стягивает вниз пижамные штаны, оголяя бедра.
Я точно не хочу продолжения, - кричит подсознание, но теперь я не сопротивляюсь. Просто терплю.
Терплю, когда он поднимает меня за бедра и устраивается между ними.
Терплю, когда чувствую его ладонь на лобке.
И терплю, когда ощущаю давление его члена.
Это безумие какое-то. Я долго буду сожалеть о том, что случилось дальше, и буду корить себя за бездействие, но в тот момент я просто терпела.
Единственное, что я запомнила из дальнейших событий – это помутнение, вспышка, сильная боль внизу живота и его губы, терзающие рот.
***
Я точно отключилась в какой-то момент, потому что когда я открываю глаза уже всё закончилось. Артем лежит рядом, а его руки крепко держат меня в объятиях.
Грозы и дождя нет… впрочем, как и моей невинности, которую я любовно оберегала для будущего мужа.
И почему я так себя повела?
Глава 8
Глава 8
Всю ночь не сомкнула глаз. Вначале пыталась аккуратно выползти из удушающих объятий Колганова и не разбудить его, а после - бесконечно крутила в голове сценарии предстоящего утра.
Как теперь смотреть Артему в глаза? Что сказать ему? А что он мне скажет? Что сказать ребятам, если они, не дай бог, узнают? Как они отреагируют?
Выдуманные ответы на все эти вопросы были удручающими и страшными.
И надо было этой проклятой грозе случиться! Из ума она меня вывела.
Кое-как дождалась рассвета и с первыми лучами солнца сбежала. Плевать, что время только половина шестого утра. Лучше дольше на станции простою в ожидании электрички, чем встречусь глазами с друзьями и Колгановым. Когда придумаю адекватный алгоритм разговора с ребятами, тогда и увидимся.
***
За час с небольшим, что стояла на станции, замерзла намертво. Погода с утра не баловала - было сыро и холодно. К тому же мое худи за ночь прилично отсырело. По глупости я оставила его на дне палатки и теперь полусырая одежда не грела, а наоборот притягивала ветер, который пронизывал до костей.
В итоге, когда приехала электричка, из носа текло, тело задубело, а в желудке непрерывно урчало. Даже в такой патовой ситуации мой желудок требовал пожрать. Что-что, а есть я хотела практически всегда. Галька называла меня троглодитом и часто прятала от меня особенные вкусности.
***
Дома меня ждал очередной скандал. То, что я вчера ни разу не взяла трубку, конечно не осталось без внимания сестры. Она кричала и дергала меня за волосы, повторяя, что я неблагодарная с*ка и лучше бы она в детстве отправила меня в интернат для дураков. Обычная история. Сегодня на Галькины вопли я даже не реагировала – других забот и проблем хватало.
Когда к вечеру комната блестела от чистоты и свежести, сестра успокоилась и наевшись борща, завалилась спать. Я не особо любила Галькин борщ, но мой голод, как всегда, не имел вкуса. Голодная я могла съесть всё, что угодно.
Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить злую родственницу, я налила суп и села за стол. Но не успела я взять в руки ложку, как под подушкой завибрировал мобильный.
Целый день я целенаправленно не подходила к телефону. Ребята наверняка скидывают в наш дружеский чат фотки с отдыха, а я сейчас была не готова смотреть на Артема даже на фотографиях. Стыдно, да и сердце, при воспоминаниях о нем, очумело выбивалось из грудной клетки.
Вцепившись пальцами в телефон, я смотрю на время. Часы показывают восемь вечера, а это значит, что ребята уже могли вернуться в город. Я точно помню, что база вчера была оплачена до семи вечера.
Решаюсь взглянуть на экран только тогда, когда выхожу из квартиры. В общем коридоре в воскресный вечер практически пустынно, поэтому можно спокойно поговорить с Полиной. Звонила именно она.
- Привет, - здороваюсь с подругой.
- Привет, Рита, - кричит в трубку Литовцева и я отчетливо слышу на заднем фоне голоса ребят, - мы вернулись в город.
- Понятно, - отвечаю Полинке и инстинктивно готовлюсь обороняться.
Наверняка уже всем известно о нашей близости с Колгановым. И пусть Артем молчун и бука, но такую новость он вряд ли станет скрывать от друзей. Я бы скрыла, а он точно признался своему близкому другу Митке, а тот уже всем рассказал.
- Рит, мы хотели пригласить тебя в парк.
- Зачем? – пнув дверной косяк тапком, шиплю в ответ.
Вот сейчас начнётся…
- Гулять. Вечер такой классный. Днем холодно было, а сейчас тепло. К тому же пацанам хочется пиво попить. Мы уже всё купили. И нам – девочкам - взяли закуски. Приходи сейчас в нашу беседку.
