Властный британец (ЛП) - Райан Кендалл

— Да, — подтверждает он и берет контейнер. Мы молча едим, и я больше не могу выносить тишину.

— Думаю, нам нужно закончить с презентацией, — предлагаю я, пытаясь снять напряжение. Единственное, что приходит в голову, как отвлечься от гнетущего ощущения внутри, это сосредоточиться на работе. И хотя я немного обижена и определенно осталась с недотрахом, понимаю, почему Лиам остановил поцелуй. Лучший исход сейчас закончить презентацию и разойтись по домам, притвориться, что «этого не было».

— Осталось исправить пару моментов и можем идти, — говорит он, доставая папку с документами. Коротко глянув на них, тот переводит взгляд на меня, скользит глазами по моему телу.

— К черту, — с этими словами Лиам кидает папку, обходит стол и притягивает меня к себе. Впивается в мои губы, в этот раз сильнее и лихорадочнее. Я чувствую привкус виски на его языке.

Приподняв, он усаживает меня на стол. Раздвинув ноги, я притягиваю его за рубашку к себе. И мы снова целуемся. Босс вытягивает мою блузку из юбки и дотрагивается до живота. Соски напрягаются, пока тот пальцами сантиметр за сантиметром приближается к груди, и я выгибаю спину, когда его губы прижимаются к моей шее.

Три месяца работы с ним бок о бок стали сложным тестом для моего самообладания.

Я хочу Лиама сильнее, чем кого-либо ранее, и прямо сейчас мне сложно вспомнить, почему нам стоит остановиться.

Глава 4

Лиам

Ноэлль в моих объятиях, наши языки переплетаются, и из нее вырывается тихий стон. Давно у меня ничего не было, и теперь ясно, какая это ошибка с моей стороны. Нам нужно остановиться, я это осознаю, но то, как она трется о мою грудь, — слишком приятно.

Она пальцами сжимает ткань рубашки, притягивая меня еще ближе, а моими я зарываюсь в ее шелковистые волосы. Скользнув ладонью по шее, сжимаю пряди в кулаке так, как представлял себе каждый раз, когда она приходила с распущенными волосами. Прикусываю ее нижнюю губу, и ее следующий за этим стон посылает волну электричества прямиком в пах.

Я хочу ее сильнее, чем кого-либо раньше. Нам нужно это прекратить, но сейчас все грязные фантазии, что у меня накопились за последние три месяца, словно оживают.

Крепче прижимаю Ноэлль к себе и чуть не кончаю от ощущения ее груди на моей. Джейми прав — я слишком давно не был с женщиной. И если развлекаться так приятно, то мне определенно нужно делать это чаще.

Поцелуи становятся более иступленными, и знакомое давление под ширинкой дает о себе знать. Не отрываясь от моих губ, она расстегивает рубашку и проходится рукой по моей груди. Одним пальцем скользит ниже к поясу брюк, вызывая мой стон.

— Ты не представляешь, как давно я хотела это сделать, — признается она, пробегаясь по мне взглядом.

— Думаю представляю. — Я подхватываю ее на руки, от ее удивленного вздоха дергается мой член. — Мне стоит тебя наказать за то, как сильно ты отвлекаешь меня от работы, — угрожаю я, опуская ее на небольшой кожаный диван у окна.

— Я могу сказать тоже и о тебе, — лукаво улыбается она и притягивает меня к себе за раскрытые полы рубашки.

Я начинаю расстегивать пуговицы ее блузки, нарочно медленно и неторопливо. Ноэлль наблюдает, широко распахнув глаза и тяжело дыша. Отодвигаю ткань и вижу черное кружево лифчика, который мало что оставляет для воображения. От вида практически обнаженной груди перехватывает дыхание, и я осторожно припадаю губами к ложбинке, веду языком вдоль кружева. Чувствую быстрые удары сердца под кожей. Я опускаюсь, оставляя поцелуи на ее животе над юбкой.

— Сними ее, — умоляет она. Ноэлль хочет этого так же сильно, как и я, и эта обтягивающая юбка дразнила меня весь день. Не теряя времени, я расправляюсь с молнией и стягиваю ее, оставляя только кружевные трусики.

— Ты всегда такое белье носишь на работу? — Мне интересно, хотя это и не мое дело, но часть меня хочет знать. Эта капля информации в будущем поможет моему воображению.

Ноэлль всегда одевается профессионально, и меня сводит с ума сама мысль, что такое пряталось под ее приталенными пиджаками и узкими брюками.

— Может я надеялась, что кто-то увидит, — дразнит она с улыбкой, но в ее голосе явно читается желание. Ноэлль снова притягивает меня к себе и тянется к моей ширинке.

— Терпение, — уверенно обрываю я.

Словно зачарованная, она смотрит, как я раздвигаю ее ноги, устраиваюсь между ними и целую нежную кожу бедер. Наконец, Ноэлль откидывается на спину и нетерпеливо подается бедрами ко мне, чем вызывает мой неподдельный восторг. Я провожу языком по кружевным трусикам и, закусив край, оттягиваю их в сторону. В комнате слышно только наше тяжелое дыхание, пока я разглядываю ее. Она абсолютно гладкая, и я не представляю, как мне теперь не думать об этом на работе. Черт.

Благослови Господь женщин Америки.

Я вдыхаю ее женственный аромат, от чего член становится невозможно твердым, и оставляю влажные поцелуи везде, но не там, где ей хочется больше всего.

Ноэлль недовольно стонет и запускает пальцы в мои волосы, оттягивая, но мне плевать. Мы шли к этому моменту три долгих месяца.

Когда наконец запускаю язык во влажную ложбинку, она вскрикивает, чем только больше заводит меня, и я начинаю двигаться быстрее, доводя ее до исступления.

Ее реакция настолько сильная, что мне приходится удерживать ее бедра рукой, чем лишь сильнее раззадориваю ее, и стоны становятся все громче и громче. Второй рукой проникаю под лифчик и сжимаю сосок пальцами. Извиваясь, Ноэлль вскрикивает. Меня это практически доводит до оргазма, член болезненно упирается в брюки.

Двигаю языком быстрее, ее стоны нарастают, и тут она выгибается, отрываясь от дивана под натиском наслаждения. Я замедляюсь, подстраиваясь под сигналы ее тела, и как только она расслабляется, кладу голову на ее бедро.

— А ты хорош, — хвалит Ноэлль тяжело дыша.

Только я собираюсь ответить, как в коридоре раздается скрип тележки. Мы тут же садимся — пришли уборщики. Торопливо помогаю ей найти все предметы одежды и застегиваю рубашку. Ноэлль только успевает застегнуть юбку, как в кабинет заходит женщина.

— Ох, простите, не хотела мешать, — извиняется она, смотря на нас. Судя по ее легкой улыбке, она отлично понимает, что тут только что произошло. Я откашливаюсь.

— Вы не мешаете, дайте нам минутку собраться, и мы уйдем, — сухо говорю я. Мало что меня может смутить, но ситуация, где меня почти поймали между ног ассистентки, вполне возможно станет исключением.

Черт возьми.

Уборщица кивает, все также ухмыляясь, и направляется в соседний кабинет.

Мы с Ноэлль смотрим друг на друга, но как только та скрывается, взрываемся хохотом. Сложно поверить, как приятно смеяться вместе с Ноэлль. Не говоря уже о сексе. Сколько лет я не находился в обществе женщины, с которой мог расслабиться и повеселиться.

С бывшей мы постоянно спорили и обвиняли друг друга, но я начинаю понимать, что не все отношения должны быть такими. Наблюдаю, как Ноэлль убирает документы по ящикам, а голова идет кругом. Никогда мне не доводилось встречать такого расслабленного и полного жизни человека, тем более я не ожидал встретить его на работе.

Она оборачивается и замечает мой взгляд.

— Что? — чуть улыбнувшись, спрашивает девушка.

Качаю головой и обхожу стол.

— Ничего. — Я беру сумку. — Уже поздно. Нам пора расходиться.

Она кивает, и мы, собрав вещи, направляемся к лифту. Уже действительно поздно, мы последними покидаем здание. Как только двери лифта закрываются, я встаю ближе к Ноэлль, вдыхая ее аромат. Ее привычный запах смешан с более терпким запахом секса, и уже знакомое давление между ног дает о себе знать, пока в голове всплывают воспоминания о том, какая она на вкус.

Ее щеки чуть румяные, губы припухли от поцелуев. Она замечает, как я ее разглядываю, и улыбается, ее медовые глаза искрятся. Приобняв за бедра, я притягиваю ее ближе. Как только наши губы соприкасаются, меня словно бьет током, и приходится силой заставить себя сдержаться.