Сохрани мою любовь, профессор (СИ) - Мирт Рина

В основном маршрут профессора составлял работу и дом.

Хэлен выяснила, что он состоит в отношениях с молодой девушкой, студенткой. Она не стала проверять, училась ли у него эта девушка, но учитывая, что они не появлялись вместе на публике, даже из дома не выходили вместе, кроме того одного раза, можно было смело предположить, что встречаться им точно запрещено.

Фокс был её постоянным клиентом, каждый раз он простил устроить слежку за разными людьми, имеющими какое-то отношение к Университету или системе образования в целом. Хэлен была не дура и понимала, что Фокс делает с добытым материалом, но она не задавала лишних вопросов, а выполняла свою работу не преступая закона.

Ей пришлось очень изловчиться, чтобы запечатлеть профессора и девушку за поцелуем или чем-то недвусмысленным. Для этой миссии она купила квадрокоптер Фантом, уровень шума которого меньше на шестьдесят процентов, чем у предыдущей модели. Как хорошо, что она забрала дрон к себе домой и спрятала его в сейф, иначе было бы жалко потерять совсем новую вещь.

Детектив поняла: участь, постигшая её офис и весь этаж связана напрямую с Фрилингом. Но как именно? Женщина начала собирать о нем данные.

До MIT мужчина жил и работал в Филадельфии, учился в Стэнфорде и Пенсильванском Университете, в котором потом преподавал. В интернете детектив нашла множество статей в бизнес журналах на тему корпоративной этики. Из этих статей женщина сделала вывод, что профессор неплохо шарит в экономике и бизнес-стратегии. Единственное, что смущало её, что она не нашла никакой информации до Стэндфордского университета. Детектив сделала предположение, что он сменил имя. И попросила своих знакомых в полиции пробить мужчину по всем базам данных и вот она получила ответ.

Эрик Фрилинг не родился Фрилингом. Он родился Картером. Мать — Лилиан Гордон, отец Патрик Картер.

— Лилиан Гордон? — вслух произнесла детектив, — Та самая Лилиан Гордон-Картер, сенатор, которая баллотируется в президенты?

Дальше было еще интересней. Оказалось, что мужчина, как и его мать, является контролирующим акционером в принадлежащей им инвестиционной фирме. Сивер начала припоминать, что читала об этой фирме в одной из его статей. Так вот откуда эта осведомленность в экономических делах и бизнес-стратегии!

В голове женщины уже сложилась формула. Фокс шантажирует Фрилинга добытыми фотографиями. Тот просит помощи у влиятельной матери. И она посылает своих людей избавиться от её офиса, в случае, если у нее есть компромат.

Все сходилось.

Женщина откинулась на спинку стула, улыбаясь.

«Что ж, сенатор. Пришло время поговорить лично.»

7

23 октября 08:00 p.m, Бек Бей, Бостон.

Из сонливого марева его вырвала трель мобильника. Гейл разлепил тяжелые веки и попытался сообразить на каком он сейчас свете. Он был в своей спальне и был полностью одет, хорошо что без обуви. Его память тут же воскресила все произошедшие за последние сутки события.

Телефон все еще звонил и мужчина засуетился в поисках источника звука, судя по музыке — это был мобильник Энди.

Нокия обнаружилась в кармане его толстовки, которую он сбросил с себя на пол возле кровати. Только он взял телефон в руки, как тот прекратил звонить. Мужчина посмотрел на экран:

— Один пропущенный вызов от «Мэй», — прочитал он.

Профессор хотел стукнуть себя по лбу. Он совсем забыл предупредить друзей Энди о случившимся. Вдобавок, нужно было предупредить заведующего факультета, на котором она учится, о её состоянии. Он потом подумает, как это сделать.

Телефон опять зазвонил, снова «Мэй», Эрик глубоко вздохнул, а затем поднял трубку.

— Энди? — послышался обеспокоенный женский голос.

— Нет, это её парень. — Гейл на секунду замолчал, думая, как представиться и в итоге произнес: — Эрик.

— Оу, — ответила девушка после недолгой паузы. — Приятно познакомиться. А можно позвать Энди к телефону?

— Вы её подруга верно?

— Да, и соседка по комнате… — настороженно произнесла девушка. — Энди не ночевала дома и на занятиях её тоже не было, с ней все в порядке?

Мужчина тяжело вздохнул.

— Мне нужно вам кое-что рассказать, — ответил он, сжав переносицу кончиками пальцев.

***

23 октября, 9.30 p.m, офис сенатора штата Иллинойс, Вашингтон, Округ Колумбия.

Сенатор сидела одна за столом своего кабинета и гипнотизировала телефонную трубку, сцепив руки в замок. Час назад она получила последний отчет от своего человека о состоянии Андреа.

Лилиан чувствовала себя ужасно от того факта, что ей приходится узнавать новости таким способом. Она потребовала от Клайна убрать прослушку с телефона девушки, и вот уже час как сидела и собиралась с силами, чтобы позвонить сыну самой.

За долгую политическую карьеру ей приходилось не раз общаться с убитыми горем людьми и всегда она находила что сказать. Но не теперь. Те люди были чужие, пусть и её соотечественники, которым она служит в качестве сенатора, но все равно чужие. Теперь же горе коснулось её родного сына и впервые в жизни она не знала, что сказать, даже как начать разговор, ведь они не общались после того, что произошло здесь неделю назад.

«Начну буднично», — подумала сенатор. — «Расскажу ему о том, что ей удалось выяснить о Фоксе».

Женщина залпом осушила остатки джина в стакане и подняла трубку, набирая нужный номер. Слушая гудки, она думала, что ни в коем случае нельзя дать ему понять, что она уже все знает.

На том конце провода послышался голос Эрика, Лилиан уже открыла рот, чтобы поприветствовать его, как вдруг до нее дошел смысл слов: «…. к сожалению я не могу ответить. Оставьте ваше сообщение после звукового сигнала и я перезвоню.»

Ей еще не доводилось оставлять ему сообщения. Он всегда перезванивал, когда видел её личный или рабочий номер у себя в пропущенных. Сенатор решила, что и в этот раз поступит точно так же, чтобы не вызывать подозрений, и положила трубку.

Зная своего сына, она была уверена, что он всё еще зол на неё за тот разговор. И Лилиан не знала точно, успела ли девушка рассказать ему о их встрече и её предложении. За этот долгий день, сенатор успела тысячу раз убедить себя и так же тысячу раз разубедить. Теперь же, приезд Патрика и тот факт, что Эрик не ответил на телефонный звонок, только подогревали её подозрения.

Да уж, будет тяжело выбраться из этой бури без последствий.

Женщина встала со своего места и подошла к винному комоду за новой порцией джина.

Тем временем, Эрик лежал в своей постели, уставившись в потолок и считал до ста. Его глаза застелила красная пелена гнева. Он еле сдержался, чтобы не ответить на телефонный звонок матери.

Счет не помогал, ему хотелось что-нибудь разрушить. Но в соседней комнате спал отец, поэтому он стал со всей силы бить кулаком по матрацу, чтобы хоть как-то выпустить раздирающую его боль и гнев бессилия. Он даже не понял, что снова плачет, пока не почувствовал горячие слезы на своих висках. Мужчина подавил всхлип и уткнулся в подушку, глубоко вздыхая. Наволочка еще хранила запах любимой, это успокоило его и через некоторое время он снова заснул.

8

26 октября, 10:00 a.m, деканат, MIT.

Больше недели Мартин Фокс пребывал в отличном расположении духа. Все складывалось как нельзя лучше: мамаша Фрилинга сдержала слово и отправила к нему нескольких специалистов, которые уже начали набор его предвыборной команды.

Всю последнюю неделю его практически не было на своём месте. Он лично хотел участвовать в процессе подборки кадров в свою команду. Теперь же, Фокс решил заняться накопившимися делами Университета, ведь он все еще занимал пост декана, но сначала он хотел переговорить с Эриком лично.

— Энтони, соедините меня, пожалуйста, с профессором Фрилингом, — произнес мужчина по внутренней связи.

Фокс заглянул в свою электронную почту и стал просматривать все письма, которые он счел не такими важными во время своего отсутствия. Всеми неотложными делами он занимался на месте, ведь он получал письма так же и на мобильный.