Темный час (ЛП) - Фостер Дилейни

ГЛАВА 4

Весь семичасовой перелет Грей провел в своем телефоне, а я читала разные версии сказок, которые мама рассказывала мне на ночь. Просто теперь они были немного темнее, намного грязнее, а герои, казалось, всегда ходили по грани между рыцарем и злодеем. Может быть, это то, что мама пыталась мне сказать все это время. Возможно, можно быть и тем и другим.

Я болела за монстра, за Хитклифа и за человека, который держал свою жену запертой на чердаке (прим. персонаж книги «Грозовой перевал»). Я хотела, чтобы Гэтсби украл сердце Дейзи, хотя она была обещана другому (прим. персонажи книги «Великий Гэтсби»).

До Александра я встречалась только с одним мужчиной, поэтому все, что я знала о романтике, я почерпнула из этих историй и своего воображения. Я была помолвлена с принцем, но не было никакого романтического ухаживания. Не было даже грязного флирта. Мы несколько раз обедали, никогда не ужинали, и один раз посетили конное шоу, исключительно для прессы. Общение всегда было вежливым, но никогда не было интимным. Каждая реплика звучала так же отрепетировано, как и речи, которые он произносил перед публикой. Даже когда он держал меня за руку или целовал в щеку, это было совсем не то, как должно было быть.

Александр был красив, обаятелен и успешен во всем, что имело значение, но бабочки не порхали в моем животе, когда он входил в комнату. Мое сердце не билось чаще при упоминании его имени. Я не лежала в постели по ночам, задаваясь вопросом, будут ли его прикосновения приятнее, чем мои собственные. До нашей свадьбы оставались считанные месяцы, а я чувствовала себя так, словно он был чужим.

Я подумала о Сэди и задалась вопросом, чувствует ли она то же самое по отношению к моему отцу. Я никогда не видела, чтобы они проявляли привязанность, даже в тихие моменты, когда думали, что никто не смотрит. Не то чтобы папа был ласковым человеком. Он им не был. Во время их свадьбы я была слишком убита горем, чтобы беспокоиться о том, почему папа решил снова жениться. Горе по поводу смерти моей матери было еще слишком сильным. В нашем мире браки по договорённости случались постоянно. Любовь казалась скорее стратегической, чем случайной. Теперь я часто смотрела на Сэди и думала, не был ли их брак просто очередной деловой сделкой.

Мне было интересно, похожа ли она на меня.

Две книги и один сон спустя, я рассматривала достопримечательности Нью-Йорка с заднего сиденья элегантного внедорожника. Окна были такими же черными, как и блестящий фасад, не позволяя никому заглянуть внутрь, что совершенно не успокаивало мои нервы. Гладкие, маслянистые сиденья охлаждали мою кожу. Грей сидел рядом со мной, молчаливый и холодный, как всегда.

Здания из стекла и стали вырастали из бетонной поверхности до самого неба. Я слышала, что город называют бетонными джунглями. Теперь я знаю, почему. По тротуарам сновали сотни людей. Большинство из них были слишком увлечены разговорами, чтобы замечать проезжающий мимо поток машин. Это место было полной противоположностью зеленым холмам Айелсвика. Здесь был ток, который, казалось, резонировал в воздухе и в моих костях. Все мое тело вибрировало вместе с ним. Волнение, страх и беспокойство пронизывали каждую мою часть. Я была в Нью-Йорке всего двадцать минут, а мне уже не терпелось исследовать город.

Мы подъехали к обочине возле одного из высоких зданий и остановились. Водитель вышел и открыл дверь Грею.

Грей протянул руку, чтобы помочь мне выйти из машины. Затем он посмотрел на водителя, который был занят выгрузкой моих трех сумок из багажника.

— Я возьму их. Жди здесь.

Водитель повиновался. Я не винила его. Люди обычно не спорили с Греем. Если он говорил: «Прыгай», ты спрашивал: «Как высоко?»

Мой отец не любил встречаться в аэропорту, поэтому меня не удивило, что его там не было, но я ожидала увидеть его сейчас. Вместо этого у вращающейся стеклянной двери нас встретил угрюмый мужчина, который окинул взглядом нас обоих, а затем чемоданы. Грей поздоровался, затем отвел мужчину в сторону, говоря тихо и спокойно, чтобы я не услышала. В этом не было ничего нового. Всю жизнь я была окружена приглушенными разговорами. Секреты были сердцем Айелсвика. Через минуту Угрюмый Мужчина достал из кармана телефон и позвонил. По-видимому, довольный происходящим, он кивнул в мою сторону.

— Сюда, — сказал он, ведя нас через открытый вестибюль с мраморным полом и хрустальными люстрами.

Стены были покрыты полированным угольно-черным камнем с вкраплениями и завитками золота. Я всю жизнь была окружена величием, но ничто из этого не могло сравниться с чувством роскоши, которое я испытывала, находясь в таком месте. Я достала телефон и сделала несколько снимков на память. Невозможно передать бурлящее во мне чувство, но, по крайней мере, у меня будут эти фотографии. У нас в Айелсвике не было таких отелей. Наши туристы останавливались в гостевых домах, окруженных садами и украшенных семейными реликвиями.

Я последовала за Греем в лифт, который поднялся на двадцать первый этаж, а затем открылся в огромном помещении. Кухня, гостиная и столовая сошлись в одном большом помещении с открытой современной лестницей с одной стороны. Я положила телефон на большой кухонный остров, который разделял комнаты, и смотрела на все это. На верху лестницы была площадка с видом на гостиную. Я подошла к окнам от пола до потолка, которые занимали всю стену, открывая живописный вид на городской пейзаж. Декор был элегантным и мужественным, много темной кожи, из сурово-белых акцентов и хрома.

— Здесь ты останешься на некоторое время, — сказал Грей.

— Мой отец встретит нас здесь?

Он одернул рукава своего сшитого на заказ костюма, не удосужившись взглянуть на меня.

— Я сказал, что он в Нью-Йорке. Я никогда не говорил, что он встретит нас здесь.

Все волнение, которое было несколько минут назад, вылилось в лужу ужаса на мраморном полу.

— Но я его увижу, верно?

— В конце концов, да.

Я сглотнула комок в горле, мой рот был словно набит ватой: — Значит, я одна?

Я никогда не ночевала за пределами дворца, но я достаточно смотрела телевизор, чтобы знать, как выглядит отель изнутри, и это был не он. Это был чей-то дом, очень богатый и очень мужской. И я собиралась остаться с ним наедине. От этого я чувствовала себя мухой, попавшей в паутину.

— Хозяин дома скоро придет. Он ответит на все твои вопросы.

Еще более зловещие слова. Или, может быть, из-за моих нервов они показались мне такими.

Он. Я знала это.

— Я бы предпочла увидеть своего отца.

— Боюсь, это невозможно.

— Почему? Ты сказал, что он здесь. Почему это невозможно? — Мой голос дрожал, становясь громче с каждым словом. Мое сердцебиение теперь было бешеным.

— Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя.

Я плохо знала Грея, но знала достаточно, чтобы понять, что он опасен. Все вокруг казалось опасным.

Я бросилась обратно к лифту и нажала на кнопку. Мое сердце колотилось, пока я ждала, когда откроются двери, но этого не произошло.

Грей посмотрел на меня, пригвоздив своим взглядом. На краткий миг что-то промелькнуло в холодных глубинах голубых глаз, но слишком быстро все закончилось, чтобы понять, что именно.

— Охраннику внизу хорошо заплатили, чтобы он следил за тем, чтобы никто не проник внутрь. Для работы лифта требуется код, а дверь на пожарную лестницу не откроется без ключа. Так что, если ты не планируешь прыгать с двадцать первого этажа на бетонную плиту, советую оставаться на месте и чувствовать себя как дома.

Каждое слово, которое слетало с его губ, вызывало ледяной холод по позвоночнику.

Грей посмотрел на часы, похоже, раздраженный моим присутствием.

— Мне нужно быть в одном месте. — Словно повинуясь его приказу, двери лифта открылись. — Никто не причинит тебе вреда. Просто нужно вести себя хорошо.