Дьявол для отличницы (СИ) - Ветрова Роза

- Остынь, ты чего завелся? - Захар выставил руку, не давая тому приблизиться ко мне. 

- Да она издевается, - протянула Анжела. – Типа вся такая умная. Бах и Моцарт, е-мае.

 Мне было больно и обидно слышать этот развязный сленг снисходительным тоном рядом с ТАКИМИ именами. Но, естественно, я молчала, мысленно извинившись у гениев, что не встала в их защиту. Урок только что был усвоен, а мне действительно было страшновато. Догадывалась, что агрессивные подростки способны на многое.

Я не очень понимала, почему на меня так напирали. Неужели я так неприятно выделялась и раздражала?

- Ты издеваешься? – вдруг спросил меня Захар довольно миролюбивым голосом.

- Н-нет, конечно нет, - помотала я головой.

- Ну вот видите? – развел он руками. – Она не специально.

- А ты чего так за нее рвешься? – прищурилась Эстелла. – Влюбился что ли?

- Ой, ну что вы все только о любви, - зевая от скуки, прокомментировала Даша.

 Краска снова бросилась мне в лицо, но парень был сама невозмутимость.

- Еще нет, но кто знает… - загадочно  ответил он и подмигнул мне.

- Пфф, - обиженно надула губы Эстелла и уткнулась в телефон, выбирая музыку. Откуда у них у всех телефоны? Мы же сдаем их.

 Безусловно, я начинала завидовать его выдержке и уверенности. Как? Ну как он может шутить такими вещами и чувствовать себя при этом расслабленно? И никто при этом не смеется. Егор отвернулся и заспорил о чем-то с Ирой. Все потеряли ко мне интерес. 

 Я молчала, робко поглядывая на Захара, но он больше не обращал на меня ни малейшего внимания.

 Когда дождь кончился, и они уходили, я все-таки тихо шепнула «спасибо», практически себе под нос, думая что он не услышит. Но он услышал и вдруг повернулся ко мне.

- С тебя котлета на ужине.

 В благодарность я готова была отдать весь ужин, и хоть всю неделю, а то и смену. Еще никто не вставал на мою защиту. Собственно, меня никто и не обижал, но все же.

Этот эпизод дал зыбкое ощущение защиты, сам того не ведая, Захар подарил мне надежду.

 В тот же вечер за ужином в столовой, я подошла к столу, за которым он сидел еще с тремя парнями, со своей тарелкой, стараясь не глядеть на ироничные лица окружающих.

 Захар невозмутимо ткнул вилкой в котлету и переложил себе, ничего не сказав. Я поспешила удалится обратно к своему столу, за которым сидела с Ладой. Она с недоумением посмотрела на меня, встряхнув розовыми волосами.

- Ты серьезно отдала ему котлету?

- Ну да, - ответила я, не глядя на девушку, но она больше ничего не сказала, уткнувшись в свою тарелку.

 На следующий день, на ужине, я снова подошла со своей тарелкой, но теперь вся красная, как вареный рак. Ведь больше он не просил. Темноволосый парень удивленно посмотрел на меня.

- Это что за прикол, Захар? – спросил рядом сидящий Егор, ухмыляясь. – Я тоже хочу сосиску. Девчонки гоните сосиски!

- Ага, щас, - ответила Даша.

- Разбежался!

- Я не понял, Захар, чего она тебе носит? – не унимался парень, и Захар ткнул вилкой в мою тарелку. Потом вдруг лицо Егора прояснилось, и он присвистнул. – Да она втрескалась в тебя по уши!

- Тебе прямо не дает покоя кто в кого тут втрескался. Как бабка на лавке, честное слово.

 Затем, не смутившись ни капли, поднял на меня взгляд и усмехнулся.

- Правда что ли влюбилась?

- Нет, конечно! – выпалила я, проклиная себя, что вообще подошла к их столу. – Просто…

- Тогда чеши отсюда.

 Я не знала что сказать. Объяснять что-то про благодарность, надежду и мои непривычные ощущения в лагере было глупым и бессмысленным, и я просто развернулась и ушла, под смешок парней. Больше я и смотреть в его сторону не смела, не то, чтобы подходить.

 Если бы не отстраненность ребят, я бы наслаждалась насыщенной жизнью в лагере, ведь каждый день был расписан чуть ли не по минутам, и мне это нравилось. У нас были различные соревнования. Все отряды соревновались между собой каждый божий день и копили баллы. Баллы начисляли и снимали за уборку, за креативность и участие во всем.

 Еще нас заставили выбрать по одному кружку. Переживая, что буду везде смотреться смешно, я записалась на «Пианино», подумав про себя, что может, если ребята услышат мою игру, их мнение обо мне поменяется? Самоуверенно, знаю.

 Каково же было мое разочарование, когда выяснилось, то пианино расстроено и абсолютно не пригодно для игры. Ответственным на кружке был Олег Сергеевич и он извинялся за столь провальный момент, пообещав, что выпросит у руководства настройщика. Ко всему прочему, кроме меня никого на кружке не было, я в буквальном смысле была единственным участником кружка. Вряд ли этот факт позволит мне сблизиться с ребятами, поскольку сближаться было не с кем.

 Обычно этот час мы с вожатым просто занимались его делами, он постоянно что-то писал и рисовал, я ему помогала.

- Спасибо, Полин. Честное слово, скоро настроим пианино, сказали приедет человек, - виновато пояснил он, но теперь я не переживала ни капли. 

 Мне было комфортно с ним, он рассказывал всякие лагерные истории, пока я смеялась, рисуя с ним разные афиши. Пианино пылилось в углу.

 Параллельно шло сразу несколько соревнований, меня тоже воткнули в спартакиаду, и теперь я с ужасом ожидала грядущего дня.

 Мальчишки выиграли первое место по футболу среди старших отрядов и расслабленно выдохнули, посмеиваясь над девчонками, которые готовились к стартину (стартинейджер – главный танцевальный конкурс каждой смены, прим.автора), хотя он, как мне сказали, будет только в конце смены. Меня в команду не взяли, да я и не просилась, ведь танцевать я не умею. От слова вообще.

 Но Виктория Андреевна вдруг поставила меня участвовать в музыкальном конкурсе. На все мои попытки вразумить и объяснить, что я играю на органе, которого тут нет и в помине, а пианино сломано, она отмахнулась от меня, сказав:

- Что-нибудь придумаем.

 Конкурс был через неделю, и я не имела ни малейшего представления, что она планировала придумать.

 И каково же было мое изумление, когда ко мне приставили недовольного Захара с гитарой в руке.

- Ты умеешь играть? – удивленно спросила я.

- Немного, - нехотя признался он, почесав затылок. – Я не очень хочу участвовать, скажу сразу. Прямо вообще не горю.

- Да я тоже, - пожала я плечами.

- Петь не буду, - сразу отрезал Захар. – Это на тебе.

- Я не умею петь, - испуганно покачала я головой.

- Придется научиться, - беспрекословным тоном бросил он, и я поняла что спорить с ним бесполезно. Ладно, в школе у нас есть церковное пение, что-нибудь да вытяну.

- Твоя гитара? – кивнула на инструмент, но парень отрицательно покачал головой.

- Сергеича.

- Ясно.

 Возникла неловкая тишина, и я оглянулась на реакцию ребят, боясь, что опять будут подшучивать. Но ни кому не было до нас дела. Девчонки репетировали танец, а мальчишки пинали мяч, то и дело норовя попасть в окно и разбить стекла. Лада рисовала декорации, подготавливаясь к спектаклю, который нам тоже  предстояло сыграть всем отрядом. Моя роль была малюсенькая, поэтому я особо не переживала.

 После недолгих раздумий Захар спросил:

– Что будешь петь?

 Тогда я решилась. Достала свой потрепанный пухлый дневник, который вела, и рискнула поделиться  песнями, которые написала сама.

- «Я тебя искала по звездам, бредя в неизвестность по лунной дорожке…», - прочитал он. – Серьезно? Ты сама это написала?

 Не ожидая подвоха, я кивнула головой, и он громко захохотал, чем вогнал меня в краску стыда. Как же неловко.

- Ладно, пой, если хочешь, - продолжал он заливаться, вытирая слезы с уголков глаз. – Но если меня засмеют на сцене, я тебе адскую жизнь устрою, карлик.

- Не называй меня так!

- Ладно, ладно. Так, что? Ты пишешь песни?

- Ну, так. Это просто хобби, - смутилась я.

- А музыку к ним? – поинтересовался он.