Эмма Ричмонд - За тридевять земель
Заглянув в кабинет через распахнутую дверь, она обнаружила его стоящим у шкафа. Он просто перебирал корешки книг.
Она бросила взгляд на его широкую спину и повернулась, чтобы уйти.
— Я думаю, он много путешествовал, — сказал он, не оборачиваясь.
— Мой отец? Я не знаю, — откликнулась она. — Разумеется, он был в России.
— Наверное, до вашего рождения?
Не понимая, к чему он ведет разговор, она бросила:
— Может быть. Я знаю очень мало о его молодости.
Все еще не оборачиваясь, он продолжил изучение шкафа.
— Он был юрисконсультом, не так ли?
— Да. Который спекулировал на бирже, а потом оказался по уши в долгах.
— Сколько ему было лет, когда он умер?
— Шестьдесят два. Это помогает вашему исследованию? Изучение его прошлого?
— Спасибо за кофе.
— И печенье, — добавила она, выходя. — Не забудьте печенье.
К чему все это? Взвинченная, она вернулась на кухню. Слишком много людей в последнее время интересовались ее отцом. Только Сэма Тернера в этом списке не хватало! Как мог такой аккуратный, добрый, заботливый человек, как ее отец, оставить дела в таком беспорядке? Конечно, он не предполагал, что у него случится инфаркт. Но он никогда не был дураком. Потом это странное письмо с инструкциями, кому его доставить. В Гибралтар. Она надеялась, что это не касается долгов. Но что это тогда могло быть? Она подождет, пока дом не будет продан, а потом отправится в Гибралтар.
Почувствовав себя больной от стольких мыслей и проблем, она пошла в деревню, чтобы как-то отвлечься и, может, купить что-нибудь на ужин.
В тот день она его больше не видела, он ушел, не попрощавшись. Наверное, избегал ее. Очевидно, и ей лучше избегать его. Но это не помешает думать о нем. И мечтать…
На следующее утро, когда она ему открыла дверь, он был молчалив. Никакого намека на улыбку в голубых глазах. Кивнул ей и направился прямо в кабинет.
Она сделала ему кофе и молча поставила на стол. Без комментариев.
Она не может думать ни о чем другом, кроме него, призналась себе Абби. А почему? Ведь он издевался над ней, она ненавидела таких мужчин. Тогда почему бы ей не заняться чем-нибудь? Не убрать на кухне, к примеру? В своей комнате? Выбросить все лишнее? Нет, не мусор. Она выбросила все лишнее 14 лет назад. Но оставалась еще одежда. Книги. То, что ей нужно, она может взять с собой в Лондон. Так сделай это, Абби! Но у нее не было настроения.
Она слышала, как он выходил на ланч. И ноги сами, без ее на то согласия, понесли ее в кабинет. К тому же она обнаружила, что все еще думает о его предложении.
У нее не было большого опыта в искусстве флирта. Фактически — никакого опыта. Все эти годы, когда она притворялась мисс Снежной королевой, у нее не было возможности потренироваться в этом. Она, наверное, была единственной двадцативосьмилетней девственницей на земле. Но она не хотела ею быть. Не то чтобы стыдилась этого, но… не встретила никого, с кем бы ей хотелось заняться любовью. До этого момента. Он, наверное, очень опытный любовник… Да… Но не для нее… Этот мужчина опасен.
Она дотронулась до книги, лежавшей на столе, — та была очень пыльной. Видно, давно здесь убирали как следует. Ведь если даже книги такие пыльные, то что же говорить о мебели?
Не переставая думать, она достала лестницу и прислонила ее к высокому книжному шкафу. Она успеет сделать это до его возвращения. Наверное, он придет через час.
Абби протирала шкаф и почувствовала, что сейчас расчихается от пыли. Сосредоточившись на этом, она не заметила, как дверь открылась, и, когда Сэм спросил, какого черта она делает на этой лестнице, издала возглас удивления и потеряла равновесие.
Сильные руки подхватили ее и опустили вниз. Но не отпустили. Сэм просто смотрел ей прямо в глаза, и напряжение между ними достигло предела.
— Обычно вы уходите на час, — сказала Абби, обвиняя.
— Я не был голоден, — просто ответил он, не отрывая глаз от ее лица. — Так что вы делали здесь?
— Искала клад.
— Нашли?
— Нет.
— Нет, — повторил он за ней. Затем начал ласкать пальцем прядку волос, и она задрожала от удовольствия. Он понимающе улыбнулся. — Ваша мама сказала, что вы очень умная девушка, — медленно произнес он. (Ее мама говорит слишком много.) — А еще она сказала, что вы, словно Снежная королева, холодная и сдержанная. Нежная, как шелк, снаружи и твердая, как кремень, внутри. Девушка, которая заставляет мужчин падать на колени.
— На колени? Ну уж во всяком случае, не вас, — хрипло сказала она.
— Да, не меня. — Не отрывая взгляда от ее глаз, он спросил искушающе: — Насколько вы холодны, Абби?
Он собирается поцеловать ее, подумала Абби в панике. Но она не попыталась освободиться. Она не сделала ничего, что должна была сделать. Наоборот. Переведя взгляд на его рот, она не могла удержаться и сама первая поцеловала его. И прилив чувств, который она испытала, прикоснувшись к его губам, поразил ее. Она не была готова. Никогда она не испытывала ничего подобного.
Потеряв ориентацию во времени и пространстве, она прошептала зачарованно:
— Я ничуть не холодна. Я хочу все.
«Все» было подходящим словом для описания того, чего она жаждала. Его поцелуй обжег ее губы. Он наклонил голову и поцеловал ее так страстно, что земля поплыла под ее ногами. Его поцелуй не был нежным. Она и не хотела, чтобы он был нежным. Удовольствие охватило все ее тело, когда он прижал ее к книжному шкафу и начал целовать с еще большей настойчивостью.
Крепко обнимая его, она отвечала на поцелуи, потрясенная взрывом желания, проснувшегося в ней. Это было волшебно. Его руки были сильными. Губы — опытными. Этот поцелуй она будет помнить всю оставшуюся жизнь. Она чувствовала биение его сердца рядом со своим. Она ощущала, как его бедра все крепче прижимаются к ее бедрам, как желание пульсирует между ними.
А потом он оттолкнул ее, крепко взяв за плечи. Она была шокирована. В голубых, как летнее небо, глазах полыхала ярость.
— Сэм! — прошептала она встревоженно.
— Нет, — грубо отрезал он.
Ничего не понимая, чувствуя боль от неудовлетворенного желания во всем теле, страстно мечтая о продолжении, она скользнула руками по его груди.
— Абби!
По-прежнему ничего не понимая, она повернула голову и увидела свою мать в дверном проходе.
— Что вы делаете? — вскричала она. — Ты же помолвлена!
— Помолвлена? — повторила Абби, ничего не понимая.
— Да! Где твое кольцо?
Бросив взгляд на свою левую руку, словно понятия не имела, о чем говорила ее мать, она пробормотала:
— Я сняла его. Сэм и я…
— Нет, — прервал он. Убрав руки с ее плеч, он отступил назад. — Нет, — повторил он.
