Наталия Рощина - Одержимость
– Он какой-то слишком целеустремленный. Никого и ничего не видит вокруг, – замечали сверстники. – С ним трудно, но интересно.
– Он просто зануда! – твердили другие.
– Знайка-одиночка!
– У него большое будущее. – Еще один взгляд со стороны.
На самом деле окружающие просто высказывали свое мнение, а по-настоящему переживала за сына Настасья Сергеевна. Она могла говорить об этом только с одним человеком – Егором Некрасовым.
– Егор, мне кажется, Андрон очень одинок.
– С чего ты взяла? – удивился отец.
– Чувствую.
– Друзей много не бывает.
– Я не вижу ни одного.
– Его ждет замечательное будущее! Вот что действительно важно. – Это же Некрасов не уставал повторять самому Андрону. – А друзья – это все до поры до времени.
У Андрона не было от него секретов. Все, что есть, они обсуждали по-мужски. Поэтому Егор Васильевич надеялся, что держит руку на пульсе. Ничто не останется без его внимания.
– Все под контролем, Настя, – уверял он.
Настасья Сергеевна не спорила с мужем. Сын не ввязывался в скверные истории, не попал в дурную компанию. Он отлично учится и успевает вникать в работу фирмы. Это ли не доказательство того, что Егор ничего не преувеличивает?!
На самом деле что бы Егор ни говорил Насте, его беспокоило отсутствие у Андрона друзей и откровенное ерничанье сына в адрес его сверстников. Удивительно, но при этом Андрону удавалось сохранять ровные отношения со всеми. Ни друзей, ни врагов. Последнее обстоятельство настораживало Егора Васильевича:
– Так не бывает, сынок! Быть хорошим для всех еще ни у кого не получалось!
– Ну нет у меня врагов! – Забавно, что отец так серьезно говорит об этом.
– Враги есть у всех.
– Что ты хочешь сказать? – Андрон как всегда готов прислушаться к совету отца.
– Недоброжелатели затаились. Будь готов к тому, что рано или поздно они подставят тебя.
– Я не оставлю им шанса! – гордо вскинул голову Андрон.
– Как ты собираешься воплощать это в жизнь? Ты ведь держишь всех на расстоянии, как будто все вокруг тебя прокаженные.
Впервые за долгие годы Некрасов высказался вполне определенно. Андрон понял, что отцу не нравится его тяга к одиночеству. Маму это тоже беспокоит. Как же объяснить родителям, что ему никто не нужен? Вернее так: из всех, кто рядом, в качестве друзей он видит лишь Маркова. Сначала в элитной школе, а потом в институте Андрон вел себя обособленно. Предпринял несколько попыток вписаться в коллектив, изменил тактику: подчинил его себе и разочаровался окончательно. По-настоящему уютно ему было только дома.
В чем Андрон нуждался, так это в общении с отцом. Егор Васильевич даже не представлял, насколько. Он уделял сыну внимание постольку, поскольку позволял плотный рабочий график. Любая свободная минута Некрасова принадлежала Андрону. Но поскольку такое случалось не часто, Андрона с раннего детства приучили к тому, что нельзя быть назойливым и нужно уметь занимать себя. Наверное, с тех пор он привык проводить время в одиночестве. Оно не пугало его, не казалось безнадежно потраченным.
В ту пору Андрон еще не до конца представлял, какой она будет – его жизнь. Смотрел на влиятельного, всегда подтянутого отца, мечтая быть похожим на него. Андрон очень ответственно относился ко всему, что, по его мнению, вело во взрослую жизнь. Поступал планомерно, четко. Он хотел, чтобы все поняли – с ним можно говорить на равных, ему можно доверять.
Время тянулось медленно. Школьные годы – скукотища. Предметы давались Андрону легко. То, над чем большинство его одноклассников корпело не поднимая головы, приходило к нему в течение минуты. Словно в голове его все ответы были разложены по полочкам и нужно лишь уметь ориентироваться. Сверстники его уважали, но побаивались, потому что никто не знал, чего на самом деле можно ожидать от этого флегматичного, задумчивого мальчишки, вмиг превращающегося в озорного разбышаку. Иногда в него словно вселялся маленький бес, и Андрон становился иным: смешливым, безрассудным, готовым к приключениям.
– Оказывается, ты можешь быть живым, – лукаво улыбнулась одноклассница после очередной выходки Некрасова.
Периодически он привлекал к себе внимание, не признаваясь, что делает это намеренно. В его правильной жизни не хватало немного перчинки. Увидав в глазах девчонки задорный блеск, понял: цель достигнута!
– Проехали, – спокойно ответил Андрон.
Он никого не допускал к себе, но в то же время умудрялся существовать в коллективе. Дружить с ним хотели многие, но он держался особняком. Рассматривал школьные годы как необходимую ступень, без которой его фундамент будет недостаточно прочным. Он бы с удовольствием занимался дома с преподавателями, о чем прямо сказал родителям.
– Ты учишься в престижной школе, сынок. – Отец долго, не мигая, смотрел на него. – Ты можешь не иметь друзей, но посещать занятия должен.
– Андрон, папа прав, – вторила ему мама. – Школа для тебя – лучший вариант.
– Мне там скучно, – признался Андрон и поспешил добавить: – Нет, я не отказываюсь учиться. Просто все это можно пройти быстрее.
– Всему свое время, – наставительно произнес отец. – Ты еще почувствуешь, как оно летит.
– Но пока оно ползет!
– Пока. – Мама улыбнулась. – Пока…
После этого разговора Настасья Сергеевна решила поговорить с классной руководительницей сына. Та искренне хвалила его:
– Андрон, без сомнений, очень способный мальчик. Важно развивать его дарования. Прислушивайтесь к нему, присматривайтесь. Андрон – необычный ребенок. Он слишком серьезен для своего возраста. Иногда мне кажется, что мне уже нечему его учить. Маленький взрослый мужчина. Правда… Его замкнутость меня все-таки беспокоит. Скажите, он хорошо спит?
– То есть?
– Ему не снятся кошмары?
– У Андрона прекрасный крепкий сон.
– Это хорошо.
– К чему вы клоните? – насторожилась Настасья Сергеевна. – Что вы хотите сказать?
– Только то, что вы услышали.
Радость от признания способностей сына сменилась беспокойством.
– Что случилось? – Егор Васильевич заметил озабоченность жены.
– Я сегодня разговаривала с классной Андрона.
– Как его успехи?
– У него полный порядок с учебой.
– Рад это слышать.
– Она сказала, Андрон – необычайно одаренный ребенок. – Казалось, ее это огорчает. – Мы должны с этим что-то делать.
– Отправим его за границу, в свое время, – спокойно предложил Некрасов. – Не сейчас, конечно, но… Скоро мы будем иметь такую возможность. И без паники. Тебе не угодишь, мать, умный – плохо…
– Егор, ты не понимаешь, о чем я говорю?
– Все я понимаю. Не кипятись. Все идет как нужно. Поедет в Англию…
