Светлана Дениженко - Дороже жизни
— Конечно, — Сидоров развел руки в стороны, наблюдая за недовольной подругой. — Лик, ты чего кипятишься?
— Чуть позже сам поймешь, — ответила она, отошла в сторону, порылась в сумке, достала чистые вещи.
Он отвернулся, давая ей возможности привести себя в порядок.
Обтягивающие синие джинсы и черный топик очень ей шли. Легкий макияж и причесанные светлые завитки вернули почти прежнюю Лику, вот только глаза выдавали глубокую боль и не светились той детской непосредственностью, что так нравилась ему в ней прежде.
— Я слушаю, — напомнил Александр о себе.
— Тут есть, где погулять? — спросила женщина, словно не расслышала его, — Давай погуляем?
— Давай, — согласился он и, пропуская её в двери, вдруг ошарашено уставился на небольшую отметину под правой лопаткой подруги. По виду — царапина, оставленная от острого когтя кошки, но Сидоров знал, что это нечто другое. Он легко провел пальцем по гладкой бархатистой коже. Шрам или хирургическое вмешательство?
— Эй! Ты чего, Сашка?
Но тот сделал предупреждающий жест и подвел Анжелику к зеркалу. Оно было трехстворчатым, как у трюмо, только гораздо больше. Провел еще раз пальцем по отметине на её спине.
— Так, кое-что забыл, — ответил вслух, а губами произнес, — Что это?
Лика пожала плечами в ответ.
— Идем, погуляем. Я покажу тебе, где работаю, — сказал Александр, отвлекая чье-то возможное внимание, и подхватил Анжелику под руку, вывел за дверь. Про шрам подруга бы помнила, значит, это могло быть все, что угодно. Учитывая то, что ему вчера успела рассказать Лика, пока не уснула от усталости и выпитого успокаивающего чая перед сном, он имел причины для беспокойства и не малые. Правда, Шут узнал из её истории совсем немного и хотел сегодня выяснить подробности её путешествия, а так же возможной смерти Люка и сопоставить одно с другим. Но вначале следовало разобраться с тем, что он нашел на её теле. Поэтому, не смотря на свое нежелание появляться на работе, все-таки пришлось заглянуть в центр Кардиологии. Ведь на это имелись веские, на его взгляд, причины.
Глава 4
Во время поездки друзья единодушно решили не возвращаться к тревожной теме и почти ни о чем не разговаривали. Если, конечно, не считать восторженных возгласов Лики по поводу видов, мелькающих за окном внедорожника.
— Красота какая! — восхитилась Анжелика. — А я и не знала, что тут на улицах, как в Африке пальмы растут. Сашка, останови!
Он притормозил у обочины. Лика вышла и, задрав голову, замерла возле обычной, по его мнению, пальмы, которых тут на каждом углу было без счета. Подошла, потрогала шершавый ствол рукой, словно не верила в происходящее.
Александр усмехнулся и машинально посмотрел на часы. Без четверти одиннадцать.
— Лик, едем.
— Подожди. Помнишь, как в моем любимом мульте?
— О, нет! Ты не исправима…, - улыбнулся он её детскости. Словно перед ним не молодая женщина, у которой почти три десятка лет за спиной, а юная пятнадцатилетняя девчонка, только-только познающая мир вокруг.
— О, да! Если мы опоздаем и не увидим, как растут пальмы, то опоздаем на всю жизнь, — рассмеялась она, возвращаясь к машине. — Ты же доктор, а ценить минуты, мгновения так и не научился?
— Я реалист и циник. Ты же знаешь, профессия накладывает свой отпечаток. Едем.
— Едем, — вздохнув, ответила она, и Шут понял, что его подруга боится. По-настоящему боится встречи с неизбежностью. Он ободряюще подмигнул и сел за руль.
По ровной дороге они летели, как птицы, на предельно разрешенной скорости. Пока шли в кабинет, он встретил удивленные взгляды сотрудников. Поздоровался и, завизировав в журнале на ресепшн свое посещение, двинулся дальше по коридору, за руку тащил за собой Лику, которая вертела головой по сторонам и мило улыбалась заинтересованным взглядам.
— Алекс? Привет! — услышал Сидоров голос своего помощника, — Ты же сегодня отдыхаешь?
— Привет, Джон, — улыбнулся Александр, стараясь сделать это естественно, — Да, отдыхаю. Но моя девушка очень хотела увидеть, где работает её друг.
— О, понимаю! — сверкнув белоснежными зубами, улыбнулся его коллега и вдруг сам представился Лике, протягивая для знакомства широкую ладонь, — Джон.
— Анжелика. Очень приятно познакомиться, — пожала Лика руку великану в белом халате.
Она неплохо говорила по-английски, и переводчик ей не требовался. О чем Александр пожалел, когда они остались одни и продолжили путь к его кабинету.
— Ну и врун же ты, Сашка! — засмеялась Лика, — И когда только научился?
— Сам не знаю, — пожал он плечами, скидывая пиджак на спинку кресла. — Как тебе мои апартаменты?
— Супер! Неплохо устроился, — ответила подруга, обходя просторный светлый кабинет. Усевшись в кресле напротив Александра, с затаившимся страхом, заглянула ему в глаза.
— Хочешь посмотреть журнал? — предложил он, понимая её состояние.
— Давай!
Пока подруга лениво перелистывала страницы, он сделал осмотр, который не обрадовал их обоих. К несчастью, опасения Александра подтвердились. Требовалось оперативное вмешательство, чтобы достать нечто вживленное под кожу Лики под лопаткой и за левым ухом. Стараясь беседовать на отвлеченные темы, друзья, встревожено переглядываясь, общались мимикой. Шут боялся, что их могут подслушивать.
"Что это?" — собрав брови домиком, интересовалась Лика.
"Не знаю", — неопределенно пожал плечами Шут. Он, действительно, не знал, пока не достанет, но догадывался, что это мог быть чип или какой-то маяк для того, чтобы можно было проследить за передвижениями его подруги. Его волновал сейчас совсем другой вопрос: кому это могло понадобиться?
***
— Папка! Папка пришел! — завопил пятилетний Кирюшка, выбегая из детской встречать с работы отца.
Два коротких звонка и один длинный — это значит свои. В такое время, перед ужином, обычно приходил с работы его отец. Мальчуган, радостно взвизгнув, запрыгнул на руки к высокому светловолосому мужчине, появившемуся в проеме открывшейся двери. Тот был похож на свою уменьшенную копию, как две капли воды.
— Костя, ты? — послышался с кухни женский голос.
— Да. Я! — крикнул мужчина и, сдвинув брови, поинтересовался у сына, — Кирюха, ты почему дверь открываешь, не спрашивая, а?
— Я же знаю, что это ты. А чужих я всегда спрашиваю, — ответил мальчишка, целуя отца в нос.
Но тут уже Кирюшкина мама, улыбаясь, прогнала сына от отца:
— Дай пройти, постреленок! Беги, вымой руки, будем ужинать. Привет, — поцеловала мужа вскользь и снова скрылась на кухне, — Умывайся, ужин стынет.
Константин закрылся в ванной и, плескаясь в воде, уставший и вымотанный тем, что вот уже несколько недель не может решить вопрос, где брать деньги на жизнь, вновь задумался на эту тему. Зарплату урезали, а надо платить за Кирюшкин садик, за квартиру и еще на что-то жить. Тех денег, что платили ему в последние два месяца, было слишком мало для семьи, где работает только он один. Жена в декрете, скоро будет еще один малыш, а кормить семью уже нечем. Снимая грязную рубашку, засунул её в стиралку и вспомнил дневной разговор с одним из рабочих его цеха.
— Кость, я тебе говорю, там реальные деньги платят, а надо только ночью склад сторожить и все. Я бы сам пошел, но не могу по ночам — засыпаю я. А это ответственность, проспишь и того… хорошо если только выгонят, а то еще и платить заставят, а денег и так нету. Ты подумай. Если решишь чего, дай знать. Я тогда тебя шурину по блату рекомендую и по рукам. А коль не понравится, всегда ведь уйти можно.
"Уйти-то можно, если бы было куда", — мрачно подумал Константин, вылезая из душа, который совсем не придал ему бодрости. Вытираясь насухо полотенцем, обратил внимание на свой амулет. Дрозд потемнел. Раньше иногда с ним такое случалось, тогда Конан бросался обзванивать друзей. Оказывалось, что кто-то из них болен.
— Надо бы позвонить, — пробормотал он вслух, выходя из ванной. С мрачными мыслями и не в самом радужном настроении, пошел ужинать. Костя на ходу влез в домашний халат и шлепанцы, протопал на кухню. Усевшись на свое место за круглым семейным столом, уткнулся в тарелку с супом. Размеренно хлебал горячую, но не обжигающую похлебку и, казалось, всего на миг ушел в себя.
— Пап, а я вперед тебя съел! — вывел его из задумчивости родной звонкий голосок.
— Молодец, Кирилл. Настоящим мужиком вырастешь.
— Сильным и смелым, как ты! — улыбнулся широко мальчуган, прижимаясь к отцу и обхватывая цепкими ручонками его за шею.
— Да-да, иди мультики посмотри, я скоро к тебе приду, — ответил Костя, улыбнувшись, взлохматил волосы сына ладонью и легонько подтолкнул, — Иди!
Все это время Татьяна тихо наблюдала за мужем и как только услышала веселую мелодию из "Ну, погоди!", подсела, заглянула в глаза:
