Луи Даниэль - Ведьма с Пятой Авеню
— Да.
— У нее ужасная судьба. Обманутая, униженная и, в конце концов, убитая. Случайно. И самое страшное, что если бы этого не произошло, то все могло остаться как есть.
— Это действительно печально, — заметил Дуглас.
— Так что теперь я пойду до конца. И если я смогу спасти от такой участи хотя бы одну девушку, то смерть Моники не будет напрасной, — Меган посмотрела на секретаря и улыбнулась. — Наверное, я тебе уже надоела?
— Нет, что вы.
— Кстати, сегодня можешь уйти пораньше.
— Я еще не закончил разбираться с бумагами.
— Ты слишком много работаешь. Твоя девушка, наверное, очень сильно бесится…
— У меня ее нет, — пожал плечами Дуглас. — Поэтому я и ухожу позже всех — не особо хочется возвращаться в пустую холостяцкую квартиру.
— Тогда я сейчас закажу нам ужин, а ты сделаешь кофе. Ты знаешь, как я люблю.
— Идет, мисс Стилл, — с радостью согласился он.
Иногда люди замечали, что Меган могла быть откровенно грубой, наглой и излишне циничной. Но лишь немногие знали, что помимо всего прочего, она обладала таким редким качеством, как умение сострадать.
Кортни и Дерек возвращались из «Мэсис», когда попали в огромную пробку, длиной в несколько километров. Все-таки она смогла вытащить его из дома. Дерек был против поездки — единственный выходной, а Кортни тащит его по магазинам! Наверняка будет целый день бесцельно слоняться по торговому центру, примерять глупые наряды и, в конце концов, купит разве что туфли.
Так оно и случилось.
Этим двоим светила перспектива почти весь вечер просидеть в одной машине. Как это обычно бывает, вначале все проходит вполне дружелюбно; потом разгорается спор, плавно перерастающий в конфликт и, в конце концов, сводится к необоснованному гневу. Чета Дорс не оказалась исключением. Дерек нервно поглядывал на часы. Кортни поправляла макияж. Короткими перебежками они медленно продвигались к концу пробки.
— Дерек, перестань! — возмутилась Кортни. — Хватит, говорю!
Дерек продолжал монотонно постукивать костяшками пальцев по рулю.
— Раздражает?
— Естественно!
— Ты уже второй час красишься. Тебе не надоело? Зачем намазывать на лицо столько тонального крема?
— Ты же хочешь видеть красивую жену, а не какую-нибудь нищенку из Квинса.
— У всего есть предел. Ты тратишь уйму денег на косметику.
— Это упрек? Помнится, ты сам говорил: «трать сколько хочешь, я еще заработаю».
— Всему есть предел. Ты доводишь это до абсурда.
— Не начинай! — отмахнулась Кортни. — Черт! Стрелка неровная!
Дерек включил радио. Заиграла «FunkyTown». Он полистал каналы. Очередной список самых богатых людей мира. Одни и те же имена. Дереку с его тремя сотнями миллионов в списке места не нашлось. Он со всей силы нажал на гудок.
Раздался оглушительный сигнал.
— Перестань! — крикнула Кортни. — Хочешь, чтобы я инфаркт заработала?
— Глупости.
Кортни достала лак. Она знала, что Дерек ненавидел, когда она красила ногти прямо в машине.
— Кортни, ты же знаешь, как меня это бесит!
— Видишь, ноготь облез? — сказала Кортни.
— И что? Ты могла бы заняться этим и дома.
— А вдруг увидят?
— Кто?! Мы едем в тонированной машине! Домой попадем как минимум к одиннадцати.
— Да вот хотя бы этот таксист, — Кортни открыла окно и высунула палец, демонстрируя водителю соседней машины ноготь.
— Закрой!
— Вот видишь? Именно поэтому я должна каждый день выглядеть восхитительно!
— Мне все равно как ты выглядишь.
— Так значит, тебе плевать на меня? Ну да, конечно, ты же жену больше не любишь. Я для тебя как прекрасное приложение к деньгам. Ты мною хвастаешься в этом чертовом гольфклубе, а сижу дома! Целыми днями пропадаешь в офисе, а потом откупаешься деньгами и подарками. Между прочим, я замуж не за деньги выходила, а за тебя!
— Тебе не хватает общения?
— Мне не хватает тебя. Мы перестали говорить, гулять, ходить в рестораны, даже сексом заниматься.
— Пообщаться ты можешь и с соседями, в ресторан с подружками сходить, а секс…По-моему, для этого я тебе больше не нужен, — спокойно сказал Дерек.
— Ты больше меня не любишь?! — вспылила Кортни.
— Кто сказал?
— А не нужно говорить. Я вижу. И почему мы только не остались в Вашингтоне?
— Сама настояла на переезде в Нью — Йорк.
— А ты меня послушал!
Это правда, Кортни всегда хотела покинуть уютный Вашингтон и окунуться в жизнь по-настоящему большого города. В Нью-Йорк Дорсы приехали на экскурсию, а в итоге остались насовсем.
Их самая большая ошибка.
Может быть, пришло время вернуться домой?
— Как только я закончу здесь все дела, мы переедем обратно в Вашингтон, — твердо заявил Дерек.
А как же бизнес? Черт с ним с бизнесом — их консервный завод не развалится, даже если они будут жить в Никарагуа.
— Ты готов это сделать ради меня?
— Да, — кивнул Дерек. — Я тебе изменил, ты мне изменила — мы квиты. И я все еще тебя люблю.
— Я тебя тоже, — по щеке Кортни пробежала слеза.
— Жожо, — Ивива радостно бросилась на шею подруге так, что та чуть не потеряла равновесие. — Куда ты пропала? Почему не заходишь?
— Прости, дорогая, — улыбнувшись, ответила Жожо. — Совсем замоталась: работа, учеба…
— Ты пошла учиться? — восхищенно воскликнула Ивива, усаживая гостью на диван. — И куда же?
— Пока что только на курсы. Я ведь уже все забыла за десять лет.
— Ты хочешь поступить в университет?
— Да, — мечтательно вздохнула Жожо. — В школе я читала много книг и писала вполне сносные сочинения. Поэтому выберу, скорее всего, зарубежную литературу.
— А твоя мать? Как она? Все в порядке? Куда думаешь поступать? — Ивива задавала вопросы с такой скоростью, будто строчила из пулемета.
— Она устроилась на работу, оказывается, у нее еще сохранился старый диплом. Недавно мы переехали в более хорошую квартиру и отношения у нас, наконец, наладились.
— Я рада.
— Ладно, — улыбнулась Жожо. — Хватит обо мне. Ты как?
— Даже и не спрашивай, — отмахнулась Ивива. — Джонатан начал мне лгать.
— Наконец-то, а я уж думала, что ты с роботом встречаешься. Все врут.
— Да, — кивнула Ивива. — Но не все начинают следить за тобой.
— Оу, — опешила Жожо. — И по какой же причине?
— На Пятой Авеню произошло слишком много смертей. Он беспокоится за меня, — развела руками Ивива.
— Разве это плохо? — удивилась Жожо.
— Нет, но все равно это переходит все границы. Не люблю, когда люди суют нос в мои дела, — возмутилась Ивива.
