Мария Феррарелла - Кусочек рая
Правда, это тоже произошло отчасти благодаря ей, думала Аманда, наблюдая за интервью Пирса, комментирующего из студии сложившуюся ситуацию. Ведь она первая захотела поменяться местами с несчастной женщиной, но Пирс и тот противный полицейский «убедили» ее, что это лучше сделать мужчине. Вся эта ситуация напомнила Аманде в который раз, как она не любит, чтобы ею манипулировали.
Стараясь отогнать от себя эти мысли, Аманда ждала, когда Пирс закончит интервью – после этого они договорились уехать вместе. Но как только они направились к дверям, Пирсу снова позвонили.
– Я не могу соперничать с членами твоего фан-клуба, – вздохнула Аманда, когда он взял трубку.
Волнение, владевшее ею с того самого момента, когда она узнала о захвате заложницы, постепенно улеглось, и на смену ему пришли чудовищная усталость и апатия. Ей необходимо было скорее попасть домой и хоть немного отдохнуть.
– Я пошла. – Она сделала шаг в сторону двери и остановилась, потому что Пирс схватил ее за запястье.
– Подожди, – произнес он одними губами, а затем сказал в трубку: – Да, сэр, я слушаю вас.
Заинтригованная Аманда подождала, пока Пирс закончит разговор.
– Кто это тебе звонил? – Она не могла скрыть любопытства.
Пирс открыл перед ней дверь.
– Звонили из канцелярии мэра. Меня хотят представить к награде за проявленный героизм.
При мысли об этом на губах Пирса заиграла ироническая улыбка. Полицейские рискуют жизнью каждый день, и никто не представляет их к награде. Аманда неправильно истолковала его улыбку.
– Чувствуешь себя героем, да? – Она направилась к машине, припаркованной рядом с автомобилем Пирса.
Пройдя мимо своего автомобиля, Пирс остановился рядом с ней.
– По правде сказать, да.
Что ж, он, по крайней мере, был честен. Но Аманда надеялась на большее. Впрочем, напомнила она себе, ты всегда надеялась на большее, чем получала в результате. Она каждый день имела дело с грубой реальностью, но по-прежнему позволяла себе предаваться мечтам, когда речь шла о личной жизни. И наверное, она уже никогда не изменится.
Аманда открыла дверь машины.
– Так значит, тебе приятно быть в центре внимания?
Пирс вдруг как-то сразу погрустнел. Он не знал, почему ему пришло в голову, что Аманда должна понимать его без слов, но ему казалось, она должна догадаться, что он испытывает.
– Нет.
Аманда задала в общем-то риторический вопрос и никак не ожидала получить на него отрицательный ответ. Теперь она выглядела немного смущенной.
– Тогда…
Пирс постарался объяснить все как можно проще.
– Просто мне нравится тот факт, что миссис Ансельмо сможет счастливо жить и спокойно родит своего ребенка.
Это были слова благородного человека. Как раз в тот момент, когда Аманда думала, что окончательно раскусила его, Пирс приятно удивил ее. Она покачала головой.
– Я не понимаю тебя. Ты скользишь по жизни, не заботясь ни о ком и ни о чем, нарушая все правила и обращаясь с женщинами так, словно все они – одноразовые салфетки, которые, использовав, можно тут же выкинуть. А потом вдруг произносишь такие слова и окончательно сбиваешь меня с толку.
– Остановись, – приказал Пирс, беря ее за руки. – Остановись.
У него был такой свирепый вид, что Аманда не знала, что услышит в следующий момент.
– Я никогда не вступаю в длительные отношения, Мэнди, – сказал Пирс, которому очень не понравились ярлыки, навешанные на него Амандой. – Но я никогда не использовал женщин. Те, с кем я проводил время, вовсе не были жрицами домашнего очага. И постоянная связь была нужна им не больше, чем мне. Не больше, чем нужна она сейчас тебе. – Он буквально сверлил Аманду глазами, надеясь, что она сделает хотя бы попытку переубедить его.
А если он был не прав относительно того, что Аманда тоже не хочет себя связывать, – что тогда? Он оставит ее и убежит. Пирс точно знал это. Никаких уз, никаких связей, никаких обязательств – вот то, что он всегда хотел от женщин. Но тогда почему же сейчас ему так не по себе?
Аманда смотрела на него, не отводя глаза.
– Я хочу иметь постоянные отношения, – сказала она. – Но только не с тобой.
Пирс понятия не имел, откуда взялась вдруг охватившая его грусть. Аманда ведь сказала именно то, что ему так хотелось услышать.
– Что ж, я того же мнения, – произнес он. – Тогда чего же ты хочешь от меня?
Больше всего на свете ей хотелось никогда в жизни не встречать его.
– Увидеть, как тебя разорвет на кусочки, чтобы ты перестал наконец мне докучать.
Она не знала ни секунды покоя с тех пор, как Пирс проник в ее жизнь.
– Какая ты жестокая, Мэнди, – рассмеялся он.
Этот ответ приятно поразил его своим мрачноватым юмором, но все же Пирс ни на секунду не верил Аманде.
– Сегодня утром тебе чуть было не представилась такая возможность, – напомнил он, проводя пальцем по нежной коже на тыльной стороне ее запясья. – Но ты вовсе не выглядела так, будто тебе это нравилось.
Да, ей это не нравилось, очень не нравилось. Аманда была просто в ужасе. А теперь она чувствовала себя так, словно вот-вот сойдет с ума.
– Почему бы тебе не заткнуться и не пойти наслаждаться своими лаврами?
Аманда открыла дверцу машины, но Пирс тут же снова захлопнул ее. Он вовсе не собирался давать ей уехать вот так.
– Неважный лексикон для телекомментатора с двумя высшими образованиями. У меня есть куда более интересная идея. Почему бы мне не поехать к тебе домой? Ты могла бы приготовить яичницу, как тогда, помнишь?
Было уже почти шесть тридцать.
– Ты так любишь яйца на обед? – удивилась Аманда.
– Нет, – сказал он, улыбаясь ей одними глазами. – На завтрак.
Так он хотел остаться у нее на ночь? Спать с ней в одной постели? Или нет? Трудно было не угодить в столь соблазнительную ловушку. Аманда медленно покачала головой.
– Думаю, тебе придется готовить глазунью самому.
Но Пирс не желал мириться с отрицательным ответом. По крайней мере, он не собирался сдаваться без борьбы. Быстрым, почти молниеносным движением он заключил Аманду в объятия и заткнул ей рот поцелуем. Он мечтал об этом моменте с самого утра. Он мечтал о нем с тех пор, как покинул две недели назад ее дом.
Сладкий вкус губ Аманды заставил Пирса испытать одновременно удовлетворение и беспокойство. Больше того, он чувствовал себя так, словно принадлежал этой женщине целиком и полностью, прекрасно сознавая, как глупо чувствовать себя подобным образом.
Все страхи и все страстные желания, которые Аманда так тщательно старалась держать в узде, выплеснулись наружу и теперь переполняли все ее существо. Сумочка Аманды упала на землю. Обвив шею Пирса, Аманда поднялась на цыпочки и прильнула к нему всем телом. Она чувствовала, как напряглось в ответ тело Пирса. Прямо здесь, на стоянке, при свете дня. Наверное, это должно что-нибудь значить? Или нет?
