Патриция Пелликейн - Опасная стихия
— Я знаю короткую дорогу, — заявил водитель. — Не беспокойтесь.
Он был совершенно спокоен и уверен в себе. Между тем Синди, которая провела в этих краях всю свою жизнь, отлично знала, что никаких коротких дорог здесь нет. От города до Уоррингтона вело одно-единственное шоссе.
— Остановите машину, — скомандовала она.
Генри повернул в ее сторону голову:
— Я же говорил вам…
— Я слышала, что вы мне говорили. Только здесь никакого короткого пути нет. Немедленно остановите машину.
Генри рассмеялся:
— Похоже, вы меня раскусили.
— Похоже, что так, — бросила женщина и в следующий момент застонала от боли: водитель неожиданно нанес ей удар в лицо. Синди не смотрела на его руки, и в этом заключался ее просчет. Она держалась настороже, но не ожидала такого быстрого развития событий.
Генри ударил ее снова, не выпуская руля, затем завел ее руку за спину.
— Если бы ты знала, какое счастье тебя ожидает, то не стала бы со мной драться. Я бы не причинил тебе вреда, если бы ты не подняла на меня руку.
Она подняла на него руку? Какая чушь! Это же он ее ударил!
Будь на ее месте какая-нибудь другая женщина, она давно уже лежала бы без чувств. Удар в лицо был тяжелый. Но Синди не была слабосильной горожанкой и умела выстоять и дать сдачи. Этому ее научил Грег. Он говорил, что у женщины в случае нападения есть два пути — или уносить ноги, или же вступить с насильником в бой. Поскольку удрать Синди не могла, она решила защищаться.
Сунув руку в карман, она вытащила пистолет и ткнула мужчину стволом в живот.
— Немедленно отпусти, — процедила она сквозь зубы.
Генри рассмеялся. Он чувствовал, как что-то твердое уперлось в живот, но не допускал и мысли, что у женщины в руке может быть пистолет. Может, это связка ключей?
Он продолжал выкручивать левую руку Синди, не обращая внимания ни на слова женщины, ни на ее стоны.
— Останови машину! — снова крикнула она, закусывая губу от боли.
Так они с минуту боролись, пока Генри, опустив глаза вниз, к огромному своему удивлению, не обнаружил, что в живот ему упирается именно ствол пистолета, а никакая не связка ключей. Женщина не блефовала. Хотя пистолет был маленький, все-таки это было огнестрельное оружие. Он немедленно сделал попытку вырвать опасный предмет у нее из рук, но сразу же грохнул выстрел. Генри заверещал и отдернул руку, на которой вдруг одним пальцем стало меньше.
Автомобиль вильнул к обочине и остановился. Генри прижал искалеченную руку к груди. Кровь мгновенно залила куртку, но он не обратил на это внимания. Он думал только об одном: ему отстрелили палец, и сделала это сидевшая рядом с ним женщина. Значит, она заслуживает только одного наказания — смерти. Он взревел и метнулся к Синди, которая к тому времени уже отворила дверцу и стала вылезать из машины.
Схватив женщину здоровой рукой за рукав, Генри попытался затащить ее в салон.
— Шлюха, поганая шлюха, — словно заведенный повторял он, дергая ее что было силы. Синди, однако, вовсе не собиралась становиться жертвой маньяка, и ее пистолет громыхнул во второй раз.
Это было слишком. Генри теперь даже не мог мстить, поскольку не только чертовски болела рука, но лицо и шею стало заливать кровью. Вторая пуля поразила его в голову и сорвала лоскут кожи с макушки, лишив его на мгновение возможности думать, слышать, говорить или даже просто пошевелиться. У него потемнело в глазах только на секунду, но Синди хватило и этого, чтобы выбраться из автомобиля.
Она бросилась от машины прочь, спотыкаясь на высоких каблуках. Хотя в глазах у нее стоял ужас, она по-прежнему крепко сжимала свой маленький пистолет, продолжая держать Генри на мушке.
— Считай, что ты труп, — пробормотал он, стараясь изо всех сил не провалиться в темную бездну беспамятства.
— Но только не сегодня, мистер, — бросила Синди, перед тем как устремиться в сторону шоссе, где она надеялась поймать попутку.
Генри видел, как она отчаянно махала рукой, умоляя кого-то остановиться. Прежде чем машина притормозила, Генри нажал на педаль газа, и через секунду уже шел со скоростью шестьдесят миль. Отсюда надо было срочно убираться, и он поехал в свой мотель. Оставив автомобиль на задворках — не было никаких гарантий, что женщина не запомнила его номер, — он поднялся к себе в номер.
Придется прожить здесь еще какое-то время, подумал он, и основательно подлечиться. В противном случае о том, чтобы расквитаться с Мэгги, можно забыть. Генри же ни о чем забывать не собирался. Сначала он закончит свои дела здесь, в Вайоминге, а потом двинется к югу.
* * *— Что, черт возьми, происходит? Уже больше недели никаких звонков, никаких известий об этом ублюдке, — проревел Майк в телефонную трубку. — Не мог же он просто взять и исчезнуть?
Джим Фостер, находящийся на другом конце провода, вздохнул:
— Возможно, он и вправду уехал.
— «Возможно», — передразнил его Майк. — Ты хочешь сказать, что ни в чем не уверен — так что ли?
— Именно.
Майк набрал в грудь побольше воздуха и мысленно сосчитал до десяти.
— Расскажи мне все, что ты о нем знаешь.
— На расстоянии примерно тридцати миль от города мы обнаружили брошенную машину Криса. Все выглядит так, будто Коллинз запутывает следы.
— Но ведь не стал бы он бросать машину посреди пустынного шоссе. Какая-то здесь неувязка.
— Он, видишь ли, в очередной раз сменил тачку. Ребята обнаружили в багажнике труп женщины.
— Господи!
— Теперь он, похоже, разъезжает на ее машине, только мы не знаем, кто она такая и какая у нее была машина.
— Вот ведь хитрый сукин сын! Все концы в воду!
— Майк, я понимаю, конечно, что ты беспокоишься за свою гостью, но я прыгнуть выше головы не в силах. Делаю что могу. Этот ублюдок снял с жертвы всю одежду — до нитки. У нас нет даже бирки с номером прачечной. Мы отправили ее отпечатки пальцев в Вашингтон, но это дело долгое. Если она не работала на правительство и не имела приводов в полицию, мы можем никогда не узнать, кто она такая.
— А как же телевидение? Если показать ее труп…
— Мы уже думали над этим, но сверху пришло распоряжение людей не пугать. Мэр сказал: стоит показать по телевизору мертвое тело и заявить, что это жертва серийного убийцы, как не видать нам больше туристов.
— Вот придурок!
— Мэр, возможно, и впрямь не семи пядей во лбу, но от него все зависит. Что я могу поделать?
Майк собирался уже со всей решительностью объявить Джиму, что тот, по его мнению, должен делать, как вдруг передумал.
— Мне нужна от тебя услуга.
