Галина Врублевская - Игры взрослых людей
– Ты решила все-таки родить? Стать матерью-одиночкой?
– Родители помогут воспитать ребенка. Да и я умею работать. Буду брать переводы на дом, пока малыш не подрастет.
– Мы бы помогли тебе, но у Тео тоже нет работы…
– Мы? Лера! Ты сообщишь ему?
– Лера решительно достала записную книжку из сумочки, вырвала из нее листок и черкнула несколько слов. Затем протянула листок Оливии:
– На, держи адрес. Можешь написать ему сама.
– Ты на меня не сердишься, Лера? – растроганно протянула Оливия, пряча адрес в надежное место.
Ее покрытое коричневыми пятнами, слегка одутловатое лицо наконец расслабилось и засветилось внутренней красотой, присущей женщинам, ожидающим ребенка.
Лера уставилась в землю, слегка завидуя этой женщине:
– Ты тут ни при чем, Оливия.
«Но Тео – подлец!» – подумала Лера про себя.
– А как он там вообще? Чем занимается?
– Тем же, чем и здесь. Играет. Теперь вступил в круглогодичное карнавальное общество – тоже средневековые традиции, костюмы, маски, фестивали. А ты сейчас, наверное, перерыв сделала в ролевых играх?
– Да! Я, как видишь, наигралась! Теперь готовлюсь к своей главной роли в жизни – стать матерью.
Женщины расстались почти благодушно. Но если настроение Оливии вознеслось к вершине – она получила адрес Тео, – то состояние Леры замерзло на нулевой отметке. Ей предстояло осмыслить, как говорить с Тео на эту тему.
7Теперь Лера через день провожала маму в больницу. Она помогала ей нести маленький телевизор – он скрашивал Людмиле Петровне томительное лежание под капельницей, подключенной к аппарату гемодиализа. Мать и дочь говорили о том о сем и ни о чем – волновать маму своими проблемами Лера не хотела. Между тем жизнь продолжала обрушивать на нее свои неоднозначные сюрпризы.
Лера принесла в редакцию заказанную статью о движении автобусов и трамваев и в холле столкнулась с Сергеем Артюшовым! Оба оторопело смотрели друг на друга, потом не сговариваясь свернули в сторону редакционного кафе, на ходу обмениваясь только возгласами и вопросами. С ответами каждый не торопился.
Присели у барной стойки, заказали по чашечке кофе. Лера достала сигарету, Артюшов щелкнул зажигалкой:
– Не помню, чтобы ты прежде курила. Новая привычка?
– Выходит так.
Лера не стала пояснять, как она долгими одинокими вечерами в ожидании мужа начала, скуки ради, покуривать сигареты Тео. Затем, обретя вкус, заимела свои предпочтения, свой любимый сорт. Сейчас она сделала глубокую затяжку и перевела разговор на другую тему:
– А вы, Сергей, с этой газетой сотрудничаете? Или случайно здесь оказались?
– Я уже полгода делаю для газеты обзоры литературных новинок. Как переехал из Карелии в Питер, со школой расстался, так и пристроился сюда.
– Вы уехали из Сортавалы?
– Да, жизнь заставила. Здесь, в Питере, филиал издательства под боком. Легче разные вопросы решать.
– Так вы книги продолжаете писать или на журналистику переключились?
– Книги для меня – основная работа теперь. Но гонорары в издательстве раз в полгода выплачивают, так что на карманные расходы я в газете прирабатываю. Да и лишняя реклама мне, то есть Ирине Артюшовой, не помешает.
– Вы и здесь под этим псевдонимом пишете?
– Да, прихожу сюда якобы от ее имени. Назвался мужем знаменитой писательницы, придумал причину, почему она сама не появляется. Одним словом, мистификация продолжается.
– Я просматривала последние номера, ваших материалов не встречала.
– Они только раз в месяц идут. А как тебе в Германии живется? Освоилась?
Лера вновь затянулась, выпустила дым в сторону. Разве он не помнит, как она в письмах жаловалась, что не находит себе места? Что ж, у него хватает других забот. Воображаемая жизнь романных героев требует не меньше внимания, чем заботы реальных людей. Но изображать счастье перед этим человеком ей не хотелось. Особенно после встречи с Оливией. И Лера просто ответила:
– Какая-то я неприкаянная, Сергей. Ни здесь, ни там не могу найти себя. Вам хорошо. Вы определились. Нашли свое призвание, вы шли на свою дорогу. А я…
– Со мной тоже не все просто.
Дым от сигареты Сергея смешался с дымом сигареты его собеседницы, и оба погрузились в легкое сизое облако.
– Что? Трудности с выходом нового романа? Или гонорары маленькие?
– Смешно сказать: собратья по перу меня отвергают. В союз не принимают.
– Но вашими романами все женщины России зачитываются! У вас и стиль интересен, и сюжеты неординарны, и художественная окраска есть. В чем же дело?
– Завидуют брательники. Или мой женский псевдоним им не нравится. Там, в комиссии, видать, одни женоненавистники собрались. Всех женщин-писательниц черной краской мажут.
– Но для них не секрет, что вы мужчина?
– Конечно. Но раскупаемый автор для неудачников – это уже нонсенс. Ну и темы: любовь, измена, ревность, одиночество, борьба с собой – тоже не впечатляют эстетствующую публику.
– Может, сменить жанр? Написать о правах человека, о войнах, о беззакониях?
– Я не журналист, Лера. Я исследую души, а не обстоятельства.
– Тогда зачем вам вообще Союз писателей?
– Наверное, еще не вырос из коротких штанишек, мечтаю о звездочках на погоны.
Артюшов рассмеялся, обращая в шутку свое признание. Лера не поверила: такой успешный человек, автор стольких книг, неужели ему мало читательского признания?
Часы на стене показывали полдень, у каждого еще масса дел. Они торопливо поднялись из-за стола.
– Лера, ты освободишься часам к четырем?
– Постараюсь. – Девушке тоже хотелось продлить общение с Сергеем. Сегодня он, как никогда, был откровенен с нею.
– Может, составишь мне компанию? Хотел заскочить в Эрмитаж на новую выставку.
– С удовольствием!
Почти два года назад здесь, в Эрмитаже, Лера повстречала Тео. С этой встречи и начали развиваться их отношения. И та экскурсия задала тон их будущим отношениям: Лера – невежественная экскурсантка (хотя и с высшим образованием), Тео – гид и знаток изящных искусств! Он был более сведущ и в архитектуре, и в живописи, не говоря уже об истории, его профессии. Он помнил кучу дат, имен, городов, названий. Лера имела лишь обрывки сведений, полученных в школе и институте, да и знала их нетвердо. Поэтому долгое время восхищалась эрудицией Тео.
Однако, работая в газете, Лера поняла, что дело не в плохой ее памяти, а в отсутствии системы. Порой начинающая журналистка удивляла всех, выдав в статье кучу малоизвестных фактов, относящихся к материалу. Лере не приходилось их выискивать по крохам – они вспоминались сами, в нужный момент. Постепенно чувство неполноценности у девушки исчезло. Пусть она проигрывала в номинации «заполнение кроссвордов», зато могла собрать всю нужную информацию.
