Джилл Мансел - Мой лучший любовник
— Не может быть, — сказал Джез. — Это ведь была не ты?
Мейв дипломатично заметила:
— Знаете, мне понравилось. Думаю, у тебя сильный голос, милая. Очень… оригинальный.
Селеста, казалось, была в недоумении. Она подняла руки, показывая, что сдается.
— Я не хотела тебя расстраивать, правда. Это была шутка.
Люсиль очень хотелось ударить Селесту, но она была гостьей в доме Джеза. Хорошие манеры — как ни противно — взяли верх, и ей пришлось прижать кулаки к бедрам. Только легкое позвякивание бусин в волосах выдавало ее дрожь.
Люсиль тихо произнесла:
— Это не смешно, ясно? Если ты когда-нибудь снова дотронешься до моих вещей, я тебя убью.
— Ладно-ладно, девочки. — Мейв подняла порционную ложку. — Кому еще кок-о-вэн[10]?
— Вообще-то, — с жаром заявила Сюзи. — Мейв очень правильно сказала: у Люсиль сильный голос. Это правда, — добавила она, потому что Джез бросал на нее многозначительные взгляды. Он понял, что от него ждут благородного поступка: стиснуть зубы и солгать, заявив Люсиль, что ее запись — работа будущей гениальной певицы.
Люсиль снова села.
— Слушайте, — сказала она твердо, — мы можем просто забыть об этом?
— Нет, не можем, — еще тверже возразила Сюзи. Она повернулась к Джезу: — Я не знаю, что там на пленке, но Люсиль фантастическая певица.
— Уверен, что так и есть. — Джезу очень хотелось, чтобы Сюзи перестала его мучить.
— Я серьезно. Она гораздо лучше этой девицы из «Кататонии». — Впрочем, про себя признала Сюзи, странная кассета была записана в неудачный день.
— Да-да, — пробормотал Джез.
— Она профессионал, — продолжала Сюзи, теряя терпение. — Она поет в клубах и барах. Я тебе ничего не говорила, потому что меня попросила об этом Люсиль. Она очень скромная…
— Неудивительно, — тихо проговорила Селеста.
— Заткнись. — Обойдя вокруг стола, Сюзи остановилась около Люсиль. — Ладно, это мы уладим.
— Нет, не надо, — сказала Люсиль.
— Не будь занудой. — Сюзи протянула руки и попыталась поставить Люсиль на ноги. — Давай, пой!
— Не буду, — прошептала Люсиль, цепляясь за стул.
— Сюзи, — устало произнес Джез, — оставь девушку в покое.
— Я хочу, чтобы ты ее послушал! Как еще доказать, что я говорю правду?
— Не нужно доказывать. Мы тебе верим.
— Да, но…
— Люсиль, ты хочешь для нас спеть? — ровным голосом спросил Джез.
— Нет, — ответила Люсиль, ее пальцы побледнели от напряжения, потому что она все еще цеплялась за стул.
— Вот видишь? Она действительно не хочет. — Джез посмотрел на Сюзи, как бы говоря я-же-тебе-говорил. — Оставь ее в покое.
К большому облегчению Люсиль, Сюзи его послушалась.
— Это нелепо. — Сюзи села и положила себе на тарелку еще картофельного пюре с овального блюда напротив. — Люсиль не хотела, чтобы ты знал о том, что она певица, потому что боялась, что ты посчитаешь ее какой-нибудь фанаткой.
— Не фанаткой, — возразила Люсиль. — Я не это имела в виду. — Она посмотрела на Джеза. — Я просто думала, что ты почувствуешь… ну, ты понимаешь…
Джез кивнул; он знал, что она пыталась сказать.
— Все в порядке. — Он ободряюще улыбнулся. — Но эта запись меня удивила. Что случилось?
Звякнули цветные бусины — это Люсиль тряхнула головой.
— Я была идиоткой. Один парень услышал, как я пою в «Ананасе». Он сказал, что у меня талант, и убедил, что мне просто необходима демо-запись, чтобы разослать ее влиятельным людям в музыкальном бизнесе. Он обещал, что за двести фунтов сделает ее в своей студии. — Она в смущении замолчала. — Он наговорил кучу комплиментов, и я была такой дурой, что поверила ему… хотя его звукозаписывающая студия оказалась чуланом под лестницей. Конечно, когда через неделю он прислал мне записи, я поняла, что он меня просто надул. Сопровождение не было синхронизировано с вокалом, акустика была жуткая, а записи были такие деформированные и искаженные, что мой голос можно было узнать с большим трудом. Естественно, я пошла к нему домой, а он назвал меня лживой сукой и захлопнул дверь перед моим носом.
— Подонок! — возмущенно воскликнула Сюзи. — Нужно было обратиться в полицию.
— Я заплатила ему наличными. Не было никакой возможности доказать, что именно он сделал записи. И потом я и так чувствовала себя полной дурой. — Люсиль криво улыбнулась. — Это не прибавило мне уверенности в себе. Я думала так: если бы я на что-то годилась, он бы не смог провернуть со мной эту аферу.
— Тогда зачем ты их хранила? — спросила Селеста.
Люсиль пожала плечами.
— Трудно выбросить то, за что уплачено двести фунтов.
Селеста в тот день выбросила кардиган из магазина «Вояж» стоимостью триста фунтов, потому что его воротник растянулся. Она заявила:
— Ясно, но я не понимаю, почему ты сдалась. Почему не сделала еще одну попытку, не нашла звукозаписывающую студию получше, чьи хозяева знают, что делают?
И не заплатила тысячи фунтов, а не какие-нибудь смешные пару сотен, подумала Люсиль. Она продала свой телевизор, дополнительно работала барменшей и две недели жила на вареном рисе, чтобы наскрести эту жалкую сумму.
— Не знаю, — объяснила Люсиль. — Вероятно, я больше этого не хотела.
— Ты будешь еще есть? — Мейв указала на тарелку Сюзи. — Или мне пора нести пудинг?
Сюзи даже не заметила, как исчезла ее тарелка. Почему Люсиль не доверила ей свой секрет раньше?
— У Джеза есть звукозаписывающая студия, — объявила она.
Джез на мгновение закрыл глаза.
— Правда есть, — бодрым голосом продолжала Сюзи, пиная Люсиль, потому что та не реагировала. — Внизу, в подвале. Она давно стоит без дела… представляешь?
Большое спасибо, Сюзи, подумал Джез.
— У вас нет широкого скотча? — спросила Люсиль Мейв, которая теперь собирала со стола оставшиеся тарелки. — Мне нужно чем-то заклеить большой рот Сюзи.
— Не набрасывайся на меня, — возмутилась Сюзи. — Тебе нужна студия, а у Джеза она есть — это ответ на твои молитвы! Ему ничего не стоит пустить тебя на время.
— Торт со взбитыми сливками и малиной и пудинг со вкусом ирисок, — объявила Мейв, покидая столовую, — так что, если у вас есть пояс, лучше его расстегнуть.
— Давай же, — тормошила Сюзи Джеза, — не будь таким противным!
— Извини меня за это, — произнесла Люсиль. — Видишь, почему я держала все в секрете.
Джез улыбнулся. Почти улыбнулся.
— Ты не виновата.
— Я тоже не виновата, — воскликнула Сюзи. — Я тоже об этом молчала! Если хотите кого-то обвинить, — она с негодованием указала через стол, — обвиняйте Люсиль.
