Уильям Купер - Сцены провинциальной жизни
— И когда вы вернетесь на работу?
— Да знаете, вероятно, в самом скором времени. В этом триместре. Иначе есть опасность лишиться жалованья на время летних каникул. — Он лукаво усмехнулся чему-то своему.
Я отвернулся к окну, пряча свою усмешку.
Дождь перестал. Я сказал, что должен возвращаться к своим обязанностям.
— Как славно, что мы повидались с вами, — сказал он. — Теперь скоро опять увидимся. В понедельник.
Я прямо рот разинул. Ай да Симс! Никому он не собирается уступать свое место; он так и будет тянуть с уходом до последнего, а мы с Болшоу — исходить слюной.
На улице стало еще холодней. Директор с лорд-мэром вернулись к почетным местам, но кое-кто из других почетных гостей и часть родителей успели потихоньку сбежать. Перед тем как сесть на место, директор кликнул школьников и велел им взять со стола свою одежду. Мальчишки с азартом кинулись выполнять, устроив давку, и умчались назад, а под свинцовым небом вновь тускло заблестели ряды кубков и судков.
Во время одного из состязаний по легкой атлетике ко мне подошел Фред. Сегодня его голые руки и ноги особенно поражали землистым оттенком.
— А я видел вашу девушку, Джо.
Я поразился: Миртл в это время полагалось быть на работе.
— Это когда вы калякали с Симсом у него в машине. Она только на минуточку забежала в раздевалку, когда полил дождь, и сразу вышла.
— Ты не спутал?
— Нет, все верно, — поддержал его Тревор. Он презрительно рассмеялся и прибавил, в нос: — С ней был этот жуткий субъект, Хаксби.
Я ничего не сказал, и ребята, оробев, притихли. Фред огорчился:
— Вроде я сморозил чего не надо?
Я пожал плечами.
Миртл, конечно, действовала умышленно. Ее выходка могла означать лишь одно: что полосе затишья наступил конец. Ощущал я по этому поводу прежде всего раздражение. Если затишье кончилось, надо с нею рвать резко и бесповоротно.
Долго же я не мог набраться духу — слишком долго. И вот наконец решился. Удивительно, что решимость явилась ко мне в такую минуту и как бы между прочим, но так уж оно вышло.
Мое бдение у доски завершилось. Оставался только забег старшеклассников на одну милю, и я подошел поближе к финишному столбу, откуда лучше видно. В этом забеге мечтал отличиться Фрэнк, поскольку он имел все основания стать victor ludorum.
Когда я стоял в толпе школьников, до моего слуха долетел странный вопрос: «Где-то сейчас приз для победителя игр?» Я обернулся, но не успел заметить, кто из мальчиков задал его. Ответ я знал — не я ли сам прикреплял эту карточку? — футляр с дюжиной серебряных чайных ложечек лежал на переднем краю стола.
Забег выиграл Фрэнк. Его наградили рукоплесканиями, после чего все школьники собрались вокруг лорд-мэра послушать, как он будет выступать перед вручением наград.
Лорд-мэр выступал долго. Он определенно отличался редкой выносливостью. Из всех выступлений лорд-мэрово было самым древнегреческим. Я думал, оно никогда не кончится.
Наконец участники состязаний потянулись к нему за наградами. Он мужественно тряс каждому руку. Мальчишки заливались румянцем, сияли и отходили, унося судок, или подставку для гренков, или банку, в каких держат варенье, и так далее. Безопасная бритва как нельзя более кстати досталась обросшему бородой верзиле из пятого класса.
Восславим теперь героя дня. Победителем игр стал Фрэнк. Он подошел в плаще, наброшенном поверх спортивного костюма, с интересной бледностью на красивом лице, застенчивый, как никогда. Лорд-мэр встретил его самым крепким рукопожатием, самым огненным взглядом грозных очей и приготовился вручить награду. Приз, предназначенный обладателю титула victor ludorum, исчез со стола.
Шум в толпе школьников разом стих.
— Где он? — заныл директорский голос. — Где же он?
Вот уж, ей-богу, бессмысленный вопрос!
— Где он? Что это такое? То есть что это за приз, я хочу сказать?
— Серебряные ложки, — донесся из-за линии горизонта голос секретаря.
— Но их здесь нет!
— А я чем виноват?
— Я никого не виню! Я хочу только знать, где они! — Молчание. — Кто сегодня отвечал за призы? Призы, думал я, родные вы мои!
— Мистер Болшоу.
Я огляделся. Болшоу нигде не было видно — должно быть, ушел домой.
— А мне казалось, что мистер Ланн, — сказал директор.
Я затрепетал.
— Нет. Мистер Болшоу.
Правда восторжествовала. Кто бы мог подумать?
Лорд-мэр тем временем, заполняя паузу, еще раз горячо пожал Фрэнку руку.
По толпе пробежал ропот. «Главный приз не могут найти. Слямзил кто-нибудь».
— Тихо! — крикнул директор. — Прошу соблюдать спокойствие!
Лорд-мэр, не теряя присутствия духа, тряс руку победителю.
— Отпустите же его! — яростно зашипел ему на ухо директор. — Скажите, что мы выдадим приз позже!
Интересно, что теперь станется с Болшоу?
Капитаны команд стали подходить за памятными щитами, но зрители смотрели на эту процедуру безучастно. Куда девались ложечки? Кто тот счастливец, кому они достались?
Произошло очевидное. Пока мальчишки оравой толкались у стола, расхватывая пальто, кто-то воспользовался давкой и стянул футляр. Мы с физкультурником могли клятвенно подтвердить, что до стола он дошел в целости и сохранности. Выяснять, куда он сплыл со стола, — это уж дело директора.
Выяснить это ни директору школы, ни школьным преподавателям не удалось. Могу вам сразу сказать, что это не удалось никому и никогда. А Болшоу, спросите вы, неужели его не призвали к ответу? Неужели не предложили покинуть стены школы за расхлябанность и беспечность? Я отвечу вам вопросом: часто ли вы замечали, чтобы на земле побеждала справедливость?..
Я покинул спортивную площадку, думая о Болшоу. А домой пришел, думая о Миртл.
Чем больше я думал о появлении Миртл на празднике в обществе Хаксби, тем сильнее разливалась во мне желчь. Выдержка, терпимость — все эти качества, коих я столь домогался, покинули меня. Я знал одно: опостылело мне это все до глубины души.
Глава 3
ДЕЛА СЕМЕЙНЫЕ
Газеты на разные голоса кричали о мировой катастрофе. Это начинало оказывать на меня гипнотическое действие. Впрочем, я не вполне еще поддался гипнозу: я решил, что до конца триместра буду встречаться с Миртл как можно реже, а потом, независимо от того, поеду в Америку или нет, уберусь из города, никому не сказав куда.
Трудно расстаться без обоюдного согласия — не легче без обоюдного согласия избежать встреч, когда живешь почти рядом. Как никогда отчетливо, я сознавал, что отбываю время. Порой я представлялся себе сильной личностью и хозяином собственной судьбы — порой жил с ощущением, что Миртл и Гитлер вошли в сговор, вознамерясь меня затравить.
