Лайза Браун - Взаимное притяжение
– Доброе утро, девочка моя, – Билли засмеялся и пригладил волосы. – Знаешь, я принял душ, оделся, и только тут мне стукнуло в голову, что у меня нет ни расчески, ни бритвы, ни зубной щетки.
– Расческа у меня есть. Если хочешь, возьми в сумочке, – предложила она, радуясь, что в его глазах нет победного выражения; он ни словом, ни жестом не дает ей понять, что помнит о прошедшей ночи.
– Ты голодна? – спросил он, безжалостно терзая свои длинные волосы ее расческой.
– Кажется, да. Но сначала мне бы хотелось принять душ, – со вздохом сказала она.
– Принимай, кто тебе мешает? – пожал плечами Билли Боб.
Последовало долгое молчание.
– Билли! – в конце концов, просительно сказала она. – Отвернись, пожалуйста. Позволь мне встать. Ты уже одет, и мы в неравном положении…
Он блеснул зубами в широкой улыбке.
– А? Так ты хочешь, чтобы я тоже разделся?!
– Нет! – У нее похолодели руки; если она была так беззащитна в темноте, то при свете дня ей предстоит умереть от страха. – Что ты? Не надо… – твердо заявила она и, прижав поплотнее к телу простыню, встала сначала на кровати на колени, а потом спустила ноги на пол.
Силоу внутренне сжалась, торопливо проходя мимо улыбающегося Билли Боба.
– Прошу прощения, – сказал он.
Боясь спросить, за что он извиняется, Силоу скорей прошла в ванную и заперлась. Почему он пропустил ее? Хочет, чтобы она всегда первой проявляла инициативу? Она больше никогда не будет его упрашивать. Бог – свидетель, вчера она наупрашивалась на всю оставшуюся жизнь. Или, по крайней мере, на сегодня, это уж точно.
Билли стоял на длинном крыльце, общем для всех постояльцев мотеля, и ждал, пока Силоу оденется. Он вел себя вчера как мальчишка, расклеился, распустил нюни, как последний сопляк.
Как это Силоу терпит рядом с собой такое ничтожество? Билли Боб поник головой; да, видимо, у нее есть на то какие-то свои соображения.
Он проснулся затемно, было, наверное, около шести часов, и попробовал составить из отдельных кусков цельную картину происшедшего. Она могла отдаться ему по двум причинам: либо из жалости, либо из желания удержать его, потому что поссорилась с отцом и ей не хочется возвращаться домой.
Неизвестно, какая из двух причин хуже для него.
Он закрыл глаза, и его охватила лихорадка, та самая, которая первый раз возникла вчера, вызванная ее поцелуями, ее словами. Дикая страсть и невообразимая нежность. Он не был до конца уверен в ее любви, но знал, что какие-то чувства она все-таки к нему испытывает. Она – его законная жена. Он попытался выстроить цепочку рассуждений, взяв за основу этот несомненный факт.
Сможет ли она жить с ним и быть довольной своей жизнью? Сможет ли он жить без нее? Она, наверное, сможет – эта мысль невыносимо жгла его.
Он надеялся, что тоже сможет; ко не собирался бросать ее до тех пор, пока не получит ответы на все заданные вопросы.
Нет, он все-таки возьмет ее домой, познакомит с мамой и дедом. А ей покажет настоящую жизнь, которой живет большинство жителей округа Брискин. И возьмет ее в свою постель, а не в эту, в чужой обшарпанной комнате.
Да, сегодня он приведет свою жену к себе в дом.
У него будут другие заботы. Он теперь не сын Сыоэлла. Он теперь муж Силоу.
Голубое платье измялось, нижнее белье было несвежее, но пришлось довольствоваться тем, что есть. Как она будет жить? В кошельке лежало только восемнадцать долларов и три кредитные карточки, уже, наверное, аннулированные, если Сэм сдержал свои обещания.
Силоу вышла из мотеля хмурая, как предгрозовое небо, и встретила такого же хмурого Билли. Он стоял у машины.
– Это твоя? – сразу спросил он.
– Нет. Моего от… Это машина Сэма. Я копила деньги на новую. Сэм думает, что у меня есть три с половиной тысячи долларов наличными, помнишь? Я не сказала ему, что уже потратилась.
– Прекрасно. Проедемся на чужой машине. Вернем ее на стоянку около банка сразу, как доберемся до моего грузовика, хорошо?
– Ты думаешь, Сэм потребует машину назад? – Она привыкла, что все, что принадлежит ее отцу, принадлежит и ей. Выходит, надо отвыкать.
Билли засмеялся.
– Милая моя, я не думаю, а знаю. И, кроме того, даже если он и не потребует, я все равно хочу, чтобы ты вернула. Ты ведь моя жена, правда? – Он внимательно посмотрел на нее и подождал, пока она утвердительно кивнет. – Ну, поехали. Надо чего-нибудь перекусить.
Он протянул руку, слегка подтолкнул ее к машине со стороны водительского сиденья, помог забраться ей и только потом залез сам.
Июльское утро было неожиданно холодным, совсем не похожим на вчерашний теплый, сырой вечер. Они ехали по двусторонней скоростной дороге домой к Билли Бобу.
Сначала они въехали в ореховую рощу, которая росла у самой дороги, а сразу за ней открывался вид на ферму Уокеров, увитую вьющимися растениями, которые ползли вдоль стен и свисали с крыши.
Билли остановил «Кадиллак» прямо напротив крыльца, где в кресле-качалке восседал его дед, и посмотрел на Силоу.
– Вылезай. И не бойся, – ласково сказал он, уловив выражение тревоги на ее лице. – Дед не кусается.
– А ты сам-то боишься?
– Нисколько. Все будет хорошо, вот увидишь, – пообещал он, стараясь не обращать внимания на нехорошие предчувствия.
Она позволила ему вытащить себя из машины и особо не протестовала, когда он подтолкнул ее к старику Вилли, который неподвижно сидел и смотрел, ни слова не говоря.
– Явился, значит, – процедил дед и продолжил, не дожидаясь ответа: – Мать свою совсем не жалеешь.
– Да, нехорошо получилось. Но я думал, вы от других узнаете, что случилось. Я же сразу ей сказал, что не виноват.
– Да, как же, как же, мы про тебя наслышаны. А вот ты, похоже, не все нам сказал, что мог, – старый Вилли встал с кресла, опираясь на трость, глядя на смущенную спутницу внука. – А это, значит, и есть та самая дочь Пеннингтона?
Билли обнял ее.
– Это моя жена, – значительно сказал он. – Ее зовут Силоу.
– Кхм… – Вилли, прищурившись, оглядел ее. – Да, настоящая куколка и, видимо, стоит того, чтобы ради нее терпеть неприятности.
– Это я, возможно, не стою ее, – возразил Билли. Старик посмотрел на внука, потом опять повернулся к Силоу.
– Зачем ты вышла за него замуж, девочка? Силоу ни секунды не замедлила с ответом:
– Я люблю его.
На крыльцо, заслышав голоса, вышла Эллен.
– Мама, я не знаю, как тебя подготовить, поэтому скажу сразу: это – Силоу. Мы женаты уже больше месяца.
Билли стоял за Силоу и держал ее за плечи, слегка прижимая к себе. Ему очень хотелось, чтобы мама приняла его жену. Приняла и поняла, что это особенная женщина, совсем не такая, как все остальные, но Эллен Уокер смотрела немного испуганно, чуть удивленно и слегка сердито.