Елена Холодная - Tomorrow
— Я не могу оставаться здесь! Больше не могу! — мозг словно заволок туман, в котором яркими искрами вспыхивала одна лишь фраза "мне он нужен немедленно".
Я открыла гардероб, разыскав маленький красный кожаный рюкзачок, забросила туда смену белья, несколько кофточек и косметичку. Напялила светлые джинсы, бежевые сапоги на шнуровке, кремовый свитер с горлом, наверх накинув ярко-розовый плащ с капюшоном. Буквально слетела по лестнице, в ответ на вопрос Юми, крикнула что вернусь. Быстро отыскав номер Акиры, позвонила. Он вызвался тут же забрать меня у ворот поместья. Словно декабристка, мной двигал лишь один инстинкт — чтобы мой любимый был рядом. Без него пропали краски и радость жизни.
Я даже не заметила, как подъехал друг. Лишь его резкий рывок за руку вывел меня из состояния прострации. Я ласточкой запрыгнула на мотоцикл и крепко обняла его. Как ездит этот парень, я уже знала не понаслышке. Но не свист ветра, ни потряхивания не смогли стереть лицо Мамору, которое улыбалось у меня перед глазами каждый раз, стоило мне опустить веки. Друг без слов понял, куда я собралась.
Через час мы были в аэропорту. Он подошел к стойке и спросил молодую девушку о билетах. Осталось лишь одно место на самолет через три часа. Меня долго упрашивать не пришлось. Я заплатила тут же. А потом мы уселись за столик в ближайшем кафе и стали ждать регистрации. Через полчаса парень разрушил установившуюся тишину.
— Почему так быстро решилась? — Акира поднял на меня глаза от чашки с кофе. — Неужели ты так его любишь, что не можешь ни дня.
Я задумалась, а потом тихо ответила:
— Наверное, я еще больше люблю его. Ты прожил день, а для меня прошла вечность. Не так давно Мамору спас меня. Если бы не он, не знаю, чтобы со мной было. Вернее точно знаю, чего бы не было. Я бы не сидела сейчас тут и не ждала с тобой самолет. Наверняка сейчас кто-нибудь клал цветы на мою могилу. Мамору не просто вытащил меня из-за грани, он стал тоненькой соломинкой, удерживающей все это время меня на плаву. А когда я узнала о ребенке. Эта ниточка только укрепилась, превратилась в некий канат, не дающий упасть мне обратно в неизвестность. Мамору сумел показать мне, каким ярким может быть этот мир, когда так любишь. И когда тебя любят в ответ. Но это сейчас сыграло с нами злую шутку — чем больше мы удаляемся, тем больше нас тянет друг к другу.
— Знаешь, — Акира задумчиво смотрел через прозрачную стену на снующий туда-сюда народ, — кто-то сказал, что расставание для любви как ветер для костра, большую и сильную оно только укрепляет, а маленькую и слабую — тушит.
— Это правда? Значит у нас большая и сильная любовь, — протянула я, отпивая из стакана с томатным соком и жуя гамбургер. — Знаешь, жизнь без него как черно-белое кино. Множество оттенков серого. А когда с ним… Наверное, это сравнимо с радугой. Я бегу по изумрудной траве, я смотрю на золотое солнце, он смеется, а мне слышны песнопения ангелов. Я чувствую, как внутри меня растет его кусочек и это… это словно наполняет мою жизнь новым смыслом. Новыми красками. Это так прекрасно, когда он кладет мне руку на живот, а ночью, просыпаясь, тихо говорит, как любит его, думая, что я сплю, как изредка, словно ненароком, касается живота и я знаю, что проверяет, подрос ли он, этот маленький человечек. Мы оба хотим, чтобы наш мальчик знал, что пока он еще и не с нами, мы уже заочно его любим.
— Ты видела сейчас свои глаза, — улыбнулся друг. — Они сверкают как пара сапфиров.
Мы проболтали все эти оставшиеся два с половиной часа, пока не объявили регистрацию. Я уже изнывала от нетерпения, мобильный как назло разрядился, хотя может быть это и к лучшему. Наказала Акире позвонить Ирине-сан, предупредить её и Юми что я уехала. Друг боялся отпускать меня одну, и хотел было поменять билеты на завтрашний рейс, но я не согласилась. Выдержать еще один день в это сером аду было выше моих сил. Зато я успела до посадки купить батарейки к плееру и теперь, сев в кресло и пристегнувшись, надела наушники и включила музыку. В динамиках ту же раздались первые аккорды моей любимой "We talk about love". Такой родной голос, такая прекрасная музыка. По щеке скользнула одинокая слеза.
— Милый, я скоро буду. Скоро, очень скоро.
Спросив у стюардессы во сколько мы прилетаем, я закрыла глаза и полностью погрузила в мир песни.
— Давай поговорим с тобою о любви,
Давай споем о том, чему мы рады,
И будет разговор большой наградой,
И не понять его лишь тем, кто не любил…
Я автоматически переводила слова. Глубокая, ни с чем не сравнимая тоска просыпалась на этих строках и одновременно с ней желание быть бесконечно рядом, касаться его, видеть улыбку, слышать смех, разговаривать с ним, глядя глаза в глаза, держать его руки в своих, чувствуя, как тепло в его объятиях, разговаривать у камина о пустяках, есть вдвоем торт, играя при этом кто больше измажет друг другу лицо, а потом собирать остатки крема поцелуями, можно взять простыни и нарядиться привидениями, бегать за друг другом и "ухать". Кто-то скажет, что по-детски… Но зачем усложнять, если даже такие незатейливые идеи приносят нескончаемую радость и вдохновение.
Я прилетела в Осаку в шесть часов вечера, спустя час после отлета. В восемь должен был начаться концерт. Здесь в отличие от Токио везде были сугробы, большие шапки снега лежали на крышах, и выглядело все до нельзя празднично. По-рождественски. Я взглянула на часы. Полтора часа до концерта. А еще нужно купить подарок и найти клуб со странным название "Fake". Расспросив нескольких человек о торговом квартале, я направилась прямиком туда. Дошла без приключений и долго бродила по лавочкам. Но сердце не ёкало, до тех пор, пока я не увидела эту картину. Она была маленькой, двадцать на двадцать. На ней было изображено кошачье семейство. Большая рыжая кошка с двумя серыми в полоску котятами и огромный черный кот с зелеными глазами. Все они расположились в плетеной корзинке и спали. Мне вдруг стало так уютно, так тепло от этой картинки, что я, не раздумывая, купила её. Продавец, седой японец, мило улыбнулся мне и, хотя я ничего не говорила, упаковал вещь как подарок, в оберточную бумагу с сердечками.
Несмотря на свой географический кретинизм, клуб я нашла на удивление быстро. Это было большое почти полностью прозрачное здание, состоящее из металла и зеркал. Три этажа, на первом из которых переливалась всеми цветами вывеска с названием клуба. Было без пятнадцати восемь. Однако стоило мне подойти к клубу, как верзила под два метра ростом потребовал билеты. Интересно, а что я надеялась? Мамору не предупрежден, наверное даже не беспокоится. Билеты как назло были все раскуплены, даже перепродавцов не было. Так главное успокоиться, но на глаза предательски навернулись слезы. Неужели я спасую перед этим верзилой? Да тут даже танк не поможет. Я прислонилась к стене.
