Наталия Рощина - Игра теней
– Нет, Мариша, ни о чем говорить не нужно. Я хочу сказать единственное: ты остаешься полноправной хозяйкой этой квартиры. Ты можешь в любой момент обращаться ко мне, к родителям за помощью.
– К чему ты это говоришь?
– Я уйду сегодня вместе с мамой. Я не могу оставаться в этом доме. Ты должна меня понять. – его голос звучал, как никогда, ровно. Как будто он потерял способность выражать свои чувства или, скорее, лишился всех чувств.
– Сережа, не уходи. Прошу тебя, пожалуйста. Я не смогу без тебя. Я люблю тебя. – Марина протянула руку, чтобы накрыть ею руку Сергея, но он угадал ее намерение. Его рука быстро соскользнула со стола.
– Я сам скажу маме все, что нужно, – тихо продолжал он, не глядя на Марину. – Не переживай, я не стану говорить правды. Сочиню что-нибудь вроде несходства характеров и взглядов на жизнь.
– Она не поверит.
– Думаю, так ей легче будет смириться с этим. Согласна?
– А Лидочка?
– Скажешь, что папа уехал по работе, надолго уехал. Она привыкнет к тому, что меня нет дома. Я не собираюсь исчезать из ее жизни. Она по-прежнему и моя дочь, – делая ударение на слове «моя», ответил Незванов. – Просто меня не будет здесь, в этих стенах. Она привыкнет. Детям всегда легче принять новые обстоятельства.
Марина не успела ничего на это ответить, потому что в комнату под звуки торжественного марша вошли Лидия Павловна и Лидочка. Бабушка с улыбкой несла торт, но, увидев выражения лиц Сергея и Марины, остановилась в дверном проеме. Она опустила глаза и медленно вошла в комнату, поставила торт на стол. Лидочка забралась к отцу на колени.
– Папа, как хорошо, что мы собрались! То мамы не было, то тебя. Мне это не нравится. Сейчас все опять хорошо! Мама выздоровела, ты вернулся. – В ответ Сергей не сказал ничего, лишь прижал Лидочку к себе, провел ладонью по ее рыжим кудряшкам и поцеловал в макушку.
А когда вечером они с бабушкой закрыли за собой входную дверь, девочка нахмурилась. Она села на пол в коридоре и принялась стаскивать с головы бантики. Марина наблюдала за ней краем глаза, делая вид, что занята уборкой со стола. На самом деле у нее так дрожали руки, что она не могла ничего отнести на кухню. Переставляла чашки, блюдца с одного места на другое и едва сдерживалась, чтобы не расстроить малышку окончательно своими слезами. Украдкой вытирая их, Марина повторяла про себя: «Все будет хорошо. Все еще поправится». Она уговаривала себя, заглушая внутренний голос, упорно повторяющий, что все кончено.
Марина перестала считать дни, замечать ход времени. Она даже упустила из виду, что приближается Новый год. Звонок Даши вернул ее в реальность, но не принес ни малейшей радости. Та поняла, что подруга в отчаянии, и сразу нашлась:
– Марина, я, собственно, звоню затем, чтобы пригласить вас с Лидочкой к нам на Новый год. Прошу тебя, не отказывайся. Отвлечешься хоть немного, и девочке будет радость. У нас такая елка – красавица!
– Значит, ты снова вернулась в сказку, принцесса? – все так же безразлично спросила Марина.
– По телефону всего не объяснишь, – после короткой паузы ответила Даша.
– Да ты и не обязана передо мной отчитываться. Пусть хоть у кого-то все будет по-человечески, – поспешила сказать Марина. – Спасибо за приглашение, я подумаю, можно?
– Можно, – Даша была рада уже тому, что не услышала категорический отказ. Оставалась надежда. – Я очень скоро перезвоню, а ты решай. Мы будем рады видеть вас. Время летит, не забывай!
Марина еще утром поняла, что настал день принятия решения – Даша вот-вот позвонит. Все-таки тридцатое декабря. Нужно было решаться. Вчера Лидия Павловна предлагала встречать Новый год у них. Она по-прежнему тепло относилась к невестке, так и не разобравшись в причинах разлада в семье сына. Для свекрови все казалось очень странным, необъяснимым: сын стал молчаливым, резким, порой несдержанным, Марина плакала, стоило только задать ей вопрос.
– Может быть, Новый год примирит вас? – с надеждой спросила Лидия Павловна.
– Сомневаюсь, – тихо ответила Марина.
– Все настолько серьезно?
– Более чем.
– Не стану спрашивать, кто из вас виноват, потому что, кажется, это уже не имеет значения, – тяжело вздохнула Лидия Павловна.
– Пожалуй, вы правы.
– Мы с отцом будем рады, если вы согласитесь приехать к нам в эти дни. Соглашайся, Мариночка, я ведь понимаю, как тебе сейчас тяжело. Одиночество только усугубит твое состояние, поверь.
– А Сергей?
– Он будет встречать Новый год у друзей. Так он сказал, – после паузы ответила Лидия Павловна.
– Понятно, – Марина усмехнулась. Она до сих пор надеялась, что до развода дело не дойдет, но, кажется, Незванов стал постепенно привыкать к новому положению. Он решил чувствовать себя свободным.
– Ничего не понятно, милая! Вот мне и Степану Сергеевичу совсем ничего не понятно. А на Сергея смотреть страшно. Он так переживает, сердце разрывается, глядя на него.
– Лидия Павловна, я не стану ничего объяснять.
– Знаю, знаю, вы оба словно сговорились! Думаете, что родители совсем из ума выжили. О каком несходстве характеров идет речь? Только это мне и удалось выудить из своего сына.
– Да, он точно сформулировал, – покусывая губы, заметила Марина. Она была благодарна Сергею за то, что он не стал раскрывать истинной причины их расставания.
– Хорошо, пусть так. От этого не легче. Вы о ребенке думали, эгоисты вы этакие? Что вы ей скажете? – Лидия Павловна едва сдерживала слезы.
– Ничего не исправить, – тихо ответила Марина. – И вообще мы отвлеклись. Речь шла о встрече Нового года, если я не ошибаюсь?
– Да.
– Я подумаю.
– Не забудь поинтересоваться мнением Лидочки, – сказала Лидия Павловна, и Марина заметила в ее тоне нотки сарказма. Может быть, ей это показалось. Во всяком случае, она не стала отвечать на это колкостью.
– Хорошо, – покорно и равнодушно произнесла Марина и положила трубку.
Сегодня предстояло решить судьбу вечера, на который все традиционно возлагают столько надежд. Проводы старого и встреча Нового года окружены самыми разными приметами, обрядами и традициями. Марине никак не удавалось понять, как хочет она провести этот вечер и новогоднюю ночь. Пожалуй, меньше всего ее прельщала перспектива общества практически бывших свекра и свекрови, да и компании Дубровиных тоже. Стас никогда ей не нравился. Если ей собираются отвести роль громоотвода, то это не тот случай. Ей хватает собственных проблем. В конце концов она решила, что можно Лидочку отправить к бабушке и дедушке, Даше сказать, что они встретят Новый год у родителей Сергея, а сама она просто ляжет спать, даже не дождавшись боя курантов.
Зачем ей ждать этого момента, у нее нет настроения, которое обычно сопровождает сам праздник, нет никаких желаний. Разве только одно – невыполнимое.
