Карлос Маноэль - Мануэла
Расплатившись с ним, Исабель проводила глазами удалявшуюся машину, не входя во двор. Потом вдруг вспомнила рассказ Бернарды, как девушка в грозу стояла у решетки ограды и смотрела на темный фасад дома, а потом вошла в калитку. Исабель сделала то же самое.
„Наверное, закрыто, — подумала она, подходя к двери. — Придется будить Бенигно. А может быть, ей откроет Бернарда. Исабель еще не решила для себя, как ей вести себя с Бернардой. Но ей не пришлось звонить у двери. Бенигно словно почувствовал ее приход. Только она подошла к двери, как та сама открылась ей навстречу. Ее встретил старый слуга, который сделал вид, что ничего не произошло, хотя по глазам было видно, что он очень обрадовался ее возвращению.
— Доброе утро, Бенигно, — кивнула ему Исабель, проходя в дом.
— Доброе утро, сеньорита, — склонился в поклоне Бенигно.
— Мадам! — ворвалась в комнату хозяйки Бернарда. — Она вернулась на такси, она сейчас подымается к вам! — Бернарда сияла от радости, сразу посвежела, помолодела, и словно не было кошмарной ночи.
— Помоги мне подняться, — заволновалась мадам Герреро, тщетно пытаясь сделать это сама. Слабость весьма ограничивала ее движения. От напряжения кожа на лице пошла у нее пятнами. Обе женщины замерли в ожидании, глядя на приоткрытую дверь, в которой должна была появиться Исабель. Они уже слышали ее шаги.
— Исабель! — воскликнула Бернарда, собираясь броситься к ней, но в последний момент что-то заставило ее остановиться. Скорее всего, хмурое лицо Исабель.
— Исабель! — воскликнула вслед за Бернардой мадам Герреро и протянула ей навстречу худые руки. Улыбка ее выражала безмерное счастье. — Как ты, с тобой все в порядке?
— Да, мама, — ответила Исабель, беря ее руки в свои, и, присев на постель, склонилась к ней, чтобы поцеловать. — Со мной все в порядке. Я просто не хотела тревожить тебя.
— Дочка! — шептала мадам Герреро, не отпуская ее пальцы.
— Мама? — удивилась Бернарда, наблюдавшая за их встречей со стороны. — Значит, — спросила она Исабель, — ты продолжаешь называть ее мамой? — Бернарда кивнула в сторону опустившей голову мадам Герреро.
— Да! — твердо ответила Исабель, глядя ей в глаза.
— Но почему? — воскликнула Бернарда, заломив руки. — Ведь ты слышала вчера всю историю и могла убедиться, что твоя настоящая мать это я!
— Потому что я Исабель Герреро! — с гордостью произнесла Исабель. При этом она держала себя так, словно была королевой и смотрела на придворную. Ни один мускул не дрогнул на ее, повзрослевшем за эту беспокойную ночь, личике. — А она моя мать?
Мадам Герреро с изумлением и тайной гордостью смотрела на Исабель.
— А я? Кто тогда для тебя я? — взволновалась Бернарда. Такого она не ожидала. Ответ Исабель сразил ее, сломал, уничтожил. В этот вопрос она вложила свои последние силы. Еще немного, и она, казалось, рухнет в слезах на пол.
— Ты? — Исабель все так же гордо, из-под тяжелых длинных ресниц смотрела на Бернарду. — Ты останешься тем, кем была всегда в этом доме. — В ее ответе сквозило удивление. Словно она была удивлена самой постановкой вопроса. В ее понимании Бернарда была, есть и будет всегда только служанкой, которая дослужилась до должности экономки. Это слово она и произнесла, хлестко, словно выстрелила. — Экономкой! И ею ты останешься!
— Исабель! — Бернарда чувствовала, как слабнут и подгибаются ее ноги. — Я не могу поверить в то, что ты мне сейчас говоришь! Опомнись, Исабель! — Перед глазами Бернарды пронеслись, будто в калейдоскопе, все трагические моменты ее жизни. Как она мучилась, нося в себе будущее дитя! Сколько ей пришлось вытерпеть, перенести, сколько ей пришлось унижаться, чтобы сохранить ребенка в своем материнском чреве. — Исабель, после всего того, что мы рассказали тебе вчера с мадам Герреро, ты не можешь вести себя так, — говорила она сидящей напротив дочери и сама понимала, как неубедительно звучит ее голос.
— Таково мое решение, независимо от того, нравится оно тебе или нет, — сказала, словно отрезала, девушка.
— Исабель, — чуть слышно прошептала мадам Герреро, пораженная тем, какие изменения произошли с ее всегда мягкой и нежной Исабель за эту ночь.
— Извини меня, мама, но я должна была закончить раз и навсегда эту историю, — склонилась к ней Исабель, прикасаясь губами к ее щеке. — Я пойду отдыхать. У меня слипаются глаза, я в любой момент могу заснуть. — И она решительно поднялась.
— Исабель, — двинулась к ней Бернарда.
— Я пойду отдыхать! — крикнула Исабель. — И хочу, чтобы мне не мешали! — добавила она непреклонным, даже грозным голосом. Повернувшись, она быстро вышла из комнаты. И шла так, как ходят хозяйки в присутствии служанок, не обращая на них никакого внимания, словно те — неодушевленные предметы.
— Исабель, подожди! — попыталась еще раз остановить ее Бернарда, выбежав из комнаты в коридор, но Исабель даже не повернула головы, удаляясь решительным широким шагом, словно не слышала умоляющего тона Бернарды. Женщина, поняв бесполезность своих попыток удержать Исабель и вернуть ее к разговору, который, как она считала, еще не закончен, понуро вернулась в комнату мадам Герреро.
— Оставь ее, Бернарда, так будет лучше и для нее, — примиряюще заговорила мадам Герреро, — и для тебя, и для нас всех. — Она тяжело вздохнула.
— Вы можете быть довольны, мадам, — ответила Бернарда, с горечью осознавая потерю дочери. — Вы этого хотели, и, в конце концов, получилось так, как вы предполагали. Выиграли вы.
— Выиграла? — Мадам прикусила губу, замолчала, словно искала в памяти нужное слово. — Знаешь, Бернарда, по-моему, мы обе с тобой проиграли.
Фернандо проснулся после вчерашнего похода в ресторан довольно поздно. Не торопясь принял душ. Запахнувшись в махровый халат, отправился к себе в комнату, попросив Барнет распорядиться, чтобы ему принесли кофе.
— Да, и передайте Терезе, что я не буду завтракать сегодня совсем! — крикнул он вслед экономке, которая поспешила выполнить его просьбу.
Вчера он, после того как потерял Исабель, так и не смог долго находиться в компании сестры и ее друзей. Он покинул их незаметно и, сев в машину, стал колесить бездумно по улицам ночного города, надеясь отыскать Исабель. Вернулся он значительно позднее Терезы. Утром они еще не виделись, и Фернандо не хотелось с ней встречаться. Он предчувствовал массу вопросов с ее стороны, большинство из которых будут так или иначе касаться Сильвины. Как Тереза не может понять, что он совершенно равнодушен к ее подруге!
Проходя мимо дивана в прихожей, он заметил свежую почту и захватил ее с собой. Присев за стол, он развернул газету, но через минуту понял, что не читает, а просто смотрит в страницу. И он знал причину этого. Он боялся прочитать в разделе происшествий что-нибудь касательно Исабель. Фернандо даже отметил, что машинально открыл газету именно на этом разделе. Вздохнув, он отложил газету и задумался. Он не понимал, что с ним происходит. Он не переставал думать об Исабель ни на минуту. Мало того, она снилась ему по ночам с тех самых пор, как он впервые ее увидел, лежащую на асфальте в нескольких сантиметрах от бампера автомобиля.
