Лишь одна песня (ЛП) - Линн Стэйси

— Ты уверена?

Ненавижу, когда он сомневается и проявляет неуверенность. Ненавижу.

— Да, абсолютно уверена. Я люблю тебя, Зак. И в ужасе от предстоящей записи альбома, но думаю, что через пару недель вы поймете, насколько я ужасна, и найдете другого клавишника. Но если этого не произойдет, я запишу альбом с вами, потому что мне нравится играть. В любом случае, я могу просто развлечься. И переезжаю сюда потому, что люблю тебя и хочу быть с тобой так долго, сколько смогу.

— Навечно, — рычит он, снова завладев моими губами. Быстро отстраняется, оставляя меня желать большего. На мой вопросительный взгляд он поднимает меня на ноги.

— Куда мы? — голос дрожит.

— Праздновать, — он подмигивает и ведет меня в дом, обратно в свою комнату, в нашу комнату, где мы занимаемся этим.

***

Зак

— Эй, очнись, — говорю я, обнимая Николь за талию. Она фантастически ощущается в моих объятиях, так идеально мне подходит. С тех пор, как мы отпраздновали согласие на переезд, она замкнулась. Я самый счастливый человек, и меня не волнует, что это звучит по-девчачьи. Я люблю Никки.

Наблюдаю, как ее взгляд становится ошеломленным от воспоминаний о Марке, а затем глаза темнеют от похоти. Приподнимаю уголок губ, потому что знаю, она снова завелась. Это великолепно.

— Что? — спрашивает Николь с мечтательной ноткой в голосе. Она нежная и податливая, мне хочется запустить руку в ее русые волосы и овладевать ею снова и снова, но сначала я хочу узнать, о чем Никки думает.

— И где ты была? Выглядела так, словно была на другой планете.

— Я просто грезила наяву, полагаю, — любимая перекатывается в мои объятия, и я крепче обнимаю ее. Николь чувствует мое возбуждение, и я тихо усмехаюсь, когда она немного краснеет.

— О чем?

— О тебе. О том, как сильно тебя люблю.

— Звучит, как хороший сон, — тихо шепчу я и перемещаюсь, нависая над ней, замерев в нескольких дюймах от ее губ. Прижимаюсь бедрами всего один раз и улыбаюсь, когда она закатывает глаза, и с ее губ срывается тихий стон. Я наклоняюсь и нежно целую ее, потому что не могу устоять.

— М-м… Самый лучший, — бормочет Николь, прижимаясь ко мне.

— Расскажи еще больше, — на самом деле мне хочется знать, что заставляет ее улыбаться и смущаться.

Мое тело дрожит, когда она проводит руками вверх и вниз по моей спине. Никогда не думал, что прикосновения женщины заставят меня так хорошо себя чувствовать, пока Николь впервые не обняла меня. Я проникаю языком в ее жадный рот и пробую на вкус. Она сочетает вкус кофе и секса, и мне требуется весь мой самоконтроль, чтобы не проникнуть в нее снова.

— Не хочу разговаривать, — шепчет Николь.

Я тоже, если честно, но увидев, как она снова краснеет, растет мое желание все узнать. Я видел, когда Николь отстранялась, вспоминая о Марке и Эндрю. Взгляд становится отрешенным, грусть застилает глаза. А иногда она кажется довольной, и это все, чего я хочу. Хотя сегодня в ее взгляде нечто иное, и хочу знать, что Никки не договаривает. Отстраняюсь от нее и усмехаюсь.

— Должно быть это чересчур правдоподобная мечта, раз ты краснеешь при одной мысли о ней.

Женщина закатывает глаза и смеется.

— Ты не о том думаешь. Просто всего шесть месяцев назад моя жизнь была абсолютно пустой. У меня никого не было кроме Мии, и я даже не пыталась снова начать жить. А затем ты ворвался в мою жизнь, в мою квартиру… Если помнишь это, сталкер.

Я смеюсь. Она права. Я вел себя как сталкер, хоть никогда и не задумывался об этом. Я хотел ее с той самой ночи, когда встретил, даже не осознавая истинной причины.

— Никогда бы не подумала, что моя жизнь снова станет прежней или станет такой идеальной. Полагаю, я думала о прошлом… — Николь медленно смотрит на меня, — и о будущем.

Будущее? Впервые она говорит об этом. Мне хочется вечно быть с этой женщиной, и хотя она не всегда со мной соглашается, знаю, что наши желания совпадают. Впервые она первой говорит об этом. Я победоносно выпячиваю грудь.

— И что ты видишь в будущем?

— Тебя.

— И? — спрашиваю ее, целуя в щеки, потому что это лучшая вещь, которую слышу за долгие годы, а все остальное, сказанное ею, лишь глазурь на торте.

Николь вздыхает, не решаясь поделиться.

— Лето на озере, зима в Санта-Монике… — осторожно выгибает бровь. — Свадьба?

— Свадьба?

Черт возьми, да, я хочу жениться на ней! И впервые кто-то из нас заговорил об этом, потому что я не хотел ее пугать. Не знал, готова ли она, но сказанное распалило во мне желание помчаться в зал суда и получить разрешение. Я женюсь на ней прямо сейчас, если Никки захочет. Улыбаюсь этой мысли и вижу появившуюся в ней уверенность. И вижу, наконец, это — гребанные искорки в ее глазах — черт возьми, да, я хочу эту женщину. Мне нравится, когда ее глаза становятся ярко-голубого цвета, словно небо, и знаю, что все ребята из группы устроили бы мне разнос за одну только мысль, но они не понимают. Кроме, наверное, Гарретта, который все еще смотрит на Хлою словно преданный щенок, стоит ей войти в комнату.

— Ты говоришь о вечности со мной, и это заставляет меня задуматься, — ее голос снова затихает, но я не хочу, чтобы она замолкала. Хочу дать ей все, что она пожелает.

— И на что похожи твои мысли? — спрашиваю я, она широко улыбается и прижимается лбом к моей груди с легким вздохом. Мои чресла напряжены, прижимаю любимую к себе, чтобы дать время высказаться.

— Ничего особенного. У меня уже была свадебная церемония в церкви. Вероятно, сейчас все будет проще: наши родители, твоя сестра, группа и Миа.

Лучшая идея, которую я когда-либо слышал. Уже вижу ее на пляже рядом с моим домом со всеми. Должно быть я сейчас превращаюсь в настоящую тряпку. Пристально смотрю и перекатываюсь на нее. Она нужна мне, но понимаю, что Николь еще не закончила.

— О чем еще мечтала?

— Ни о чем, — выдыхает она, и ее шея покрывается пятнами. Лгать она не умеет, и мне это нравится.

— Ты ужасная лгунья. Расскажи мне больше, — игриво говорю я, наклоняясь и кусая за шею. Она извивается, и я понимаю, что это из-за щекотки, но Николь раздвигает ноги. Опускаюсь между ними. Мое самое любимое место во всем мире.

— Мальчик… — едва шепчет. Если бы я находился чуть дальше, то мог и не услышать ее слов, но она продолжает, и чувствую, как моя голова будто взрывается. — С твоими светлыми волосами и зелеными глазами.

Я делаю глубокий вдох и перекатываюсь на спину. Она настроена серьезно, и я не подозревал, что ей придет даже мысль о том, чтобы завести ребенка. Знаю, как больно ей от мыслей об Эндрю и всего того, что он никогда не сделает. Но это? Святое дерьмо, новость лучше, чем я мог себе представить.

— Мальчик… — шепчу я. — Ты представляешь нашу свадьбу? И детей?

Я спрашиваю лишь для того, чтобы убедиться, что правильно ее расслышал. Но, черт возьми, разве это не лучшее из всего, что мне доводилось услышать? Я готов начать делать ребенка прямо сейчас. Или тренироваться.

— Мне не хотелось пугать тебя. Ты спросил, о чем я думаю… — в ее голосе сквозит неуверенность, и я знаю, что Николь считает, что напугала меня. Как же она глубоко ошибается.

— Ого… Просто я никогда не думал об этом, — она нервно ерзает рядом со мной, и я хочу убедить ее в том, что вовсе не напуган. Перекатываюсь на бок, обхватываю ладонью ее щечку, провожу по нежной, гладкой коже, играю с ее волосами. Она такая мягкая и ласковая, словно шелк. Идеальная. — Это лучшее, о чем я только мог мечтать.

Любимая с облегчением вздыхает, а затем улыбается.

— И о чем же мечтал ты? — спрашивает.

— Отпуск на тропических островах, лицезреть тебя в маленьком бикини. Ты в моей постели каждое утро во время тура. Просыпаться рядом с тобой каждый день…

— Итак… Секс. Вот о чем ты мечтаешь?

Я не мог сдержать улыбку, растекающуюся по моему лицу.

— Я же парень, — поддразниваю ее, а затем становлюсь более серьезным. — Значит, этого ты хочешь на самом деле?