Майя Бэнкс - Возлюбленная
Впервые за долгое время она просто смотрела, впитывая в себя мир и красоту, которые, казалось, заполняли собой все вокруг. И тогда она начала рисовать. Она полностью погрузилась в творческий процесс. Временами прерывалась и бормотала себе что-то под нос, потом хмурилась, если линии выходили так себе. Она тщательно следила за цветом и смешивала оттенки, если у нее не оказывалось необходимого цвета.
Спина заболела, но Лили продолжала рисовать. Начав, она уже не могла остановиться. Это было словно наваждение. Будто ее пальцы ожили. Она была в восторге от того, как порхала ее рука по бумаге.
Ее запястье свело, потому что пальцами слишком крепко сжимала карандаши, но она продолжала рисовать, стремясь достичь совершенства.
Солнце уже начало опускаться за горизонт, когда ветер донес до нее звук ее имени. Она выпрямилась и едва не упала, потому что каждый мускул ее тела завыл от боли.
– Лили!
Это было совсем близко. Она нахмурилась. Голос похож на Диллона. Она потянулась, чтобы размять ноющую спину, а когда попыталась встать, колени подогнулись, и она шлепнулась на камень.
– Чет возьми, – пробормотала она.
– Лили!
Этот окрик был похож на Майкла.
– Я здесь! – крикнула она.
Вспомнив о разбросанных карандашах, валяющихся теперь на земле, она слезла с камня и, встав на колени, начала распихивать их по карманам.
– Лили!
– Я тут! – снова выкрикнула она. – Одну минуту. Уже иду, – она едва успела захлопнуть альбом для рисования, как из-за угла показались Майкл и Диллон.
– Где ты, черт возьми, пропадала? – потребовал ответа Майкл. – Все ужасно за тебя волнуются.
Диллон поднес ко рту рацию и произнес:
– Мы нашли ее. Она в порядке.
Лили смущенно заморгала.
– Ваша мама знала, куда я направилась.
Диллон в раздражении нахмурился.
– Лили, это было несколько часов назад. Ты пропустила ланч.
– Правда?
Подняв руку, Майкл указал на небо, которое теперь пылало оттенками розового, фиолетового и золотого.
– Тебя не было больше шести часов.
– Я сожалею. Правда. Я и понятия не имела.
Диллон посмотрел на зажатый в ее руках альбом.
– Чем ты занималась?
– Да так, ничем особенным, – пробормотала Лили. – Хотелось сделать Кали сюрприз.
Майкл наклонил голову на бок.
– Что же это такое надо было сделать для Кали, что заставило тебя потерять счет времени и пропасть не шесть часов?
Лили опустила голову, и карандаши выпали из кармана и посыпались на землю.
Майкл и Диллон наклонились собрать карандаши, и Лили отступила на шаг назад, крепко прикусив нижнюю губу.
– Лили? – мягко спросил Майкл. – Что происходит? Все в порядке?
– Я рисовала, – тихим голосом произнесла она. Настолько тихим, что оба мужчины подались вперед, чтобы расслышать. – Я хотела нарисовать Луг Кали для нее. Ничего особенного. Вышло не очень, но я знаю, ей здесь нравится, и я подумала, что это могло бы ее поддержать.
– Могу я взглянуть? – с любопытством спросил Диллон, протягивая руку к альбому.
Она долго не решалась, но потом, ощутив поднимающуюся тошноту, протянула ему альбом.
Им не понравится. Подумают, что это пустая трата времени. И она забеспокоилась, что их мать будет самой недовольной. Так легкомысленно потраченное время.
Диллон раскрыл альбом и вместе с заглядывающим ему через плечо Майклом они оба застыли на месте. Их глаза округлились от шока, а когда Диллон взглянул на Лили, его рот был широко распахнут.
– Мне не стоит давать это ей, правда ведь? – глухо произнесла Лили. – Я просто порву это. Все равно это была дурацкая затея.
– Твою ж мать, – выдохнул Майкл.
– Лили, это потрясающе, – с восхищением сказал Диллон. – Совершенно, охрененно потрясающе. Ты занималась этим? Весь сегодняшний день?
Она чувствовала себя оленем, застигнутым светом фар. Не зная, что ответить, она просто кивнула.
Забрав у Диллона альбом, Майкл еще раз недоверчиво посмотрел на рисунок.
– Это самый красивый рисунок, который я когда-либо видел, – сказал Майкл. – Это выглядит точь-в-точь как настоящий луг. Цвета. Пейзаж. Эти деревья и горы. Все равно что смотреть на фотографию. Это чертовски идеально.
Она покраснела настолько, что щеки ее раскраснелись, и в охватившей ее застенчивости она опустила голову.
Диллон пальцами приподнял ее подбородок. Его глаза были полны вопросов, внутри притаилась злость.
– Почему ты не хотела, чтобы мы знали?
– Рисунок недостаточно хорош, – сбивчиво произнесла она. – И вы разозлились на меня, что я заставила вашу маму поволноваться. Я просто потеряла счет времени. Со мной это случается, когда я рисую. Знаю, это глупо.
Диллон положил ладони на ее руки, и повел ее обратно присесть на тот же валун, на котором она так долго рисовала.
– Пока мы здесь, нам надо кое-что прояснить. Во-первых, для того чтобы сделать что-то, тебе не требуется наше разрешение или одобрение. Если хочешь, да хоть в сиреневый себя раскрась, это твое право. Во-вторых, ты потрясающе талантлива. Рисунок совершенно фантастический. В-третьих, никогда не смей принижать себя или беспокоится, что мы тебя не одобрим. Я сейчас так чертовски горжусь тобой, что могу лопнуть. У меня даже в голове не укладывается, что, придя сюда, ты создала эту захватывающую копию клочка земли, который так много значит для нашей семьи. Ты думала, Кали это может понравится? Черт, да она умрет от восторга, когда увидит. Ты даже не представляешь, как много значит для нее эта часть наших земель, – для всех нас. Здесь она родилась. Здесь она выросла, по этим горам носилась очертя голову. И ты нашла возможность запечатлеть это так, что она сможет видеть всю эту красоту, находясь где угодно, и при этом чувствовать себя дома. Лили, такой подарок бесценен.
– Ох, – выдохнула она.
– Ох? Это все, что ты можешь сказать? – со смехом спросил Майкл.
– Мне жаль, я заставила вас поволноваться, – пробормотала она. – Я обещала вашей маме, что вернусь к ланчу. Она, вероятно, думает, что я настоящая обманщица или что я сделала что-нибудь глупое: потерялась, например.
– Да это мы волновались, – поправил Диллон. – Дай нам шанс. Мы все еще привыкаем к тому, что у нас есть ты, и все еще беспокоимся, что тебе захочется сбежать в любой момент. Старая пословица о том, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой – моя паранойя, знаешь ли.
Она улыбнулась и, встав на ноги, шагнула к нему, чтобы обнять Диллона за талию.
– Я никуда не собираюсь. Обещаю.
Он сжал ее в объятиях, и она подалась назад, с любопытством глядя на рисунок в руках Майкла.
– Вы правда думаете, что это неплохо? Что это не пустая трата времени?
