Шон Мориарти - Удар жнеца (ЛП)
Один удар. Второй удар.
Теперь судья отталкивает меня в сторону от полностью поверженного Итана. Думаю, он отключился, когда оказался на полу, но те дополнительные удары явно сыграли на руку.
Я падаю на колени, пытаясь набрать воздуха в мои лишенные кислорода легкие.
Черт возьми.
Дэйл пулей летит на ринг, как только может. Я пытаюсь встать на ноги, когда он подлетает ко мне.
— Чейз, тебе нужна помощь медика?
Я мотаю головой и обвиваю рукой свою талию. Мне чертовски больно.
Следующие две минуты размытое пятно, когда меня отводят в мой угол ринга, пока они осматривают Итана. Медики входят и быстро оценивают состояние Итана. Он кивает им головой пару раз и затем при помощи нескольких людей выслушивает решение.
Когда судья поднимает мою руку вверх, я издаю крякающий звук. Чертово ребро все еще болит, но дышу я гораздо лучше. Я как будто навеселе, я чувствую еще один прилив адреналина. Черт возьми, я победил.
— И победитель, и действующий чемпион тяжеловес в результате нокаута! Чейз «ЖНЕЕЕЕЕЕЦ» Уинтер!
Я быстро поворачиваюсь вокруг и машу толпе, когда слышу, как снова и снова скандируют мое имя — Жнец.
Марк, комментатор, стоит рядом со мной и начинает послематчевое интервью.
— Ого! Чейз, это было самое лучшее завершение боя, которое я когда-либо видел! Ты преодолел тот момент, когда другие бы сдались, и продолжил.
— Спасибо, Марк. Я не был уверен, выиграю ли я, когда он взял меня в треугольный захват. К тому времени я, наконец, поднял его вверх и был готов швырнуть, я не думаю, что полностью присутствовал там.
— Это... просто круто, Чейз, это было здорово. Так это второй бой за последние четыре месяца. Ты собираешься взять хорошо оплачиваемый отпуск, прежде чем бросишь вызов кому-то еще?
Я улыбаюсь во весь рот и качаю головой.
— Нее, Марк. Не думаю, что будет именно так. Это был мой последний бой. Я официально ухожу из спорта, ну, время покажет... Как только выйду с ринга.
Я хлопаю Марка по плечу. У него отвисает челюсть, и глаза округляются. Хотя я был с ним абсолютно серьезен. Я покончил с этим в тот момент, когда моя рука была победно поднята.
Я отхожу от него, а толпа молчит почти целую минуту. Всё кажется почти нереальным, когда я оглядываю ринг и вижу ошеломленного Итана, уставившегося на меня. Черт, кажется, все вокруг меня пребывают в недоумении, кроме посмеивающегося Дэйла. Только он и мой отец знали, я сказал им, как только решил это.
Как только я выхожу из клетки, я ищу, где сидит моя Черноволоска. Ее глаза опухшие, а щеки мокрые от слез. Она переплетает пальцы под подбородком с выражением облегчения на лице. Шагая к ней, я вытягиваю руку.
Теперь толпа аплодирует и приветственно кричит. Я не знаю, потому ли, что я ухожу из спорта, или просто потому, что они не знают, как еще реагировать.
Эйвери берет меня за руку, и я тяну ее к ограждению. Я поднимаю ее за подмышки и перекидываю через него. Не отпуская ее, поворачиваюсь к выходу и шагаю с арены с ней на руках.
Я наклоняюсь и шепчу ей на ухо.
— Я больше не буду ждать. Теперь ты моя, на все остальное мне наплевать. Я хочу, чтобы ты всегда была моей.
Глава 25
Эйвери
С тех пор, как я была с Чейзом в последний раз, прошло столько времени, я не могу перестать прикасаться к нему.
После того, как он пронес меня сквозь кричащую толпу, мы возвращаемся в его комнату, где доктор осматривает его. Это тот же самый доктор, который осматривал мою голову после того, как Итан толкнул меня об стену. Она кажется немного расстроенной, потому что с ребрами Чейза что-то не так. Она хочет, чтобы он поехал в больницу и сделал рентген. А в это время он выпивает немного тайленола и перекидывается парой слов со своим тренером, пока ему обрабатывают небольшие порезы и царапины.
Я ближе прижимаюсь к Чейзу.
Я касаюсь его руки, когда могу и когда не могу, я нежно провожу кончиками пальцев по его спине. Кажется, ему нравится, что я рядом, нравится быть уверенным, что я постоянно нахожусь рядом с ним. В его глазах появляется какая-то иная страсть, когда он смотрит на меня, а он много смотрит на меня, даже когда кому-то еще необходимо его внимание.
Даже когда его лицо не обращено ко мне, у меня такое чувство, что он наблюдает за мной краем глаза. Может быть, он боится, что я сбегу? Или, может быть, он хочет, чтобы я попыталась сделать это, тогда он сможет доказать свою правоту.
Когда он выносил меня, то сказал мне, что не будет больше ждать меня и что хочет, чтобы я была с ним навсегда. Я беспокойно ерзаю, ожидая, пока все уйдут. Нам нужно поговорить. Мне нужно знать, что означает «навсегда».
Бой был ожесточённым. Сейчас Чейз выглядит гораздо хуже, чем в прошлый раз. Мне не нравится его прерывистое поверхностное дыхание. Я беспокоюсь за него. Когда все заканчивают свою работу, и он готов идти, вместо разговора я решаю, что будет лучше, если я отвезу его в больницу. Он кажется таким уставшим, сейчас достаточно просто быть с ним рядом.
В больнице подтверждают, что у Чейза сломано несколько ребер. Они мало что могут сделать, по-видимому, они даже повязку наложить не могут, потому что это может вызвать осложнения. Ему советуют беречься несколько недель и принимать тайленол от боли. Теперь, когда у меня нет работы, я планирую посвятить все свое время заботе о нем, пока ему не станет лучше. Теперь, когда он ушел из спорта, интересно, чем Чейз займется вместо тренировок.
Когда мы уходим, я жутко смущена его просьбой отвезти нас ко мне.
— Мы остаемся сегодня у меня? — спрашиваю я, выезжая с парковки и поворачивая на улицу Вязов.
— Боже, нет, — говорит Чейз, беспокойно ерзая на месте. Я могу только представить, как сильно болят его ребра, когда «Импала», кажется, дребезжит и подпрыгивает на каждой яме и трещине на дороге. — Ненавижу это место.
Я тоже не очень люблю свой район, поэтому не принимаю это на свой счет.
— Тогда зачем мы туда едем? — спрашиваю я, так и не понимая его до конца.
Я кидаю быстрый взгляд на него, а он морщится:
— Я хочу побыстрее с этим покончить.
Что за черт? Он передумал? Неужели у него есть сомнения? Неужели он теперь осознает, что он слишком хорош для меня, и я его не заслуживаю?
Я даже не знаю, что думать, мысли в голове перемешались, я в полном в эмоциональном беспорядке. Все, что я знаю, — это если я сейчас заплачу, то разобью эту большую шумную мощную машину в хлам. Поэтому я изо всех сил стараюсь взять себя в руки. Я сжимаю губы в тонкую линию и сдерживаю панику.
Когда я заезжаю на свою парковку, то резко паркую машину на стоянке и выскакиваю.
