Нина Демина - Любовь в мегабайтах
Когда он представлял меня как генерального директора "Хадраш текнолоджи", восемь пар глаз устремили свой взор кто на меня, кто на Станисласа, последний лукаво блеснул зелеными глазами и широко улыбнулся мне. Я со страхом подумала, "вот сейчас он сморозит какую-нибудь пошлость, насчет проведения переговоров в одной постели, или, что после первоклассного кунилингуса, все вопросы у генерального директора отпали сами собой, и пора расходиться по домам". Слава богу, он промолчал!
"Дяденька", в миру Герман Генрихович Гринев, руководил службой безопасности "Глоуб Коммьюникейшн", о чем и поведал изумленной публике в моем лице. Разыгрывая спектакль с погонями и слежками, Станислас задействовал главные силы своего ведомства, Гринев был наперсником и держателем тайны главы "Глоуб". Интересно, рассказывал ли Гринев своему дружку Станисласу, как хвалил "сиськи" и хлопал по заднице его незаконную жену, если нет, то дополнительный козырь припрячу в рукаве, иногда полезно внести смуту во вражеский стан.
– Мы собрались для того, что бы урегулировать наши непростые взаимоотношения, – начала я. – Наше предложение, заключить пакт о взаимном ненападении.
– "Глоуб Коммьюникейшн" не империя зла, – тут же ввернул Станислас. – Нападать мы не собирались.
– Ни для кого не секрет, что делались попытки промышленного шпионажа, – напомнила я.
– Попытки делались с обеих сторон, – отмахнулся Станислас.
– Хорошо. Признаем, – я сделала примирительный жест. – Также нам хочется быть уверенным, что не будут делаться попытки вербовки кадровых специалистов.
Считайте, что наше уверение в этом у вас уже есть.
– Кадры надо привлекать уровнем оплаты труда, – наставительно произнес Станислас, преподав мне урок менеджмента. – Насильно их не удержите. Если кто из ваших специалистов сочтет работу в "Глоуб" привлекательной, я гнать их не стану.
– Я говорю про умышленные ходы, – оговорилась я.
– Подобных акций не планировалось, – Станислас усмехнулся и положил правую руку на грудь в области сердца. – Смею уверить вас в нашей порядочности. Мы не разбойники с большой дороги, как может показаться. Мы белые и пушистые.
– Переманивание клиентов… – начала я, но Станислас не дал мне продолжить.
– Это уж совсем никуда не годится. А как же законы конкуренции? Я что должен отказать клиенту только потому, что ранее он пользовался вашими услугами? Чушь, Александра Сергеевна!
– Станислас Владимирович вы не хотите мирных отношений между нашими корпорациями?
– Очень даже хочу! Мечтаю о прекрасных отношениях между нами! Только не надо фанатизма и бредовых идей! А дружить мы обязательно будем, буду заскакивать к вам на кофе. У вас чудесный кофе! Угостите, не откажете?
– На кофе мы не экономим. У вас, видимо, жесткий режим экономии?
– Вопросик-то с подвохом. Вас так интересует наша экономическая политика? Мы открыты, можем рассказать, так сказать поделиться передовым опытом. Приходите, угостим чаем. На заварке мы не экономим.
– Непременно. Я у вас еще не была…в "Глоуб".
– Милости просим.
В этом раунде Станислас победил. Он выглядел убедительно, немного снисходительно и слегка иронично. Я как запутавшаяся школьница, пытавшаяся ответить на пятерку, но не дотянувшая, недожавшая и сломленная напором опытного и коварного преподавателя, доказавшего, что претендовать на "отлично" не стоит, когда материал не изучен до конца. Я старалась выглядеть оптимистично, предоставила слово противнику, стремясь в прениях взять реванш.
– Не во всем соглашаясь с Александрой Сергеевной, мы не преследуем цель свести на нет, усилия, прилагаемые выборным комитетом вашей компании. На существующем ныне рынке наши компании занимают главенствующее место и, учитывая родственные связи и многое другое нас связывающее, ваше предложение принимается нами с легкою душою и добрыми намерениями. Но. Конкуренция есть конкуренция. Александра Сергеевна, не далее, как несколько дней назад, убеждала нас, что вам есть, чем нас удивить. Что ж, перчатка брошена. Будем соревноваться. Главное участие, но победит сильнейший. Наградой победителю прошу определить слияние компаний, то есть усиление наших сил на рынке, сосредоточение в одних, как покажет соревнование – мудрых руках.
Станислас, прежде чем сесть, предоставил слово мне. Мне ничего не оставалось делать, как принять вызов и предложение Станисласа. Еще не хватало участникам совещания решить, что "Хадраш текнолоджи" боится соревноваться с "Глоуб" даже ценой такой ставки! Я была уверена в нашей победе, мы были стабильней, финансово состоятельней и сплоченней. К тому же, провозглашенная Станисласом награда победителю была аппетитным куском, у меня текли слюнки от предвкушения надкусить до крови и проглотить "Глоуб Коммьюникейшн".
– Согласна с Станисласом Владимировичем, честное соревнование решит наши проблемы, я тоже считаю, что слияние компаний лучший путь выживания на все увеличивающемся рынке компьютерных технологий. Вместо изматывающей борьбы друг с другом мы могли бы иметь шанс конкурировать у себя в стране и за рубежом.
– Итак, – снова взял слово Станислас, после того как я умолкла и вернулась в кресло, – если среди нас есть персоны не согласные с выдвинутыми предложениями, прошу высказаться.
Станислас внимательно посмотрел на присутствующих. Была некоторая растерянность от величины объявленной ставки, но не согласных не было.
– Александра Сергеевна, наши юристы подготовят договор, и… – он взглянул на привлекательную молодую женщину, с короткой стильной стрижкой, и она подняла вверх три сжатых пальца -…через дня три мы будем иметь удовольствие ратифицировать его.
От исходящей от него самоуверенности и моей, навязанной им, ролью второго плана, я решила немного осадить его. Перебросившись словом со своим юристом, я заявила:
– Станислас Владимирович, столь серьезный вопрос требует большего времени для рассмотрения. Наше слово – пять дней.
– О"кей. Не будем устанавливать сроков. Александр Петрович – обратился он к моему юристу, – надеюсь, вы, и Ольга Вячеславовна найдете общий язык. Мы вас не торопим. А сейчас, – Станислас потер ладошки, встал, давая понять, что встреча окончена, и обратился к сотрудникам "Хадраш текнолоджи", – разрешите похитить Александру Сергеевну, у нас, видите ли, сын на грудном вскармливании.
Он довольный расплылся в улыбке, когда я вскочила подброшенная его фразою, зацепив носком туфли соседнее кресло. Суматоха, вызванная мной, была им подогрета, он бережно взял меня под руку и сказал:
– Осторожней, дорогая, еще полчаса у нас есть.
Я распекала Станисласа всю обратную дорогу. Он смотрел на меня снисходительно, словно на маленькую девочку, не понимающую, о чем она говорит.
