Люси Доусон - Его другая любовь
Я посмотрела на Пита. Он безмятежно спал. Лоб гладкий, дыхание глубокое и спокойное. Он не похож на человека, едва не потерявшего свою девушку и подвергшегося безумному преследованию.
В моем мозгу зародилось крошечное подозрение. Если он лжет, если заранее приготовил эту историю, то он очень изворотливый человек, и я его совсем не знаю.
А если у него все-таки был роман на стороне, то мой план сработал: возможно, он решил, что Лиз сумасшедшая. В этом случае он вывернулся из щекотливой ситуации, решил завязать с любовницей и продолжить удобную жизнь со мной.
Такая мысль меня взбесила.
Что делать, я не знала. Знала лишь, что нужно будет как-то объяснить шары, заказанные на понедельник. Если Пит не лжет мне и он поймет их значение, он позвонит в полицию. Тогда я узнаю все наверняка.
Глава 30
Воскресенье тянулось очень медленно. Мысли крутились вокруг шаров: как отменить заказ? Я нервно кусала губы, мысленно вспоминала события последних двух недель. Когда Пит увидит шары, он и сам рехнется.
Пока он ни о чем таком и не думал. Он был очень заботлив — хлопотал, как наседка, словно я заболела. Сказал, что почувствовал облегчение: накоиец-то мы всё выяснили, теперь можно расслабиться. Он не хотел ничего скрывать от меня. Потом сообщил, что накануне, на свадьбе, я выглядела сногсшибательно. Может быть, мы задумаемся над официальным оформлением наших отношений?
Все это должно было осчастливить меня, ведь он сделал мне предложение. Как ни странно, восторга я не испытала. Не ощутила я и успокоения от того, что жизнь вошла в привычную колею, не свернула на тупиковый путь. Я получила то, чего хотела, однако могла лишь ходить по дому, как привидение, и неотрывно думать о ней.
Хотя Пит сменил номер телефона, я все еще следила за ним по привычке, но его мобильник целый день молчал. Я так и не избавилась от сомнений. Сказал ли он правду? Каких-либо нестыковок в его словах я не заметила. А почему после стольких лет совместной жизни я не верю своему бойфренду? Почему подозреваю, что он изменяет мне со второразрядной актрисой?
Как только удалось на пять минут остаться одной, я сразу же позвонила в фирму, поставляющую шары, чтобы отменить заказ. Автоответчик сообщил часы приема с понедельника по пятницу. Значит, надо прийти туда завтра с самого утра. Я позвонила Спэнк Ми, попросила еще один отгул. Ему не понравилось, что я побеспокоила его дома, да еще в воскресенье. Что ж, он прав.
Я сказала, что из-за моего двухнедельного отсутствия им, конечно же, пришлось несладко, и все же у меня до сих пор есть проблемы, и я не могу находиться в офисе. Нельзя ли мне поработать дома? Мои слова его не обрадовали. Он ответил, что на следующий день в половине десятого утра я должна сидеть в офисе за рабочим столом, если только я не лишилась конечностей или не покажу ему справку, подтверждающую смертельный диагноз.
Потом он спросил, не умирает ли у меня кто-то из родственников? А может, кого-то из моей семьи высылают как политического преступника? В таком случае он горячо мне сочувствует, однако не хочет, чтобы его маленький бизнес развалился.
Я воспользовалась последней попыткой — этот аргумент оставался на крайний случай — и сказала, что у меня «женские проблемы». Он ответил, что у него тоже. Не могу ли я закончить разговор и дать ему отдохнуть в законный выходной день? Потом смилостивился и сказал: если так нужно, я получаю неделю неоплачиваемого отпуска. На это я не согласилась. Он знает, что я не могу позволить себе неоплачиваемый отпуск. Итак, выбора у меня не осталось. Когда привезут шары, меня не будет дома.
Утром в понедельник я вышла из метро на Оулд-стрит и на ходу набрала телефонный номер. Опять включился автоответчик: мы еще не открылись, будьте добры оставить сообщение.
Поезд немного запоздал. Когда я, запыхавшись, поднялась по лестнице и вошла в офис, Спэнк Ми уже сидел за столом в своем строгом полосатом костюме. Глаза Лотти радостно сверкнули, она открыла рот, чтобы поприветствовать меня, но Спэнк Ми ее опередил: он порадовался, что мне удалось справиться с моими проблемами, и посоветовал сразу взяться за работу. Пусть Лотти ознакомит меня с накопившимися за это время делами.
Слава богу, на весь день у него были запланированы встречи, и в 10.15 он удалился. Быстро собрался и ушел, на ходу отдавая распоряжения.
Как только дверь за ним захлопнулась, Лотти отставила свой стул и воскликнула:
— Господи, наконец-то ты вернулась! Я так беспокоилась о тебе, бедняжка. Ты похудела! Завари чай, а я отлучусь в туалет. Когда вернусь, поговорим. Доставай печенье.
Но я первым делом схватилась за телефон. Дозванивалась в фирму больше часа, все сильнее нервничала. В трубке слышались частые гудки.
— Черт! — не выдержала я. — Так бы и разбила этот проклятый телефон!
Снова яростно набрала номер. Опять занято. Я бросила трубку на рычаги и гневно уставилась на аппарат. Выдержала минутную паузу и снова набрала номер. Не поверила своим ушам: долгий гудок.
— Ну давай же, давай! — бормотала я себе под нос.
Потом мне пришла в голову мысль. Я еще раз набрала номер и нажала на кнопку «обратной связи». Теперь оставалось только ждать.
Подняла голову и увидела, что Лотти сидит и смотрит на меня, открыв рот.
— Ну, — сказала она, — что, черт возьми, происходит?
Мне казалось, что прошло несколько часов. Лотти сидела в кресле и смотрела на меня широко открытыми глазами. Странно, но после того, как я все рассказала, легче мне не стало. Я слишком устала, даже для того, чтобы смущаться.
— И ты по-прежнему не знаешь, говорил ли Пит правду?
— Вот именно. — Я криво улыбнулась.
— И от отчаяния обратилась даже к Кэти?
— Да.
— Но она не сказала тебе правду о себе и Пите. То есть она тебя отшила?
Я пожала плечами и снова попыталась улыбнуться.
— Похоже на то.
— Ох, Миа.
Мы обе примолкли.
— Вот такие пироги. — Мой смех прозвучал довольно странно. — А ведь мне нужно еще с этими чертовыми шарами разобраться. Возможно, их уже доставили. Коробку Пит не откроет, но наверняка заинтересуется.
— Паршиво? — спросила Лотти.
— Да, — устало согласилась я. — Больше и сказать нечего.
И тут Лотти сделала нечто неожиданное: поднялась, подошла к моему столу и обняла меня.
Мы с Лотти очень близки. Еще бы, столько лет работаем бок о бок. Знаем друг о друге все, однако я не назвала бы ее своей лучшей подругой. Например, я ни разу не видела ни ее маму, ни Джейка. Мы не встречаемся по выходным, не ездим вместе отдыхать. До сих пор мы не обнимались, не чмокали друг друга в щечку. Поэтому ее объятие показалось мне странным, и я смутилась.
