Шеррилин Кеньон - Любовник из фантазий
– Со мной правда все в порядке.
– Ты опаздываешь. – Юлиан забрал у нее трубку и, выйдя из комнаты, сам продолжил разговор с Селеной.
Одеваясь, Грейс подумала, что ей очень комфортно с Юлианом. Ей нравилось, когда он был рядом, нравилось заботиться о нем и нравилось, когда он заботился о ней. Близость их отношений была просто очаровательной.
– Грейс, – позвал Юлиан, заглядывая в спальню. – Ты все еще опаздываешь.
Она рассмеялась:
– Иду, иду.
Выходя из комнаты, Грейс заметила, что Юлиан все еще не обут.
– Разве ты сегодня не идешь со мной?
– А я тебе нужен?
Грейс задумалась. Ей нравилось болтать с Юлианом в перерывах между приемами клиентов, но ему, наверное, скучно было сидеть, часами ожидая ее.
– Пожалуй, нет.
– Тогда увидимся вечером. – Он крепко поцеловал ее.
Этот день показался Грейс бесконечно долгим; сидя за столом, она считала секунды до того момента, как закончится время очередного клиента и можно будет его выпроводить.
Когда часы пробили пять, Грейс распрощалась с Рейчел, собрала вещи и помчалась домой.
Дорога отняла у нее совсем немного времени, но когда на крыльце она увидела Селену, у нее внутри что-то екнуло.
– Что-то случилось? – Грейс нетерпеливо посмотрела на подругу.
– Нет, что ты. Просто Юлиан сходит с ума.
Грейс нахмурилась и торопливо открыла дверь.
– Юлиан? – позвала она.
– Я в спальне.
Поднявшись наверх, Грейс нашла его на постели: Юлиан лежал в самой соблазнительной позе, какую только можно было себе представить, а перед ним лежала одинокая красная роза. Он показался Грейс невыразимо красивым, его голубые глаза горели каким-то особенным огнем.
– Ты выглядишь как кот, который только что съел канарейку, – усмехнулась Грейс. – Чем вы с Селеной занимались весь день?
– Ничем.
– Ничем? – Сомнения Грейс ничуть не уменьшились, но тут ее взгляд упал на розу.
– Это мне?
– Да.
Она улыбнулась и, взяв розу, вдохнула чудесный аромат.
– Какой приятный сюрприз. – Грейс поцеловала Юлиана в щеку. – Спасибо.
– Я рад, что доставил тебе удовольствие.
Грейс подошла к комоду, положила розу и, открыв верхний ящик, замерла. На стопке одежды лежала книжка в мягкой обложке, перехваченная алой лентой. Это был «Питер Пэн».
Ахнув, она взяла в руки книгу и, развязав ленточку, открыла ее.
– Бог мой, это же из первого издания, с дарственной надписью!
– Тебе нравится?
– Нравится ли мне? – Ее глаза блестели от слез. – О, Юлиан! – Она бросилась к нему и принялась его целовать. – Ты такой славный! Спасибо тебе! – Грейс умолкла, заметив, что дверь в кладовку приоткрыта.
Неужели…
Грейс медленно подошла к кладовке, широко открыла дверь, заглянула внутрь, и слезы радости брызнули из глаз. Полки снова были уставлены книгами. Ее руки дрожали, когда она пробежалась кончиками пальцев по корешкам своей новой библиотеки.
– Может, я сплю? – прошептала она.
Юлиан встал за ее спиной, и она перестала дышать.
– Мы не смогли найти все твои книги, особенно старые, с бумажными обложками, но Селена сказала, что основное нам удалось восстановить.
По щеке Грейс скатилась слеза, когда она увидела монографии отца. Как они их нашли?
Стремительно повернувшись, она бросилась на шею Юлиану.
– Но как? Как вам это удалось?
Он пожал плечами и вытер с ее щек слезы. Только тут она увидела его руку и то, чего на ней не хватало.
– Неужели перстень? Скажи мне, что ты не продал его.
– Это же просто кусочек металла, и только. Однако Грейс отлично помнила выражение лица Юлиана, когда доктор Льюис предложил купить у него перстень.
«Никогда. Вы не представляете, через что мне пришлось пройти, чтобы получить его».
По рассказам Юлиана она хорошо представляла, о чем шла речь. И все же он продал кольцо ради нее.
Грейс приподнялась на цыпочки и крепко поцеловала его.
Когда ее губы коснулись его губ, Юлиан замер. Никогда еще она не целовала его так. От вкуса ее губ у него закружилась голова. В этот момент он желал одного – чтобы время остановилось и все не заканчивалось сейчас, когда он так близок к цели.
Так близок…
Но выбора у него не было.
Юлиан с сожалением оторвался от нее.
– Тебе понравилось?
Грейс рассмеялась:
– Конечно. – Она обняла его за талию и прижалась головой к его могучей груди.
Больше всего на свете ей хотелось помочь ему. И еще – она хотела его. Хотела, и точка.
Только тут Грейс окончательно поняла, что любит Юлиана, любит глубоко, искренне и безоговорочно.
Да и могло ли быть иначе?
Грейс снова посмотрела на полки с книгами, и на нее нахлынули воспоминания. Именно Юлиан появился в лифте и спас ее, а потом лежал с розой на кровати и ждал, пока она найдет его подарок.
Права Селена, нельзя отпускать такого парня.
Она едва не проговорилась, но вовремя прикусила язык. Еще не время.
Грейс взвесила все «за» и «против». Говорить или нет? Раньше Юлиану здесь не нравилось, она это хорошо помнила. Если попросить его остаться, это станет единственной причиной для него. А если у него не будет своих собственных причин, то рано или поздно он станет попрекать ее тем, что она лишила его всего, к чему он стремился. Как психолог, Грейс лучше других понимала причины, которые могут привести к разрыву отношений.
Если людей не связывает ничего, кроме физической близости, то долго такое объединение не продлится. Они с Юлианом отличаются друг от друга, как небо и земля – женщина-психолог из двадцать первого века и обольстительный македонский полководец из второго века до нашей эры. Попробуйте найти место, где могли бы жить рядом рыба и птица! Что, если через год они перестанут любить друг друга? Что, если Юлиан изменится, когда проклятие спадет? В Македонии он являлся совсем другим человеком, а здесь его страсть к ней могла быть лишь частью проклятия.
Если Юлиан не воспользуется шансом и не вернется домой, то второго раза ему, возможно, уже не представится.
Грейс с трудом заставила себя успокоиться. Она не могла даже сказать ему: «Давай попробуем, и будь, что будет»; после того как он примет решение, другого пути ему уже не представится.
Грейс искренне пожалела о том, что не может заглядывать в будущее, как Селена. Впрочем, и Селена часто ошибалась, а Грейс не могла допустить ошибки. Значит, ему придется полюбить ее так же сильно, как она любит его, что может случиться с той же вероятностью, с какой следует ждать, что небо упадет ей на голову. Получается, так или иначе, она должна отпустить его.
