Покажи мне космос (СИ) - Каптейн Лина

— Я — первый парень Риты и всегда им буду.

— Да пожалуйста! Я на твое место не претендую. Просто собираюсь стать ее последним.

Глава 76

Мое сердце на секунду замирает, а душа распускается, словно цветок после дождя. Филипп держит обещание.

— Посмотрим-посмотрим. Первую любовь никогда не забывают, — говорит Паша, и я возвращаюсь в реальность.

Нужно их догнать.

— Если бы она еще тебя любила, вернулась бы. Но она не торопится.

— Всему свое время.

— Ну жди. Не заметишь, как выйдешь на пенсию.

— Я тебя самого отправлю туда досрочно, если не отвалишь от нее!

Филипп усмехается:

— Да ты даже на ногах ровно не стоишь.

Ох…

Я прибавляю скорость. Сейчас ни в коем случае нельзя опоздать, иначе последствия будут катастрофическими.

Драки в лагере строжайше запрещены. Наказание за них — билет домой. А еще о поведении студентов докладывают в университет.

Если администрация узнает, то не станет учитывать ничьи заслуги. Правила «Звездного» едины для всех, о чем нам рассказали в день заезда.

Парни больше не произносят ни слова, и у меня по спине бегут мурашки.

Неужели драка уже началась?

И действительно, когда я оказываюсь на спортивной площадке, Паша как раз замахивается на Филиппа, но тот ловко уворачивается.

Молодец! Нечего опускаться до уровня этого пьяного идиота.

— Прекратите! — кричу я. — Прекратите сейчас же!

— Зая, тебя же просили не вмешиваться! — Паша поворачивает голову в мою сторону.

— Я тебе не зая! И я к тебе не вернусь! Забудь!

— Рита, ты же должна быть мудрой женщиной, уметь прощать.

— С чего бы?

Кровь буквально кипит от злости. Паша не заслуживает прощения. Однако он не знает простых истин, поскольку продолжает:

— Ты же должна понимать, что любому здоровому мужчине иногда нужны новые впечатления. Если каждый день есть самое вкусное блюдо, даже от него рано или поздно начнет тошнить.

— Урод. — Филипп хватает Пашу за ворот футболки.

Мой защитник тяжело дышит, а венка на виске пульсирует особенно сильно. Она заметна даже в неясном свете фонарей.

— Ну же, ударь меня! — смеется Паша ему в лицо.

— Раз ты сам просишь…

— Не делай этого! — умоляю я.

Мой бывший очень хитер. Он специально провоцирует Филиппа.

Если тот поддастся и ударит первым, Паша найдет способ выставить себя жертвой. Роль бедного-несчастного выходит у него на отлично.

Раньше я верила, что он страдает за справедливость в неравных битвах с силами зла. Наносила грим, чтобы ни тренер, ни наши родители не замечали его синяков. И лишь после расставания увидела, как он в действительности себя ведет и за что получает.

Филипп отпускает Пашу, послушавшись меня. Я облегченно выдыхаю, но в следующую же секунду вскрикиваю.

Паша слегка разворачивается, а потом с размаха бьет Филиппа кулаком в лицо. Использует благородство соперника против него самого.

Однако Филипп не остается в долгу, и вот уже Паша закрывает рукой левый глаз.

— Ты за это ответишь… — шипит он.

— Хочешь добавки? — усмехается Филипп.

От удара его скула сильно покраснела. Точно будет синяк.

— Остановитесь! Остановитесь, пожалуйста! — кричу я.

— Да, она права! — доносятся из-за спины голоса.

Я оборачиваюсь и вижу Мишу с Костей. Паша пытается вновь напасть на Филиппа, но ребята оттаскивают их в разные стороны.

— Заканчивайте, — обращается Костя к обоим. — Или вы хотите, чтобы сюда сбежался весь лагерь?

— Да, это чудо, что вас услышали мы, а не кто-то из кураторов, — поддерживает его Миша.

— Спасибо, — благодарю их я.

Ребята правда подоспели вовремя. Если бы не они, неизвестно, как бы все закончилось.

— Давайте договоримся: никто ничего не видел, не слышал и не знает, — предлагает Миша.

— Согласна, — говорю я. Нам не нужны проблемы.

Тем временем Паша нагло улыбается:

— Да. Будем держать язык за зубами.

Я бросаю на него злобный взгляд.

Как же хочется наказать гада! И как жаль, что это сейчас невозможно.

Если рассказать о нем, он сдаст остальных. Тогда не поздоровится не только Филиппу, но и Косте с Мишей, которые вмешались в драку.

А еще администрация наверняка решит, что я — главная виновница произошедшего. Словно неприятностей на мою голову свалилось недостаточно.

Так что действительно придется молчать. Ужасно не хочется соглашаться с Пашей, однако выбора нет.

— Значит, договорились, — произносит Миша, и все кивают.

Они с Костей отпускают Пашу и Филиппа. К счастью, те больше не лезут в драку.

Можно расходиться, но я пока стою на месте. Ищу синие глаза и встречаюсь с ними взглядом.

Глава 77

По дорожке к корпусу мы идем вместе с Филиппом. На костылях я делаю это медленно, но он подстраивается под мою скорость и старается не обгонять.

— Как ты? — спрашиваю его я, глядя перед собой, чтобы не споткнуться.

— Пустяки. До нашей свадьбы заживет.

Мои брови сами ползут вверх. Филипп как обычно в своем репертуаре.

— А ты разве делал мне предложение? Что-то не припомню.

— Хочешь, сделаю его сейчас?

— Полегче! Не забегай далеко вперед. Мы даже не встречались ни дня. Лучше дай посмотреть на твой синяк.

Мы останавливаемся под фонарем недалеко от корпуса. Возле него очень удобно расположена лавочка. Она так и манит присесть, а я слишком устала стоять и прыгать на одной ноге.

Поэтому устраиваюсь на скамью и кладу костыли рядом, в то время как Филипп садится с другой стороны.

— Повернись к свету, — прошу я, и он показывает скулу. Его щека выглядит красно-фиолетовой. Приложить бы к ней холод.

— Что значат твои нахмуренные брови? — интересуется Филипп.

— То, что тебя ждет большой синяк. Хорошо, не под глазом. Разве сложно было послушать меня?

— Дуешься?

— А не должна? Вообще-то за драки из лагеря выгоняют, сам знаешь.

Филипп наконец становится серьезным:

— Прости, но я не мог остаться в стороне и не заступиться за тебя. Этот упырь просто выбесил, хотя я долго сдерживался.

— Он был неадекватен.

— Не настолько, чтобы не отвечать за свои слова. К тому же не я начал первым.

Накрываю ладонью его большую теплую руку, а потом говорю:

— Ты прав — он заслужил. Спасибо.

Сердце невольно радуется, что Филипп наказал Пашу. Тот перешел все границы и получил за дело. Жаль, мой защитник тоже пострадал.

Однако он не печалится о синяке. На его лице появляется легкая улыбка.

— Если можно было бы повернуть время вспять, я бы поступил точно так же. Кулаки чешутся, когда думаю, как он с тобой обошелся.

— Это в прошлом.

Я опускаю голову и начинаю изучать собственную забинтованную ногу.

— Но ты ничего не забыла.

— Конечно. Нельзя просто взять и выбросить из жизни шесть лет. Предательство близкого человека — хуже всего. В апреле я увидела его с другой, и это сильно меня подкосило. Прежний мир рухнул.

Не знаю, почему внезапно решилась на откровенность. Но Филипп на моей стороне. Ему можно доверять. А еще больше не хочется никаких недомолвок между нами — от них лишь одни проблемы.

— Теперь я понял, почему ты говорила, что тебя не интересуют свидания, — задумчиво произносит он.

— Угу, — бормочу я под нос.

— Если попросишь, второй раз подпорчу физиономию этому хмырю.

— Не попрошу.

— Ладно. Но поверь, я не такой, как он. Я никогда тебя не предам и не обижу.

Поднимаю голову, чтобы вновь заглянуть в глаза Филиппа. До бесконечности глубокие, словно ночное небо. А потом протягиваю руку и касаюсь кончиками пальцев его щеки, загоревшей на южном солнце.

Не той, что пострадала от удара, а противоположной. Меньше всего хочется случайно причинить ему боль.

— Знаю, — тихо произношу я.

— Рита… — голос Филиппа тоже становится глуше. — То есть ты…