Преданная (СИ) - Акулова Мария

Мы с братом договорились, что я поднимусь, вместе закроем квартиру и поедем ко мне. Но вместо этого Влад заставил меня остановиться в коридоре и завязал глаза.

– Не шучу. Сюрприз хочу сделать…

Судя по голосу брата – он доволен. Берет меня за руку и тянет. Я улыбаюсь шире, доверяясь.

Сама, конечно, хотела бы получить сюрприз в более безопасном месте, но… Мне даже на Смолинской квартире вполне комфортно. Лучше, чем все эти дни за тонкой стенкой от Тарнавского.

Делаю осторожные шаги, пока брат не останавливает меня, разворачивает.

Я киваю в ответ на его взволнованное:

– Готова?

А потом морщусь, когда сдергивает повязку.

Обвожу взглядом комнату… Сердце щемит.

Здесь все выглядит так же девственно, как было до, а посреди комнаты – накрытый стол. На нем – сыры, виноград, черешня, роллы, свечи, бокалы и вино…

На полу в вазе — огромный букет бесконечной длины бордовых роз. У меня дух захватывает. Оглядываюсь на брата и опаляю лучами восторга. Он в ответ улыбается широко-широко.

– Это ты на сдачу? – Шучу колко, он цедит сквозь зубы, что я – мелкая коза. Смеюсь и лезу обниматься.

Грудную клетку распирает. Это очень-очень приятно.

Висну у него на шее.

– Это не обязательно было, Владь… – Шепчу, чувствуя такие нужные сейчас поглаживания по спине.

Мой брат пахнет домом и безопасностью. Я вдруг ныряю с головой в желание оказаться там – с родными.

Чувствую губы на виске. Дыхание щекочет волосы.

– Ты такое для меня сделала, Юлька… Я тебе грузовик роз доставлю, когда смогу. Первой. Хорошо?

Смеюсь, отрываюсь и грожу игриво пальцем.

– Первой не надо. У вас все… Хорошо… С ней?

Спросив, понимаю, что даже имя его возлюбленной не знаю.

– С Аней.

Улыбаюсь.

– Да. С Аней.

– Зашибись у нас, Юль. Ей здесь понравилось. И я понравился, – улыбка Влада становится хищно-обольстительной. Я игриво обмахиваю лицо ладонями. Мол, жарко стало.

Он же хватает мою руку, снова разворачивает и подводит к столу. Отодвигает стул. Галантный такой… Наверное, Аня научила.

Я послушно сажусь и наклоняюсь к цветам. Вдыхаю. Глажу лепестки.

– Ты голодная?

На самом деле, не особо, но киваю. Я же знаю, что брат старался. Потратился. Ему будет приятно знать, что со всем угадал.

И с цветами. И с блюдами. И с вином даже.

Я не сопротивляюсь, когда наливает.

– Тоже Аня посоветовала. Сказала, тебе должно понравиться…

Владик профессиональным жестом собирает салфеткой каплю с горлышка. Я беру бокал за ножку. Ни черта в этом не смыслю, но втягиваю аромат носом.

Пахнет вкусно. Делаю маленький глоточек под напряженным взглядом брата. Задерживаю на языке и глотаю.

– Очень вкусно, – Влад явно ждал вердикта. Получив – выдыхает и улыбается. Ерошит волосы на затылке. Себе тоже наливает и плюхается напротив.

– Я ей про тебя рассказывал… – Приподнимаю брови. – Что у меня охуенная сестра. Помощницей судьи работает. Сама устроилась.

Внутри меня гордость мешается со стыдом и грустью.

Чтобы не спалить это странное сочетание, опускаю глаза. Смотрю на красивые тарелки из безупречно белого фарфора.

– А она как тебе? – Стараюсь вернуть разговор в безопасное для меня русло. Влад, слава богу, позволяет.

– Она мне, Юль… Да по уши…

Мы едим, пьем, болтаем. Он рассказывает мне про Аню, свои планы на будущее. Мне кажется, я начинаю верить в него. Надеюсь, Владу хватит мотивации не сдаться.

Раньше он ко всему относится по-ленивому легкомысленно. Я думаю, причина тому — так и не пережитая травма. Он до сих пор ненавидит говорить о том случае. Не рвался никогда и никуда. А сейчас… Собирается поступать на заочку. Аня ему целый список любимых книг надиктовала. Он все их купит. Английский хочет подтянуть. Все тот же бизнес-план опять же…

Это… Окрыляет.

Хорошее вино пьется легче воды. Не бьет в голову, а расслабляет. Туманит немного. Замедляет. Развязывает язык.

Когда за окнами темнеет – Влад по-хозяйски берет в руки пульт и вместе с нажимом на кнопку шторы начинают съезжаться. Плазма загорается изображением потрескивающего камина. Из нескольких колонок по комнате разносится приятная музыка.

Я окидываю пространство взглядом и ощущаю его… По-новому.

Конечно, все дело в пьяной голове, но впервые думаю: а как тут было бы жить? Мне.

Тяну бокал к губам, делаю глоток и начинаю чувствовать горечь. Нет.

Так я не хочу.

– Может поедем уже, Владь? – Спрашиваю, прикидывая, что делать с оставшимися продуктами.

Но Влад явно не хочет торопиться. Подтягивает ближе кресло. Забрасывает на него ноги.

Меня немного коробит от звука проехавшихся по полу ножек, но сдерживаюсь. Стараюсь снова расслабиться. Делаю новый глоток…

Влад смотрит в дальнее окно. Я – просто блуждаю по комнате. Паузы в разговоре заполняет музыка.

– Охуенно так жить, конечно, Юлька. Я в лепешку расшибусь, но…

Влад обещает мне очень серьезно. Я выталкиваю из себя улыбку и кивок.

Верю ли? Нет. Но хочу подбодрить.

– Нас с тобой как учили? Тише едешь – дальше будешь. А здесь я увидел, что нихуя. Будешь всем дорогу уступать – окажешься последним. Нужно быть наглым. Нужно локтями. Кулаками.

– Владь… – Я не согласна. И разговор мне не нравится. Я перебиваю, брат смотрит на меня хмуро.

Снова молчим. Он осушает бокал быстро. Остаток вина щедро доливает мне. На сей раз с горлышка бутылки последнюю каплю уже слизывает и ставит на пол.

Возвращается взглядом к моему лицу. Излишек внимания не добавляет комфорта. Увожу глаза в сторону. Поправляю волосы…

– Скажи мне честно, Юль… Откуда у тебя ключи от этой хаты?

Кажется, что стук моего сердца звучит громче музыки. Молчу. Надо собраться. Решиться надо…

– У тебя правда, что ли… Мужик из богатых?

Предположение сразу и возмущает и дарит облегчение. На этот вопрос я могу ответить честно.

– Нет, – стреляю в брата взглядом. – Нет, конечно, Владь. Нет!

Из-за волнения и выпитого алкоголя жар выстреливает в щеки алым.

Я всю неделю мучилась, не могла решить: поделиться с ним или не стоит. Меня и сейчас качает, но… Моя вера в Тарнавского гаснет неумолимо. Я не знаю, зачем ее сохранять. Но жизненно необходимым кажется себе же напомнить, что он… Хороший. Хочу прочитать это в глазах человека, который в прямом смысле обязан ему своей благополучной жизнью.

– Я попала в сложную историю, Владь…

Брат хмурится. Снимает ноги с кресла и упирает локти в стол. Подается вперед.

Я знаю, что он не в силах защитить меня ни от Тарнавского, ни от Смолина, максимум – утащить обратно в наше семейное гнездо, но его серьезность все равно трогает. И бодрит.

– Ничего ужасного. Точнее ужасно, но… – Беру паузу. Продумываю, как бы сказать… – Только поклянись, что это между нами, Владь. Ни родителям. Ни Ане своей.

Укоризненное:

– Юль, – работает лучше любой клятвы. Он прав. Нас даже просить друг друга о таком не нужно. Клятва работает по умолчанию. – Говори.

– Я не сама устроилась к судье, как ты сказала своей девушке. Все немного сложнее.

Влад хмурится все сильнее и сильнее.

– Я с ним не сплю. Я ни с кем не сплю. И эта квартира… Она не моя, конечно. Ее купил моей подруге отец. Ключи дал он. Я могу здесь жить. Но есть… Условие…

– Какое? – Хриплый голос брата доказывает, что успокоить я пока не смогла.

Сглатываю ком в горле. Нервно глажу ткань юбки. Настраиваюсь почти что на прыжок с парашютом.

– Я не просто к судье устроилась, Владь. Я… К Тарнавскому. Помнишь Тарнавского? – Он дергает головой из стороны в сторону. Я как будто разбиваюсь о первую из скал. Отбрасывает. Лечу дальше. – Когда с тобой случилось… Когда тебя обвинили в изнасиловании… Тебе дали государственного защитника. Помнишь?

Брат коротко кивает. Смотрит на меня неотрывно.

– Это был Вячеслав Тарнавский. Но он давно ушел из адвокатуры. Стал судьей. Преподавал у меня в университете. Я его… Хорошо помню…