Сладкое королевство (СИ) - Кец Евгения

— Правду, — берёт за плечи и перед собой ставит, словно провинившегося малыша.

— Какую правду? — не могу сдержать непрошеных слёз, плотину прорвало. — Что я дура, которая мечтает о детях? — кривлюсь от собственных слов. — Или что я увязалась за тобой скорее из-за твоих детей, чем тебя?

Не могу я вот так в лицо врать, а если у нас что-то с Лёней и получится, лучше ему знать всю правду.

— Это я и сам понял, — усмехается.

— В каком смысле? — округляю глаза.

— Ну, на нашем первом свидании ты и разговаривать со мной стала, только услышав, что Майя спрашивала о тебе. А когда она позвонила и сказала, что я в больнице, ты не переживала за меня, — пожимает плечами, — немного обидно, конечно, но ты переживала за мою дочь...

— И что теперь?

— Зачем тебе тест?

— Я... думала, что могу быть беременна.

— Так ты не бесплодна? — щурится.

А я мысленно стою на распутье — что мне ответить?

— Всё сложно.

— Я весь внимание, — слегка наклоняет голову, внимательно глядя мне в глаза.

— Лёнь, давай не надо, а? Я не думаю...

— И не думай, — перебивает меня. — Просто расскажи. Ты же понимаешь, что я должен знать о последствиях нашего с тобой общения.

— Последствиях, — усмехаюсь. — Я могу родить, но для этого нужно чудо, — поджимаю губы и внезапно для самой себя провожу ладонью по щеке мужчины, шмыгаю носом и чувствую, что слёзы снова чертят на моих щеках мокрые дорожки — И ты стал моим чудом.

— Не понял, — вмиг Лёня становится серьёзным. — Ты же...

— Не сейчас. Тогда, — неопределённо взмахиваю рукой, — после бара. Ты сказал, что первый презерватив порвался. Ну, так вот, второй тоже.

— Но? — лицо Лёни выражает смешанные чувства, думаю, он в смятении, как и я.

— Выкидыш на втором месяце...

— Ты собиралась...

— Я знала только твоё имя и бар, где мы напились, — отодвигаю ошарашенного мужчину с дороги и решительно топаю на кухню, а Лёня в недоумении идёт следом. — Я пыталась найти тебя в соцсетях, но пять тысяч Леонидов и добрая половина из них без аватарок отбили во мне всё желание. Но ты не думай, — быстро говорю, не давая Лёне ничего ответить. Копаюсь в пакетах сама, достаю продукты, пытаясь успокоиться. — Я не для того, чтобы явиться к тебе пузатой на порог, думала найти твоё фото, чтобы показать малышу...

Сажусь на табурет и, закрыв лицо руками, просто плачу. Плачу беззвучно. Думаю, я только что подписала нашим отношениям приговор.

— Иди сюда, — на мои плечи ложатся тёплые руки, и я вздрагиваю от столь неожиданной нежности.

Отрываюсь от ладоней и поднимаю взгляд. Лёня не злится, у него на лице лишь печаль. Тянет меня встать и прижимает к себе. И только теперь понимаю, что значит «плотину прорвало». Слёзы льются как из бездонной тучи, а мы просто стоим посреди моей маленькой кухоньки в обнимку.

— Я хотел бы знать, — прочищает горло.

— Прости, пожалуйста, я правда не знаю, о чём думала. Наверное, перебрала и в пьяном мозгу родилась идиотская мысль, что чудо может произойти дважды.

— Я понимаю, — крепче обнимает. — Я знаю, что такое потерять любимого человека. Могу понять, почему ты так поступила. Но только ответь мне на один вопрос...

— Какой? — шепчу ему в грудь, всхлипывая в последний раз.

— В этот раз ты собиралась мне сказать или планировала сбежать, получив желаемое?

Задираю опухшие глаза на Лёню, а в душе буря рождается.

— Конечно, я сказала бы. Можешь считать, что я сумасшедшая, но я искренне полюбила твоих дочерей. Я ни за что не смогла бы просто сбежать.

— А меня? — стискивает зубы. — Если бы у меня не было детей?

Замираю, понимая, что сама до конца не знаю ответа на этот вопрос.

— Я не хочу от тебя убегать, — всё, на что меня хватает.

Какое-то время молчим, смотря друг другу в глаза.

— Хорошо, — вдруг выдаёт Лёня. — Но учти, во-первых, я хотел бы участвовать в принятии подобных решений. Во-вторых, я против рождения детей вне брака. Меня так воспитали. Сначала свадьба, потом дети. Понимаешь? — спрашивает, а я только киваю, еле скрывая своё удивление. — В-третьих, я не обедал.

Хлопаю глазами и соображаю, правильно ли я расслышала.

— Ты... хочешь... чтобы я тебя обедом накормила? — уточняю.

— И сама тоже поела, — дополняет мои слова.

— Ты не злишься?

— Мне надо подумать и переварить всё, что я услышал. Хочешь ещё что-то сказать, пока я не завис?

Вместо ответа веду себя как неразумное дитя — встаю на носочки и коротко целую Лёню, лишь секундой позже понимая, что он наклонился, чтобы ответить на мой порыв.

Эпилог

Череда трудных решений и тяжёлых времён сложилась в калейдоскоп разбитых, но вновь склеенных просто немного иначе, мечт.

Мы оба, я и Лёня, понимали, что не пышем друг к другу книжной любовью, когда и бабочки в животе, и табун мурашек по спине. Но я нуждалась в нём и его семье, а он нуждался во мне.

Приняв всё, что я наплела в тот день, перед праздником Дианы, Лёня почти всё время, пока мы готовили еду, молчал. Но на ночь он остался у меня — дети всё равно были у бабушки, чтобы не ездить туда-сюда по городу спозаранку.

Мы провели всю ночь в разговорах, а под утро я уснула в его объятиях. Тогда Лёня предложил попробовать построить отношения с теми исходными, так сказать, что в наличии. Я сломана и сломлена, во мне живут мечты о детях и семье. Лёня одинок и нуждается в помощи с детьми. Мы друг другу симпатичны.

Я понимала, что так себе перспектива, но это было лучше, чем ничего. День рождения Ди прошёл отлично. Лёня быстро нашёл общий язык с моим отцом, а дети с теплом приняли мою маму. Диана от неё не отлипала. Даже Саша предпочла спокойно общаться с Оксаной и извинилась за побег.

С разрешения Лёни, конечно же, я поговорила с Сашей. Я рассказала, что не могу, вернее, не совсем могу иметь собственных детей, и попросила хоть подумать над возможностью нормального общения со мной. Полагаю, ей попросту стало меня жаль, и она стала чуть мягче ко мне относиться.

Хотя через месяц, когда Саша сломала ногу и валялась в больнице, ожидая операции, с удовольствием ела домашнюю еду, приготовленную мной. Больничные харчи кого хочешь заставят пересмотреть своё отношение к человеку, связанного с готовкой пищи.

Почти год мы провели, просто притираясь друг к другу. В какой-то момент я поняла, что Лёня очень даже привлекает меня как мужчина. Возможно, причина в том, что он набрал пятнадцать килограмм и перестал выглядеть жердью. С его ростом новый вес явно гармонировал больше — хоть кости перестали торчать. Я довольна результатом.

К тому же у Лёни появилось время ездить на рыбалку, пока я забирала девочек к себе на выходные. Это определённо принесло ему радость, он стал чаще улыбаться. Целый один раз мы с девочками даже ездили поторчать зимой у лунки вместе с ним.

Я кайфа не поняла, но дети оценили горячую уху на морозе. Это был первый и последний раз, когда мы разделили с Лёней зимнюю рыбалку. А на следующее лето мы с Лёней расписались и съехались.

Началась новая череда событий — обустройство и совмещение быта. Было принято несколько важных решений: мы продали наши квартиры и взяли одну большую, в хорошем, новом доме. Моё пожелание по планировке было учтено, так что просторная кухня, обставленная так, чтобы совмещать семейные ужины и мою работу шла в комплекте.

Я настояла, чтобы не тратиться на ненужные вещи и отложить деньги на обучение Саши в институте, ну и на жильё. Позиция моих родителей Лёне тоже приглянулась — девочка должна иметь свою квартиру до замужества. Жить она может хоть до тридцати с родителями, а квартиру сдавать, но это её добрачное имущество. В жизни всякое бывает. И я прямое тому доказательство. А у нас дома аж три девчонки. Есть над чем подумать.

О своих детях мечтать я перестала. Шли годы, врач проводила анализы регулярно и регулярно говорила, что шанс есть. Мы решили с Лёней, что если «чудо» случится, то так тому и быть.