Любовь Рябикина - Невезучая
Они вернулись в квартирку Оксаны. Казбек сбросил дорогой пиджак и галстук, закатал рукава и вместе с дочерью принялся связывать пыльные книги шпагатом. Вначале это получалось у него очень плохо. Оксана посмотрела на его мучения и рассмеялась. Подошла, забрала завязку из рук и показала, как это делается. Вскоре дело наладилось и вор в законе привлек к делу охранников, бесцельно стоявших у двери:
— А вы чего стоите? Берите книги, помогайте! Уносите вниз и складывайте в багажник. Все отправить в мою квартиру. Разместить в самой большой спальне! Начинайте перевозить.
В тот же день Беркут приказал охране нанять «Газель» и забрать не мудреные пожитки дочки в свою квартиру. Вор в законе торопился. Он не желал, только-только обретя свое дитя, делить ее еще с кем-то. Девушке уезжать из своей квартиры не хотелось. Она надеялась, что Анисимов позвонит. Опытный Беркут просчитал и это. Он предложил:
— Оставь свой новый адрес соседям и строителям, которые будут заниматься ремонтом. Если твой Анисимов появится, ему передадут.
Оксана согласилась. Написала записки и успокоилась. Она не знала только одного: через час записки у соседей и строителей забрали дюжие молодцы и пригрозили: если те сообщат оперативнику адрес, им будет плохо. За молчание жильцам и строителям заплатили долларами.
А через три дня Беркут уговорил дочь оставить работу и сменить фамилию. К вечеру у нее был паспорт на имя Беркут Оксаны Константиновны. По этому случаю отец повел ее в ресторан. Для нее звучали песни в исполнении цыган. Казбек засыпал ее цветами, как и обещал. Оксанка на время забыла обо всем. Она смеялась, пела и танцевала вместе с цыганами. Отец хлопал в ладоши, искренне любуясь дочерью. Одетая в дорогой костюм, с изумрудным ожерельем на шее, такими же серьгами и браслетом на тонкой руке, она уже не походила на простенькую библиотекаршу. На нее оглядывались. Молодые парни откровенно засматривались в ее сторону, часто приглашали на медленный танец. Девушки завистливо прикусывали губки.
Когда она на минутку присела за стол, чтобы отпить глоток сока, Беркут очень осторожно спросил:
— Оксана, хочешь поехать в Париж? Посмотреть Лондон, Берлин, Рим, Мадрид? Попутешествовать по Европе? Мы могли бы хорошо отдохнуть и лучше узнать друг друга. Как говориться, «притереться». А то ты бледная, тебе свежий воздух нужен, витамины. Поедем?
Улыбка медленно угасла. Она долго смотрела в пол, а затем резко вскинула голову и взглянула ему в глаза с такой мукой, что Казбеку стало не по себе:
— Папа, я жду его, но если он не позвонит через неделю, я поеду с тобой, куда только захочешь.
Прошло еще три дня, мучительных и для отца и для дочери. Беркут боялся, что она плюнет на гордость и позвонит Анисимову. Тогда его обман раскроется и что может произойти, он боялся даже представить. От своих людей Константин Федорович знал, что следователь приезжал на квартиру дочери через день после переезда девушки к нему. И что он очень расстроился, не найдя ее.
Оксана ждала звонка. Подходила к телефону, уже готовая позвонить, но пресловутая гордость вставала на дыбы — «он не хочет меня видеть и мне не стоит унижаться». Казбек, чтобы как-то заставить ее поверить, что оперативнику она не нужна, съездил вместе с ней на ее квартиру, где копошились строители. Девушка обошла соседей и везде получила отрицательный ответ:
— Никто не приезжал. Уж если бы приехал, мы бы передали.
Она расплакалась, усевшись в дорогом костюме на бидон с краской. Казбек картинно упал перед ней на колени, схватил за руку и якобы стремясь утешить, крикнул:
— Хочешь, мои парни приволокут его к тебе? Прямо сейчас! Он на коленях будет перед тобой стоять, вымаливая прощение! Только скажи! Я не хочу, чтобы моя девочка плакала из-за какого-то следователя. Он не достоин тебя, но я могу устроить ваш брак, если ты только кивнешь!
Он знал, на каких струнах играть! Оксана поверила отцу. Такого счастья, которое предлагал он, она не хотела. Стерла слезы кулаком и отказалась:
— Не надо, папа! Пусть живет, как жил. Зачем навязываться? Насильно мил не будешь. Давай уедем за границу завтра?
Беркут обрадовался:
— Правильно решила, дочка! За границей столько интересного увидишь. Ты у меня невеста богатая, женихи стаями начнут виться. Забудешь потихоньку своего опера. Что же делать, раз он в тебе чистую душу не разглядел?
Вор в законе притворно вздохнул и отвернулся, делая вид, что смахивает несуществующую слезу. Оксана неожиданно почувствовала, что сидит на чем-то липком и холодном. Резко вскочила, обернулась и ахнула:
— Костюм испортила! В краску села. Что теперь делать?
Казбек махнул рукой:
— Да я тебе сотню их куплю! И в голову не бери. Сейчас заедем в магазин и купим другой. Только не плачь больше, пожалуйста! Не могу видеть твои слезы!
Анисимов в это время допрашивал одного из заместителей Батона. Попугай Кузя, которого Оксанка так и не забрала, сидел в клетке на подоконнике. Внимательно слушал разговор людей, склонив голову набок и посверкивал черными бусинками глаз. Он привык к Сергею. Сидел у него на пальце и на плече, перебирал короткие волосы следователя клювиком и голосом Оксанки говорил, какой он хороший попугай. От этого родного голоса Анисимову каждый раз становилось не по себе.
Только теперь следователь до конца понял, что обязан Зиновьевой жизнью и как ни странно, карьерой. Понял и глупость своего поведения. После публикации в газете документов, полученных якобы от Батона и их копий, присланных в отдел по почте на имя Анисимова, никто не сомневался, что следак ни при чем. Его никто не преследовал и никто не угрожал. Начальство поручило разобраться с документами, но довольно тактично намекнуло, что особо копать не стоит. Сергей получил очередное звание «майор» и отдельный кабинет, став начальником «убойного» отдела.
В газете промелькнула волна более мелких разоблачений. Некоторых чиновников сняли «за связь с преступными группировками». Сергей решил не рисковать и пока «не лезть на рожон». Он сделал вид, что вполне доволен успехами, тем более, что всех трех замов Батона посадил. Сейчас его беспокоила Оксана. Вместе с другом они искали ее неожиданно затерявшиеся следы.
На другой день, после обеда, отец и дочь в сопровождении трех охранников, улетели в Лондон. Тауэр и старинные кельтские храмы, зеленые холмы Ирландии и гористая местность Шотландии с ее старинными замками. Дорогие отели и рестораны. Походы по шикарным магазинам и экскурсии по городам. Две недели промелькнули, как один миг. Целые дни они проводили вместе. Оксана все больше узнавала отца. Он рассказывал о своей жизни, ничего не скрывая. Описывал суровые тюремные порядки и законы. Лишь об убийстве ее матери не обмолвился ни словом. Сказал только, что услышал о смерти бывшей подруги случайно. Дочь говорила о своей жизни в деревне с бабушкой.
