Кэрол Финч - Счастливый шанс
В жизни Андреа все всегда рано или поздно рушилось. Хэл помог ей собрать осколки и вернуться на нужную, дорогу. Еще он помог ей преодолеть старые страхи. Когда у нее будет время как следует задуматься, она поймет то, что сам Хэл давно понял: он для нее всего лишь мимолетное увлечение, как для любой другой женщины, которая мечтала лечь в постель с потрепанным и пропыленным ковбоем родео, ставшим своего рода знаменитостью.
Жестокая правда заключается в том, что Хэлу нечего дать Андреа: он стал законченным циником. Даже несмотря на недавнее превращение, происшедшее с его старшим братом, Хэл не верил в любовь. Его собственный жизненный опыт не давал ему ни малейшего повода верить в существование глубоких чувств. Страсть — другое дело, это физическая реакция тела, это он мог понять, но любовь? Это всего лишь выдумка наивных дурачков, красивая сказочка, предназначенная придать обаяние и притягательность примитивному сексуальному акту.
Андреа не дурочка, но она в растерянности, она ищет, во что верить, ищет какую-нибудь зацепку, которая помогла бы ей возродиться к жизни. В трудный период Хэл стал для нее опорой, чем-то вроде костыля, вот и все. Если повезет, они смогут расстаться друзьями.
У Хэла никогда еще не было подруг среди женщин: Андреа могла бы стать первой, он подошел очень близко к этому… пока не перешел черту. Больше подобное не должно повториться.
Закончив читать лекцию самому себе, Хэл оделся и спустился вниз. Он был полон решимости делать вид, будто ничего сногсшибательного не произошло.
Как оказалось, именно так ему и пришлось держаться, потому что на кухне сидел Джейсон, уже вернувшийся домой после занятий и футбольной тренировки. Джейсон первый обратил внимание, что настроение Андреа заметно улучшилось, по-видимому, она восприняла то, что произошло, гораздо спокойнее, чем Хэл. Как ни странно, Хэла это озадачивало и злило, и он стал избегать Андреа. Ковбой искренне желал себе не принимать случившееся слишком близко к сердцу. Кто бы мог подумать, что из них двоих именно он будет относиться к этому слишком серьезно!
Демонстративное невнимание Хэла, как ни странно, польстило Андреа. Она спрятала невольную улыбку. Казалось, Хэл и Джейсон внезапно сделались неразлучными друзьями. Весь вечер они провели вместе, вдвоем смотрели по телевизору бейсбол, жуя поп-корн. На Андреа мужчины обращали не больше внимания, чем на какой-нибудь предмет мебели; впрочем, она не возражала. Девушка понимала, что Хэлу нелегко свыкнуться с тем, что произошло между ними.
Этот матерый ковбой пытался оттолкнуть ее даже вопреки тому, что его так явно и мощно тянуло к ней. И несмотря на его ворчание и рычание, несмотря на многочисленные заявления, что он предпочитает обезличенный, грубый, примитивный секс, Хэл Гриффин оказался невероятно нежным и заботливым любовником.
Андреа готовила Джейсону завтрак, делая это с автоматизмом, выработанным долгой практикой. Голова ее была занята совсем другим: в ней бродили мысли, от которых бросало в жар. После стольких лет, когда Андреа буквально цепенела от малейшего прикосновения мужчины и каждого, кто пытался к ней приблизиться, подозревала в коварных намерениях, с Хэлом все вдруг оказалось по-другому. Она с готовностью принимала каждую ласку, каждое прикосновение его рук и губ. Недолгая боль, которую она почувствовала, казалась ничтожной, платой за удивительные ощущения, что подарил ей Хэл.
Андреа по-настоящему жалела только об одном: о том, что у нее уже не будет возможности доставить ему равное по силе наслаждение. Ей хотелось постичь науку возбуждения мужчины и довести Хэла до полного самозабвения, только тогда он смог бы понять, насколько дороги, поистине бесценны для нее безумные и сладостные мгновения, проведенные с ним.
Они больше не оставались наедине — Хэл следил за этим очень внимательно. Андреа даже подозревала, что он нарочно задержался с завтраком, чтобы избежать ее общества. Хэл привык вставать рано, и, вероятно, в эти минуты он расхаживает по своей комнате, казня себя за то, что проявил слабость и принял ее откровенное приглашение. Однако Андреа чувствовала, что должна непременно поговорить с Хэлом наедине до его отъезда. Хорошо бы он перестал тянуть время и спустился на кухню до того, как Джейсон сбежит по лестнице.
Внимание Андреа привлекли какие-то приглушенные звуки, донесшиеся из коридора. Она переворачивала на сковороде омлет с ветчиной, когда Хэл прошел в кухню и остановился возле кофеварки.
— Слава Богу, наконец-то ты показался. Я как раз думала, долго ли ты собираешься меня избегать.
— Доброе утро, Флетч, — пробурчал Хэл, не глядя в ее сторону.
Времени было мало, и Андреа перешла сразу к делу:
— Я хотела с тобой поговорить насчет выплаты моей ссуды.
— Даже и не думай. Этот вопрос обсуждению не подлежит, — заявил Хэл не терпящим возражений тоном.
Что ж, видно, она понапрасну тратит порох.
Андреа развернулась к Хэлу лицом и потрясла перед его носом кухонной лопаточкой.
— Вот что я тебе скажу. Если ты попытаешься платить долги, я буду чувствовать себя так, будто мне платят за вчерашнее. Кстати, по-моему, я пережила случившееся гораздо спокойнее, чем ты. Это ты жалеешь о том, что было, а не я. Мне понравилось то, чем мы занимались. В любом случае сделанного не воротишь, но я не ожидаю от тебя за это финансовой компенсации.
Хэл отставил чашку в сторону и мрачно посмотрел на Андреа.
— Нравится тебе или нет, но финансовая компенсация — это все, что ты от меня получишь. Я не вернусь. То, что случилось вчера, вчера же и закончилось. Это не было началом чего-то нового.
— Не волнуйся, я это понимаю, — заверила его Андреа.
— Понимаешь, но веришь ли? — прорычал Хэл. В черных, как ночь, глазах появился опасный блеск.
— Верю.
— А я в этом сомневаюсь. С тех пор как я здесь появился, я все время подставлял тебе плечо. Поначалу ты была слишком горда, чтобы принять помощь, да и побаивалась, поскольку ты вообще не доверяешь мужчинам. Но пару раз я помог тебе в трудную минуту, и ты прониклась благодарностью. Ты была так благодарна, что даже предложила мне то, что девушка может отдать лишь раз в жизни.
— Это неправда…
— Чушь собачья, — пробурчал Хэл, отметая ее возражения. — Позволь уж мне самому проанализировать ситуацию, прежде чем ты снова переиначишь все факты. Мне действительно было тебя жаль. Я рассматривал тебя как повод совершить богоугодное дело, эдакий благородный поступок года. Тогда, на кухне, я целовал тебя из жалости. И возня между простынями тоже была из жалости. Вот и все.
Жестокие, оскорбительные слова. Андреа побледнела. Ей хотелось спорить, опровергать его грубые безжалостные заявления, но у Хэла был такой свирепый вид, что ей не хватило храбрости спорить.
