Мелисса Дэйли - Молли и кошачье кафе
Я обогнула кресло-коляску, чтобы взглянуть на сидящую в нем женщину. Но та низко склонилась над меню, спрятав лицо за обложкой. Чувствуя, как от волнения шерсть на загривке встает дыбом, я осторожно потрогала лапой складки юбки вокруг щиколоток сидящей дамы. Она отложила меню и повернулась ко мне – голубые слезящиеся глаза и мягкие волны серебристых волос.
– Ах ты, это кто же? – ласково сказала она, протягивая ко мне дрожащую руку.
Сердце чуть не выскочило у меня из груди – я вытянула шею, чтобы понюхать пергаментную кожу, и тут меня захлестнула такая буря чувств, какой я не испытывала никогда в жизни. Не раздумывая, я моментально перелетела через подлокотник и оказалась у пожилой дамы на коленях.
– Мне кажется, Марджери, вы понравились этой кошечке, – девушка, сидящая за столом, улыбнулась, а я самозабвенно терлась головой о морщинистые щеки Марджери.
– Когда-то у меня была такая же, – ответила та, поглаживая меня по спине. – Ах ты, красавица!
Она нашептывала мне ласковые слова, а я так громко мурлыкала, что казалось, вот-вот разорвется сердце.
Оторвавшись от Марджери, я увидала подошедшую к столику Дебби, которая глядела с изумлением.
– Это Молли, – пояснила она. – Я ее подобрала несколько месяцев назад, взяла с улицы.
– Ах да, Молли, конечно – так ее и звали! – ахнула Марджери, улыбаясь, не сводя с меня глаз. – Неужели это ты, Молли?
Дрожащей рукой она нежно приподняла мою голову. Я мурлыкала и терлась о ее пальцы, стараясь, чтобы она поняла – это и правда я.
Сколько раз после расставания с Марджери я искала утешения в воспоминаниях о нашей с ней жизни. Представляла, как она улыбается, как гладит мою спинку. Сколько раз это спасало меня, помогая справиться с одиночеством и отчаянием. Память о счастье в ее доме давала мне надежду, помогала верить, что где-нибудь непременно есть любящее сердце, и я обязательно его найду.
Со временем облик Марджери потускнел, стал бледным и расплывчатым, как выцветшие фотографии, стоявшие у нее на каминной полке. Когда я уже не могла вызвать в памяти ее образ, оставалось лишь одно – лелеять воспоминания о том, что я испытывала, находясь рядом с ней: заботу и любовь.
Сейчас, лежа на коленях у Марджери, мне казалось, будто я перенеслась в детство и снова стала котенком. Вернулось ощущение, что надежные руки хозяйки защитят от любых напастей. Все, что приключилось со мной после расставания, все невзгоды: кошмарное житье у Роба, нелегкое путешествие в Стортон, горемычная, пусть и не без радостей, жизнь на улице, даже счастье от рождения котят – все куда-то ушло, и на несколько блаженных минут на свете остались только я, Марджери и наша любовь. Точно так же, как было в самом начале.
Не представляю, сколько времени мы с ней так просидели, полностью отдавшись сладостному покою, весь мир словно уменьшился до размеров ее инвалидного кресла, поддерживая и баюкая нас.
Наконец, мало-помалу, я стала возвращаться к реальности, осознавая, что мы по-прежнему находимся в кошачьем кафе. Слышались приглушенные голоса, возились котята, а прямо над моей головой кто-то всхлипывал. Неохотно открыв глаза, я увидела Дебби. Стоя рядом с креслом Марджери, она вытирала глаза платком.
– В прошлом году Марджери переехала в наш дом престарелых. Я знала, что она любит кошек. Вот, услыхала про ваше заведение и решила ее порадовать, – тихонько объяснила спутница Марджери.
– Думаете, Молли и в самом деле была ее кошкой? – шепнула Дебби.
– У Марджери прогрессирует болезнь Альцгеймера, и она не может удержать в памяти даже самое простое, но сейчас, по-моему, у нее нет никаких сомнений, – ответила сиделка.
– И у Молли тоже, – кивнула Дебби. – Я ни разу не видела, чтобы она так реагировала на наших гостей.
Дебби принесла Марджери чай и печенье «Муркины усики», подкатила ее кресло ближе к столику. Марджери взяла ее за руку.
– Представляете, ведь это моя кошка, Молли, – сказала она, лучась улыбкой.
– Да, Марджери, я знаю. Разве не чудесно, что вы нашли друг друга?
Марджери просияла.
– Удивляюсь, как это она добралась до Стортона, – добавила Дебби, а Марджери нахмурила брови.
– Это Молли, моя кошечка, – повторила она.
Я почувствовала ее смятение и поняла, что мысли ее начинают путаться. Чтобы поддержать Марджери, я потерлась головой о ее руку, пытаясь успокоить ее, убедить, что мы снова вместе, а все остальное не имеет никакого значения.
Время пролетело незаметно, и Марджери нужно было уезжать. Дебби сфотографировала нас вместе, а потом бережно сняла меня с коленей старушки.
– Обязательно приезжайте к нам еще! – пригласила Дебби, провожая их с сиделкой до дверей.
Девушка пообещала, что они непременно побывают здесь снова. «Это так подняло ей настроение!» – с улыбкой заметила она.
Марджери снова взяла Дебби за руку и крепко сжала.
– Это моя кошка, понимаете? – сказала она, напряженно вглядываясь в лицо моей нынешней хозяйки.
Дебби в ответ сжала ее ладонь и кивнула.
– Я знаю, Марджери. Приезжайте с ней повидаться.
Вечером за ужином Дебби с глазами, полными слез, рассказала Софи о нашей встрече, показала снимок на телефоне.
– Ух ты! – глаза Софи тоже были на мокром месте.
Она рассматривала фотографию на экране, когда телефон пискнул.
– Мам, тебе эсэмэска от Джона, – Софии вернула мобильник. – Пишет, что вам надо встретиться и поговорить.
33
Дебби открыла дверь и впустила Джона, жестом предложив ему сесть за ближайший столик. Вечернее небо было затянуто тучами, деревья качались от ветра – все говорило том, что надвигается гроза. В зале было полутемно. Я грелась, лежа в коробке у камина, и пыталась не обращать внимания на странные ощущения в животе – люди называют это дурным предчувствием.
Входя, Джон натянуто улыбнулся, но Дебби не ответила на улыбку. Я не понимала, с чего это между ними возникла такая напряженность, но почему-то мне казалось, что в этом есть доля моей вины. Ведь я приложила столько усилий, чтобы помочь им сблизиться. Старалась, чтобы Дебби поверила Джону. Значит, если он не оправдал доверия, то ответственность за это лежит и на мне.
Мужчина повесил куртку на стул и сел ко мне спиной. Дебби устроилась напротив. Бледная, губы сурово сжаты, она ждала, что он скажет.
– Спасибо, что так быстро откликнулась и пригласила меня на разговор, – начал Джон до того вежливо, что это звучало почти официально.
– Итак, о чем ты хотел поговорить? – живо спросила Дебби. Она сидела прямо, с поднятой головой и смотрела Джону прямо в глаза.
Тяжело вздохнув, Джон вынул из внутреннего кармана куртки конверт и протянул его Дебби.