Рэйчел Гибсон - Мужчина моей мечты (ЛП)
ГЛАВА 13
Мужчина моей мечты: выводит меня из себя.
Дождь барабанил по окнам арендованного Отэм пляжного домика. Шторм толкал волны к пляжу, чтобы разбить их в длинной траве, гнущейся от сильного ветра. Лампы на кухне освещали Отэм сзади: она стояла перед целой стеной из окон в домике-шале.
Молнии сверкали в черных тучах. Белые трещины раскалывали ночное небо за секунду до того, как раздавался гром. Отэм чувствовала его, стоя босыми ногами на деревянном полу.
На втором этаже в одной из спален, в блаженном неведении о природном хаосе, спал Коннер. Он отключился где-то час назад после целого дня гуляния по пляжу в резиновых сапогах и плаще. Погода была сносной, пока часа три назад не начался шторм. Отэм любила сильную грозу. А эта уж точно впечатляла.
Отэм сложила руки на тонком топе своей пижамы с таксами. Если бы она не была совсем одна с усталым пятилетним мальчиком, можно было бы открыть бутылку «Каберне Савиньон», которая была куплена для Шилох. Можно было бы разжечь огонь и слушать гром, прижавшись щекой к широкому плечу мужчины и наслаждаясь бокалом вина.
Вчерашний день оказался напряженным. С момента, когда приехал Сэм, и до минуты, когда он уехал. Помимо обычного напряжения, которое Отэм всегда чувствовала рядом с бывшим, Сэм и Винс вцепились друг другу в глотку и вывели свое противостояние на совершенно новый уровень.
Отэм поежилась: воздух холодил ей кожу и заставлял сжиматься соски под футболкой. Вчера было несколько коротких мгновений, когда напряжение спадало. Когда Сэм сглаживал его своими руками. Когда целовал ее в шею и заполнял пустоту совсем другим видом напряжения. И в эти несколько мгновений, когда он целовал ее, а она целовала его в ответ, будто умирала с голода, Сэм пробудил каждую клеточку ее тела. Он напомнил, что Отэм тридцать. Что она хочет, чтобы ее трогали и обнимали. Она хочет, чтобы ее хотели. Он напомнил, что по ночам ей хочется большего, чем бойфренд на батарейках, которого Отэм прятала в коробке на полке в шкафу, подальше от излишне любопытного пятилетки. Сэм напомнил ей, что притащить стул к шкафу и достать своего специального любовника – слабая замена настоящему любовнику из плоти и крови.
А Отэм хотела любовника. Горячего и красивого. Как Сэм.
По небу прокатился раскат грома и отозвался дрожью под ее ногами. В облаках как стробоскоп вспыхнула молния. Нет. Не Сэм. То, что его имя просто пришло ей в голову, ужасало. Доказывало, что Отэм нужна хоть какая-то физическая близость. Что прошло уже о-о-о-о-очень много времени с тех пор, как она каталась обнаженной по простыням с мужчиной.
Снова ударил гром. Отэм ждала молний. Но их все не было. Лишь размеренное бум-бум-бум, пока она не осознала, что гром раздается со стороны входной двери.
Нахмурившись, Отэм прошла по застеленной ковром гостиной мимо лестницы ко входу. Шторм был недостаточно сильным для эвакуации, и Отэм удостоверилась, что накинула цепочку, прежде чем открыть дверь. Включила свет и через щель увидела стоявшего под ливнем Сэма с мокрыми от дождя волосами.
- Что ты здесь делаешь? – спросила Отэм, перекрикивая шум дождя.
- Не знаю.
Она закрыла дверь только чтобы снять цепочку, прежде чем открыть снова.
- Здесь есть памятка туристу.
Вода капала у него со лба и склеивала ресницы, но Сэм не двинулся с места. Он просто стоял там, как-то потерянно глядя на Отэм.
Она посмотрела на часы, затем ему в лицо.
- Уже десять часов, Сэм.
Капли бежали у него по щекам. Взгляд опустился с ее глаз на губы.
- В самом деле?
- Зачем ты здесь?
- Я не знаю.
- Не знаешь?
Он покачал головой.
- Не знаю, почему я сидел в «Бенихане» с Таем, Дарби и другими скаутами и вдруг просто встал и ушел. – Плечи его толстого свитера с капюшоном промокли. Взгляд продолжал скользить ниже, по горлу Отэм к ее напрягшейся от холода груди. – Я не знаю, почему забрался в пикап и ехал два часа через этот ужасный шторм. – Он снова посмотрел ей в глаза. – Я не знаю, почему десять минут стоял у дома, прежде чем решился постучать в эту чертову дверь.
Отэм не собиралась снова спрашивать «почему». Сэм явно не объяснит. Может быть, невозможность играть в хоккей свела его с ума?
- Сэм, я запуталась.
- Это справедливо. - Он протянул руку и сжал в кулаке футболку Отэм прямо под грудью. – Ты и меня чертовски запутала.
Он потянул ее через порог. Наружу под дождь.
Холодные капли упали ей на лицо и шею. Она подняла голову, чтобы сказать Сэму, что он сошел с ума, но его рот заставил ее замолчать. Горячий, страстный и требовательный. Отэм стояла совершенно неподвижно, пока Сэм целовал ее, ждала, пока он остановится. Ждала, когда ее руки окажутся на его груди, чтобы оттолкнуть и захлопнуть дверь у него перед лицом. Но поцелуй был слишком горячим, слишком вкусным. И Сэм, должно быть, утянул Отэм в какое-то сумасшествие, потому что она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в ответ. Их языки соприкоснулись, переплетаясь и сталкиваясь. От руки и губ Сэма исходил жар и согревал все те местечки внизу живота и между бедер у Отэм. Холодный дождь намочил ей волосы и руки. Гремел гром, капли дождя скользили мимо их прижатых друг к другу губ. Отэм проводила пальцами по мокрым волосам Сэма и втягивала воздух из его легких.
Он отстранился первым. Ночь отбрасывала тень на его глаза и нос. Сердце Отэм грохотало, как грозовое небо, и она с трудом дышала, глотая холодный воздух и воду, и Сэма. Она не могла ясно видеть его, но ей это было и не нужно, чтобы знать: его глаза горят желанием. Оно жаркими волнами окружало их. Давило и требовало удовлетворения. Такого, которое могло насытиться только горячей кожей, прижавшейся к горячей коже.
- Заходи, Сэм.
Она уже чувствовала это прежде. Годы назад. Большое. Могущественное. Доминирующее. Как и сам мужчина перед ней.
- Где Коннер?
- Спит.
Это было опасно. Опасная игра, которую Отэм проиграла в прошлом. Но теперь она стала старше. Достаточно мудрой, чтобы удовлетворить свою похоть, не затронув сердца.
- Ты знаешь, чего я хочу.
Да. Она знала. Она знала, что, вероятно, пожалеет об этом утром. Но это случится через несколько часов, которые ей хотелось провести, удовлетворяя боль, пульсирующую в ней, как гром над головой.
Отэм кивнула и потянула Сэма через порог. Закрыла за ним дверь и прислонилась к ней спиной, когда Сэм взялся за подол свитера и стащил тот через голову. Толстая рубашка приподнялась до пояса изношенных «Левисов», низко сидевших на бедрах, обнажив пять пуговиц и узкую полоску светлых волосков на плоском животе. Блядская дорожка окружала пупок и бежала вверх по кубикам пресса. Сэм вытер лицо, бросил свитер на пол и оказался перед Отэм в промокших джинсах и повязкой в виде восьмерки. Тряхнул головой как собака, разбрызгивая повсюду воду. Капли упали на щеку и верхнюю губу Отэм. Она глубоко вдохнула в попытке замедлить сумасшедшее биение сердца.
