Симона Элькелес - Идеальная химия
Первый раз сегодня я вижу его в столовой, стоя в очереди. Алекс стоит на два человека впереди меня. Эта девчонка, Нора Линн, между нами. И она все никак не сдвинется вперед.
Джинсы на Алексе полиняли и порвались на колене. Его волосы падают на глаза и у меня руки чешутся откинуть их назад. Если бы эта Нора не выбирала бы сто лет свои фрукты…
Алекс ловит мой пристальный взгляд. Я быстро фокусируюсь на супе дня. Минестроне.
— Хочешь тарелочку или чашечку, дорогая? — спрашивает Мэри, работница столовой.
— Тарелочку, — отвечаю я, притворяясь полностью заинтересованной тем, как она наливает суп в тарелку.
Как только она ставит ее мне на поднос, я тороплюсь мимо Нолы к кассиру, и останавливаюсь прямо за Алексом.
Как зная, что я следую за ним, он поворачивается ко мне. Его глаза притягивают мои, и на секунду мне кажется, что остальной мир исчез и тут только мы вдвоем. Горячее желание броситься в его объятия и почувствовать их тепло окружает меня с такой силой, что мне приходит в голову, бывает ли такое с медицинской точки зрения, быть настолько привязанным к другому человеку.
Я прочищаю горло.
— Твоя очередь, — указываю я на кассира.
Он двигается вперед со своим подносом, на котором всего кусок пиццы.
— Я заплачу за нее тоже, — говорит он, указывая на меня.
Кассирша спрашивает.
— Что ты взяла? Тарелку минестроне?
— Да. Но… Алекс, не нужно платить за меня.
— Не переживай. Я могу позволить себе тарелку супа, — говорит он и протягивает кассиру три доллара.
Колин влезает в очередь и становится рядом со мной.
— Давай, двигайся. Заведи себе подружку и пялься на нее, — срывается он на Алекса, и шикает на него, чтоб тот уходил.
Я надеюсь на то, чтобы Алексу не пришло в голову отомстить, рассказав о том, что мы с ним поцеловались. Все в очереди смотрят на нас. Я чувствую их взгляды своей спиной. Алекс забирает свою сдачу, и не оборачиваясь выходит из столовой во двор, туда, где он обычно сидит.
Я чувствую себя такой эгоисткой, потому, что хочу лучшее от обоих миров. Я хочу сохранить тот образ, над которым я так долго трудилась. И этот образ включает Колина. Но я также хочу Алекса. Я не могу перестать думать о том, чтобы он снова держал меня в своих объятиях и целовал до потери сознания.
Колин говорит кассиру.
— Я заплачу за свое и ее.
Кассир кидает на меня непонимающий взгляд.
— Разве тот парень не заплатил за тебя уже?
Колин ждет, чтобы я поправила ее. Но когда я не делаю этого, кидает мне полный омерзения взгляд и вылетает из столовой.
— Колин, подожди, — говорю я, но он либо не слышит, либо игнорирует меня. Следующий раз, когда я его вижу, происходит на химии, но он заходит в класс, как только звенит звонок, поэтому мы не успеваем поговорить.
На химии у нас очередной эксперимент/наблюдение. Алекс крутит пробирки полные жидких нитрата серебра и хлорида калия.
— Они оба выглядят как вода, миссис Пи, — говорит Алекс.
— Внешность бывает обманчива, — отвечает она.
Мой взгляд опускается на руки Алекса. Эти руки, которые сейчас измеряют правильное количество жидкости, те же руки, которые так нежно касались вчера моих губ.
— Земля вызывает Бриттани.
Я моргаю, отгоняя свои заблудшие мысли. Алекс протягивает мне одну из пробирок с прозрачной жидкостью. Чем напоминает мне, что я должна помочь ему смешать эти жидкости.
— Ох, прости, — я беру одну из пробирок для теста и выливаю ее в пробирку, которую он держит.
— Мы должны записать, что случиться, — говорит он, размешивая химикаты стеклянной палочкой.
В прозрачной жидкости волшебным образом появляется белый осадок.
— Миссис Пи, я думаю мы нашли ответ на нашу проблему с истощением озонового слоя, — шутит он.
Миссис Питерсон качает головой.
— Так, что мы наблюдаем в пробирке? — спрашивает он меня, разглядывая таблицу, которую нам раздала миссис Питерсон в начале класса для заполнения. — Я бы сказал, что прозрачная жидкость теперь нитрат калия, а белый осадок хлорид серебра. А у тебя какие предположения?
Когда он передает мне пробирку, наши пальцы соприкасаются. И задерживаются на мгновение. Это оставляет ощущение покалывания, которое я не могу игнорировать.
Я поднимаю глаза. Наши взгляды встречаются, и мне кажется, что он пытается передать мне личное послание, но тут его взгляд темнеет и он отворачивается.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — шепчу я.
— С этим тебе придется разобраться самой.
— Алекс…
Но он не скажет, что мне делать. Наверное, я веду себя, как сволочь, спрашивая его мнение, когда он не может дать мне беспристрастный совет.
Когда я рядом с Алексом, я чувствую волнение, прямо как когда-то Рождественским утром.
Я слишком долго все игнорировала, я смотрю на Колина и понимаю… я знаю, что наши отношения уже не такие, как прежде. Все кончено. И чем быстрее я порву это с Колином, тем скорее я перестану думать о том, почему мы еще вместе.
Я встречаю Колина после школы, у заднего выхода. Он одет для футбольной тренировки. К сожалению, Шейн стоит рядом с ним.
Шейн поднимает свой телефон.
— Вы двое хотите повторить сцену той ночи? Я могу запечатлеть этот момент навечно и отправить вам на имейл. Будет отличная заставка для компа или, еще лучше, ютуб видео.
— Шейн, свали отсюда, пока я не врезал тебе, — говорит Колин, провожая последнего взглядом. — Брит, где ты была прошлым вечером? — Когда я не отвечаю, он продолжает. — Можешь не отвечать, у меня уже есть идея.
Это будет нелегко. Теперь я знаю, почему люди бросают друг друга посредством смс и имейлов. Делать это лицом к лицу тяжелее, потому, что ты должна стоять там и наблюдать реакцию другого человека. Я проводила слишком много времени избегая неловких ситуаций и сглаживая отношения с людьми вокруг меня, поэтому теперь эта стычка очень болезненна.
— Ты и я оба знаем, что между нами больше ничего нет, — говорю я как можно спокойней.
Колин суживает глаза.
— Что ты такое говоришь?
— Нам нужно расстаться.
— Расстаться на время или насовсем?
— Расстаться насовсем, — говорю я осторожно.
— Это все из-за Фуэнтеса, не так ли?
— С тех пор, как ты вернулся с того летнего путешествия, все наши отношения шли коту под хвост. Мы вообще не разговариваем больше, и я устала чувствовать себя виноватой за то, что я не срываю с себя одежду и не раздвигаю ноги, чтобы доказать тебе, что я тебя люблю.
— Ты ничего не хочешь мне доказывать.
Я понижаю голос, чтобы другие нас не слышали.
— Зачем тебе вообще это нужно? То, что тебе необходимы доказательства моей любви уже доказывает, что это не работает между нами.
