Меган Куин - Покаяние. История Кейса Хейвуда
придерживались, – я был тем, кто убил человека, а Джетт прикрыл это. И исходя из этого,
мы оба виновны. Поэтому Джетт принял тот факт, что мои деньги уходили к Мэделин, он
ничуть не смущался выплат.
– Ты правда собираешься оставить подарок на пороге дома? Ты не думаешь, что
это как–то жутковато?
– Черт, ты же знаешь, что это жутко, и я крадущийся и доставляющий им вещи,
но какой выбор у меня остается? Показать свое лицо? Ты знаешь, что я, твою мать, не
могу этого сделать.
– Это может помочь перебороть эмоции, которые ты сдерживаешь, –
предположил Джетт.
Я захохотал.
– Ой, ладно, так я должен пойти и вручить им подарок лично в руки?
Совершенно незнакомый человек? Или я должен представиться человеком, который
разрушил их жизни?
– Ты не разрушал их жизни, – возразил Джетт.
– Чушь собачья…
Джетт перебил меня.
– Они могут быть в полном порядке, а ты не узнаешь этого, потому что
крадешься, скрываешься и живешь во тьме, надеясь, что смерть придет за тобой поскорее.
Доставай свою чертову голову из задницы и узнай, по–настоящему ли им больно?
Это была та же ярость Джетта, приходившая каждые несколько месяцев, когда
он больше не мог выносить моих страданий. Я понимал, что моя хандра делала с ним. Я
понимал, что травлю его ядом, и чувствовал себя плохо из–за того, что ему приходилось
иметь дело с моим прошлым.
– Оставь это, – предупредил я. Он бесил меня, и я собирался покончить с этим.
Покачав головой, Джетт прислонился спиной к своему сидению.
– Я не понимаю тебя, друг. Почему ты продолжаешь наказывать себя?
– Почему ты продолжаешь спрашивать?
– Понятия не имею, – сказал мягко Джетт, заканчивая наш разговор.
Тишина зазвенела между нами, пока я прокладывал путь через Квартал к
открытому рынку, где собрались продавцы со всей страны, чтобы продать свои поделки и
сувениры ручной работы. Это было туристическое направление, но еще, когда
присмотришься получше, мимо подделок очков и банальных футболок, сможешь найти
настоящее сокровище.
Когда нашел парковочное место, я заглушил двигатель и изучал основание руля,
пока размышлял о том, что хотел сказать Джетту.
– Я понимаю, что то, что случилось той ночью – моя вина, и понимаю, что ты
приложил все усилия, чтобы защитить меня, Джетт, и я ценю это.
– На это были эгоистичные причины, – перебил Джетт. Я отлично понимал, что
Джетт защитил меня потому, что не мог потерять, не после смерти его матери.
– Я знаю, – ответил я. – Когда дело доходит до моей жизни, ты можешь
защитить меня от закона, но не можешь защитить от моего душевного состояния. В день,
когда мой кулак соприкоснулся с Маршалом Дунканом, мою жизнь забрали у меня, и
пришло время для тебя принять это. Человек, которого ты однажды знал, больше не
существует.
И с этим, я вышел из машины и направился прямо к рынку, не оглядываясь
назад, чтобы узнать пошел за мной Джетт или нет, потому что я знал, что он пойдет. Он
никогда не покидал меня.
Рынок гудел полуденным волнением, но не было ничего волнительного в
задании в моих руках. Все это открывало для меня еще одну сторону темноты, которую я
встретил с распростертыми объятьями.
***
– Это глупо, – сказал я, обсуждая подарок, который пытался завернуть. –
Выглядит так, будто его завернул ребенок.
– Тогда, она может подумать, что это от друга, – Джетт посмеивался рядом со
мной.
– Почему ты заставил меня завернуть его? – спросил я, разглядывая оберточную
бумагу с праздничными свечами, которая хрустела и держалась на длинных кусках
скотча.
– Потому что было слишком смешно, чтобы пропустить подобное, – ответил он.
– Ты придурок, – ответил я, возясь с оберточной бумагой. – Если бы он была в
форме коробки, было бы легче его завернуть.
– Это плоская сумка, – указал Джетт. – Тебе просто нужно миленько подогнуть
углы.
– Ты что, из чертова управления по упаковке подарков? – спросил я, пытаясь
разгладить морщинки на бумаге.
– Нет. У меня так же нет времени, чтобы сидеть с тобой в темноте, пока ты не
соберешься подбросить подарок. Просто сделай это. Я уже готов съесть ужин.
– Пропустив прием пищи, ты не умрешь. Ты начинаешь толстеть.
Это было далеко от истины. Джетт был таким же подтянутым, как и я, спасибо
нашим спарринг занятиям в спортзале и жестоким тренировкам, которые я проводил с
ним.
– Испытываешь удачу, Хейвуд, – пробормотал Джетт, отвечая на письма в
телефоне.
Я снова посмотрел на подарок, нервничая. Правильно ли я поступал? Я думал,
что это добрый жест, последнее, что я мог сделать для Мэделин, но как она воспримет
это? А ее мать?
Мы с Джеттом бродили по рынку несколько часов, рассматривая каждый стол,
пока не нашли подарок, который решил ей понравится. Я купил сумку ручной работы, она
розово–фиолетовая и сшита из забавно раскрашенной ткани. Она выглядела очень по–
детски, но идеально подходила маленькой девочке. Я не знаю, что она будет делать с
сумкой, но подумал, что это станет красивым, ярким жестом. До того, как я упаковал ее, я
вложил в сумку ободряющую записку.
Любовь – непреклонна, потеря – неоспорима, но любовь поможет тебе
двигаться вперед, что продемонстрирует твою истинную отвагу в жизни. Продолжай
двигаться вперед, Мэделин.
Мудрые слова, которым я должен последовать сам. Я был слишком далеко для
восстановления. Я принял свой приговор, но у Мэделин все еще впереди яркое будущее.
– Подкинь его уже, Кейс. Я не позволю тебе избежать этой части.
Он слишком хорошо меня знал.
Неохотно, я открыл дверцу машины и вышел, не позволяя хлопку двери
распространиться эхом в тихой ночи. Я ждал, пока улицы города опустеют, чтобы
подложить свой подарок.
Я припарковался на углу, чтобы оставаться в тени. Я бесшумно подобрался к
передней части их дома, остановившись за деревом, чтобы убедиться, что у них выключен
свет. Уличный фонарь почти перегорел. Я мысленно сделал себе пометку, сказать Джетту
об этом, чтобы он смог договориться с кем–то в городе и сменить лампу. У Джетта были
связи, и все могло произойти быстро, даже если это простая смена лампы фонаря.
Дом, в котором жили Линда и Мэделин, был маленький и тихим с зелеными
ставнями и персиковыми стенами. Цветы в горшках висели перед окнами, а каменная
