Лина Дорош - Весло невесты
И я тоже. Меня поразило всё: и дизайн весла, и его назначение. Про кафе и выставки мысли вылетели из головы. День прошел. Пришла домой. Усталость — беспредельная. Весь день время вытворяло чудеса: то стояло на месте, то делало гигантские скачки. И я с ним. Не рассчитала силы. Присела отдохнуть на полчаса. Задумалась. Очнулась. Чаю захотела. А часы показывали без минут одиннадцать. Как во сне пошла на кухню. Обнаружила, что закончились спички. Вариантов купить их об эту пору — нет. Оставалось только стрельнуть коробок у кого-нибудь из прохожих. Я вышла на улицу за спичками.
Людей не видно. В воздухе пронесся аромат приключений. Но, к счастью, быстро улетучился. Удалось ухватить носом край его «хвоста». Я уже собралась повернуть к дому, как из темноты раздалось:
— Пошли — провожу.
Голос был негромкий, но сильный. И хотя сказали мне всего два слова, они прозвучали, эти два слова, как очень веский аргумент.
— На чай не позову, — я решила договориться на берегу, чтобы потом не было разногласий. Судя по голосу, вариантов быть «непровоженной» до дома у меня не было.
— Не вопрос. Я и кофе могу.
Он вышел на свет. Как в этом субтильном теле рождался такой безапелляционный бас — было непонятно. Про таких говорят — жилистый. Не черный, и не белый, и не рыжий. Обычный такой русый, и глаза не темные и не светлые. Но металла в них немного присутствовало. Даже ночью этот металл был заметен. Росту — всего на полголовы выше меня. Руки в карманах, что вызывало во мне дополнительное безотчетное беспокойство. Куртка и штаны — тоже из обычных русых, ботинки — по-шмелевски нелепые.
— Для кофе поздновато, — я старалась говорить уверенно.
— А я могу. Ночь — не ночь, я могу.
— Мне спичек надо. Только спичек.
— На, — он протянул коробок и скомандовал, — пошли.
— Спасибо, Вы идите. Мне, правда, только спичек надо было. Чаю захотелось, а спички закончились.
— Я так и понял. Обычное дело — в одиннадцать ночи обнаружила, что спичек нет. И пошла за ними погулять.
Я поняла: устала настолько, что дальше объяснять про спички — сил нет. И молча пошла в сторону дома. Он пошел рядом. Ветер приключений явно показал мне язык.
— Так что там про спички? — он решил продолжить наше светское общение.
— Ничего, — мне хотелось надавить ему на жалость, вдруг таковая в нем внезапно обнаружится.
— Правильно, без лапши-то лучше, — он вынул руку из кармана, хотел что-то добавить, но передумал, и рука опять отправилась в карман.
— Да, я вышла познакомиться с кем-нибудь, а потом испугалась.
— Ну, вот и познакомились, Александр, — он снова достал руку из кармана и протянул мне.
— Мы пришли, спасибо, — теперь я демонстративно спрятала руки в карманы.
— А тебя-то как зовут? — он скрестил руки на груди.
— Слава, — я чувствовала, что руки ни под каким предлогом нельзя вынимать из карманов.
— Где работаешь? — он говорил так, будто давал мне шанс одуматься.
Я подумала, если скажу про книжный магазин и корочки библиотекарши — всякую охоту продолжить знакомство отобью.
— В книжном магазине, я — библиотекарь.
— Понял. Завтра на работу к тебе зайду.
— Зачем?
— Повидаться. Я — понятливый. Сегодня мне ни чай, ни кофе не обломятся — ежу понятно. А завтра вечером с работы тебя встречу. Гулять пойдем. Я ж вижу, что ты не из пропащих. Торопить не буду. Привыкнешь ко мне, потом поженимся.
Он приблизился, я отшатнулась.
— Не колыхайся — не трону. Духи вкусные у тебя. Думал, что показалось, а не показалось — вкусные.
Откуда во мне эта страсть острить в «лучшие» моменты жизни — не знаю. Но я выдала фирменную свою шутку про духи:
— «Черутти 1881».
— Ну, тыщу девятьсот, считай. Нормально. Как закончатся, ты скажи — подарю. Я ж зарабатываю.
Конечно, я выдохнула, когда закрыла изнутри свою входную дверь. И даже дошла до кухни, но достать из кармана спичечный коробок так и не решилась. И выбросить его тоже не решилась.
Доброжелательница-злодейка
Моя хозяйка обладала звериным чутьем момента, когда нужно ко мне зайти. Наутро, а именно в половине седьмого, она нарисовалась на пороге с тревогой в глазах:
— Славочка, у Вас всё в порядке, а то мне сон приснился?
— Алевтина Александровна, всё обошлось, давайте завтракать, я только Гуслю на улицу выведу.
— Хорошо-хорошо, а я пока завтрак приготовлю! Я пирожков Вам напекла и творогу на рынке купила.
— Алевтина Александровна, Вы — золото!
Пуська мимоходом меня предала. Она сделала вид, что не заметила наши с Гуслей сборы и в сосредоточенном состоянии прошла на кухню якобы помогать Алевтине Александровне варить кофе. Мы с Гуслей, конечно, это запомнили. Гусле тоже хотелось получить свой пирожок, поэтому она всё исполнила оперативно, и уже через пять минут каждый гремел своей чашкой.
Алевтина Александровна удивляла меня каждый раз. Не обошлось без сюрприза и сегодня.
— Славочка, — сюрприз начался, потому что Алевтина заговорила смущенно и покраснела, — давайте я Вам погадаю?
У меня отвисла челюсть.
— Алевтина Александровна?
— Вы не волнуйтесь, Славочка! Я на картах. Просто, понимаете, я на Вас уже пыталась карты раскидывать, и получаются такие странные вещи. Настолько странные, что их необходимо проверить. А это возможно, только если гадать с Вашим участием.
— Какие странные вещи, Алевтина Александровна? Вы меня пугаете!
— Что Вы, Славочка! Ничего страшного, просто… — она так сама перепугалась, что готова была упасть на колени.
— Хорошо, давайте. Только у нас мало времени.
— Конечно-конечно, — она засуетилась, достала карты и начала, как заправский шулер, стремительно их сдавать.
Карты легли причудливым узором. Картинки, цифры, черное, красное — картина, да и только.
— Ну, и? — мне не терпелось услышать комментарии.
— Так и есть, всё как было — так и есть! Понимаете, что удивительно, Славочка, вот дорога, даже дороги, встречи-разговоры, много встреч. И в основном с хорошими людьми, доброжелателями по-нашему, но вот заковыка — злодейка!
— Любопытно. Кто такая?
— Вот Вы, Славочка, и вот злодейка, но она вроде бы как тоже Вы, — она с ужасом посмотрела на меня, будто увидела призрак, — ничего не пойму…
— А что удивительного, Алевтина Александровна? Говорят же: сам себе враг. Значит, это про меня. Меня другое интересует: заковыка эта навсегда?
— Конечно, нет! Она потом уходит, эта злодейка! Совсем уходит! — Алевтина не сразу поняла, что сказала, а когда поняла, то замерла в еще большем ужасе.
