Елена Веснина - Уроки жизни
— Это не случайность, Кирилл, — возразила Таисия. — Чем дольше я живу, тем сильнее убеждаюсь: то, что я раньше принимала за досадные случайности, на самом деле плата за мои ошибки.
— Без ошибок нельзя. Мы на них учимся. И у тебя, и у меня есть негативный опыт. Что ж, мы учтем его в будущем, — Кирилл вновь попытался обнять Таисию.
Она снова остановила его:
— Извини, но сегодня я не могу быть с тобой. Ты лучше позвони мне завтра. Извини.
Она поцеловала Кирилла в щеку и ушла.
* * *Смотритель шел к маяку. Покуривая «в кулак», он оглядывался, делая на глаз какие-то замеры. Он приблизился к стене маяка, на которой находился электрический щиток, аккуратно загасил окурок и спрятал его в карман. Бросив взгляд на часы, смотритель пошарил по карманам, вытащил ключ и открыл щиток. Окинув оценивающим взглядом провода, достал плоскогубцы и «перекусил» один из них.
Но смотритель был не одинок в ночной тиши. Еще нескольких людей судьба привела к маяку: Андрей любовался с высоты маяка городом, погруженным в сумрак приближающейся ночи. С другой же стороны, крадучись, к маяку подходил Марукин. В руке его был пистолет.
Андрей по-прежнему смотрел на ночную гавань, когда неожиданно на маяке погас весь свет, кроме прожектора. Чертыхаясь, Андрей достал зажигалку, спустился вниз и пошел вдоль стены в поисках электрического щитка. Марукин, заметив в сумраке фигуру, стал тихонечко красться следом, медленно сокращая расстояние. Ничего не подозревающий Андрей продолжал разыскивать щиток. Марукин подбирался к нему все ближе. Из укрытия в кустах за ними пристально наблюдал смотритель.
Марукин подкрался к Андрею со спины, резко замахнулся и ударил его сзади прикладом пистолета по голове. Оглушенный ударом, Андрей упал на землю лицом вниз. Марукин подошел вплотную и склонился над ним:
— Что же ты, Миша, осторожность потерял? Я думал, ты хитрее!
Он взял Андрея за плечо, чтобы перевернуть его к себе лицом. Неожиданно Андрей схватил его за руку и, приподнявшись, бросил через себя. Не отпуская руки Марукина, ногами он выполнил удушающий захват. Марукин, роняя пистолет, успел заметить, что его поймал не смотритель, а Андрей.
— Пусти… Слышишь! Это же я… — прохрипел Марукин.
Андрей был в бешенстве:
— Кто я?
— Юрий Аркадьевич, следователь! Пусти…
Андрей освободил Марукина и резко встал, подхватив пистолет. Марукин тяжело поднялся, массируя горло. Глядя на направленный на него пистолет, Марукин просипел:
— Что же ты ждешь? Стреляй! Или своего сообщника, Родя, дожидаешься?
— Я не сообщник Родя, — с трудом выговорил Андрей. — А вот от вас я хотел бы услышать объяснения, на каком основании вы сначала бьете, а потом проверяете, кого ударили?
Марукин попытался дружески улыбнуться:
— Извините, обознался. Я здесь, чтобы задержать Родя. Он может оказать сопротивление, поэтому я и не стал интересоваться, он это или нет.
— Это вас не оправдывает! Таким ударом можно убить человека. Вы понимаете, что если бы я не увернулся, то ваши извинения мне были бы уже не нужны?
Марукин пошел в наступление:
— Но и вы тоже хороши. Если бы вы не шлялись здесь по ночам, с вами бы ничего не случилось!
— Я не шляюсь! Я работаю на маяке. Вы что, пошли на задержание, не зная, что тут есть не только преступники, но и мирные граждане? И где ваши напарники? Где Буряк? — требовательно спросил Андрей, оглядываясь.
Марукин возмутился:
— Я не обязан вам отчитываться! Это секретная информация.
— И тем не менее, я выясню все завтра в вашем управлении.
Марукин начал заметно нервничать:
— Не надо. У меня тогда будут крупные неприятности. Давайте я вам сейчас все объясню. Сегодня у меня появилась анонимная информация, что Родь вечером появится на маяке. Простите, но я клянусь, я действительно думал, что вы — это он.
— Не сомневаюсь, — Андрей зажимал ладонью рану на голове, и объяснения Марукина его уже мало интересовали.
— Может, вернете мне оружие?
— Ах да! Возьмите! — Андрей протянул пистолет, и Марукин поспешно выхватил его.
Андрей отвернулся и, покачиваясь, пошел к маяку. Марукин окликнул его:
— Помочь вам добраться до кровати?
— Не стоит, — отказался Андрей.
— Простите еще раз! И давайте условимся, что бы вы ни услышали сегодня — не выходите из маяка. Хорошо?
Андрей кивнул и ушел, Марукин с облегчением смотрел ему вслед. Дождавшись, пока Андрей скроется за дверью маяка, Марукин устало выдохнул. Он обернулся и… с ужасом увидел прямо перед собой улыбающегося смотрителя!
— Здорово, Юрик! Ты не меня ли ищешь? — прошипел смотритель, и Марукин слабо проблеял:
— Приве-е-ет…
Рука его машинально потянулась к кобуре, но смотритель перехватил ее, с ненавистью глядя на Марукина.
* * *Буравин вернулся домой, и Полина сразу увидела, что он сильно расстроен. Она бросилась ему навстречу:
— Ну, что он сказал? Он поможет нам? Ирину можно оставить?
— Я не говорил с Кириллом об Ирине. Прости, — виновато отозвался Буравин.
— Но ты был у него?
— Да. Но не смог заговорить об этом деле.
— Я понимаю, ты сейчас участвуешь в тендере и не хочешь скомпрометировать себя этой просьбой.
— Это не из-за тендера. Извини, но я не могу сейчас говорить, — Буравин устало упал на кровать.
— Хорошо. Поговорим завтра, — кивнула Полина. Она подошла к телефону, сняла трубку и набрала номер:
— Алло? Борис, это я. Ирину завтра увозят из города. Хорошо, встретимся у изолятора утром. Да, до свидания.
Полина положила трубку и села рядом с Буравиным. Он спросил:
— Помнишь, ты говорила, что твоя сестра с детства влюблена в Бориса?
— Да. А что? — недоуменно спросила она. Буравин начал издалека:
— Если бы не эта история с бриллиантами и у них бы все сложилось, как бы ты к этому отнеслась? Я хочу спросить, что бы ты почувствовала, узнав, что человек, с которым ты прожила двадцать пять лет, и который еще вчера кричал, что жить без тебя не может, вдруг находит себе пару, очень счастлив и даже не вспоминает о тебе?
— Не знаю, — произнесла Полина тихо.
— Вот и я не знаю, — Буравин откинулся на подушки и закрыл глаза.
* * *Ирина сидела на нарах и задумчиво смотрела перед собой. Рядом с ней лежал мешок с вещами. Ирина, как в забытьи, вспоминала приступ Якова, когда он просил у нее лекарство, а она в обмен на препарат требовала от него отказаться от своей доли бриллиантов. Яков тогда согласился, но она все равно вылила лекарство на пол… Яков умер… А потом — самое яркое воспоминание: как она призналась Самойлову, что любит его…
Загремели замки, и в камеру вошел охранник:
