Сара Данн - Настоящая любовь
Вторая теория доставляет мне несколько больше беспокойства. Вероятно, вы вспомнили мои слова: мой отец бросил нас, когда мне было пять, и — как я уже писала, у меня два отца — больше не вернулся. Так что возвращение Тома стало своего рода воспроизведением главной мечты моего детства, и на каком-то глубоком уровне я не смогла противостоять ей.
Третья теория, как оказалось, была единственной, которая тогда пришла мне в голову. Она звучала так: я любила Тома. А любовь заставляет нас совершать глупости и сумасбродства. Разумеется, помешательство тоже заставляет нас совершать безумные поступки, но дело не в этом. Том вернулся. Все было не так, как я надеялась, но это «не так» я переживу. Мне никогда и в голову не приходило, что я смогу стерпеть нечто подобное, но теперь оказалось, что смогу. Поскольку в течение многих лет я приукрашивала действительность, с моей стороны было бы несправедливо ожидать совершенства. Люди совершают ошибки. Жизнь полна несправедливостей. Люди меняются.
Когда я пришла домой, Том лежал на диване с наушниками на голове. Глаза у него были закрыты, он лежал совершенно неподвижно, и на мгновение мне показалось, что он мертв. Разумеется, он был жив; он просто спал. Я постаралась прогнать эту мысль. Я пошла в кухню, достала макароны из шкафа и начала готовить ужин.
Глава девятнадцатая
Фильм «Когда Гарри встретил Салли» оказал медвежью услугу всем одиноким людям, заставив их посмотреть на партнера, к которому их тянуло, другими глазами, и думать при этом: это тот? Это с ним останусь навсегда? И в большинстве случаев это не исполненный надежды, счастливый вопрос, потому как если бы вы хотели остаться с этим человеком, вы бы уже встречались с ним. Вообразите, что кто-то сказал Мэг Райан, когда она ехала из Чикаго в Нью-Йорк, что следующие двенадцать лет своей жизни она проведет в одиночестве, разбавленном дюжиной случайных интрижек, кратковременных и бессмысленных, а потом, когда она уже готова будет утратить последнюю надежду, кого она будет счастлива увидеть поджидающим ее в конце тоннеля? Идиота, который только что выплюнул виноградные косточки на ее окно.
Что возвращает меня к Матту. Матту, моему дорогому другу Матту, который выбрал момент, чтобы сказать, что он меня любит.
Естественно, это стало для меня своеобразным шоком, но не таким и сильным, как вы могли бы вообразить. Я не знала, что Матт питает ко мне какие-то чувства, я, честное слово, даже не подозревала об этом. Но, к сожалению, я страдаю заболеванием, которое заставляет меня полагать, что все мои друзья-мужчины тайно в меня влюблены. Я думаю, некоторые из них отдают себе отчет в этом, другие — нет. Существуют женщины, у которых наблюдается разновидность такого заболевания, — женщины, которые идут по жизни, убежденные, что каждый мужчина, которого они знают, хочет переспать с ними — но это уже не моя проблема. Собственно говоря, мне представляется вполне возможным, что те мои друзья-мужчины, которые меня любят, не горят особым желанием спать со мной. Вот поэтому наши отношения сохраняются так долго. Как бы то ни было, когда это наконец случилось — один из моих друзей объявил о своей любви ко мне, — когда мои подозрения в его чувствах подтвердились, все это не доставило мне ни малейшего удовольствия. Такое мелкое неудобство заслонили собой другие обстоятельства, и это было просто ужасно.
Это произошло в баре «Дубис», где мы выпивали. Ну ладно, согласна: мы были пьяны. «Дубис» относится к разряду тех баров, куда ходят, чтобы напиться, и именно этим мы и занимались. Мы выпили по стаканчику текилы у стойки, а потом пошли развлекаться игрой в дартс. Метание дротиков тоже сопровождалось возлияниями, и благодаря ошибкам при подсчете очков, ну и тому, что по иронии судьбы я выступила значительно лучше, чем предполагали мои скромные способности к состязаниям, Матт все время проигрывал. И пил.
Через какое-то время нас попросили уступить место парочке сменившихся официантов, так что нам пришлось перейти за столик. Матт отправился к бару. Он вернулся с большим кувшином пива «Роллинг Рок» и пачкой «Мальборо».
А потом вытащил сигарету и закурил.
— Что ты делаешь? — спросила я.
— На что это похоже? — поинтересовался Матт.
— Ты же не куришь, — ответила я.
— Я больше не курю, — заметил Матт. — Я бросил 1 января 1995 года.
Я демонстративно перевела взгляд на сигарету в его руке.
— Это одно из немногих моих достижений в жизни, — сказал он. — А когда недавно я размышлял об этом, то решил вознаградить себя одним месяцем неограниченного курения.
— Ты сошел с ума, — сказала я.
— А потом снова брошу, — сказал Матт. Он глубоко затянулся. — Хотя мне действительно нравятся эти поганые штучки.
— Ну, тогда дай и мне, что ли, — попросила я.
Матт прикурил еще одну сигарету и протянул ее мне.
— Знаешь, — сказал Матт, — иногда я забываю, какой милой ты была раньше, а потом вижу, что ты держишь сигарету, словно двенадцатилетняя девочка, и все возвращается.
— О чем ты говоришь? — спросила я. — Я по-прежнему мила.
— Нет.
— Да.
Он отрицательно покачал головой.
Какое-то мгновение я переваривала услышанное.
— Значит, я больше не хочу быть милой, — наконец проговорила я. — Начиная с определенного возраста быть милой — значит быть глупой.
— Ну, не знаю, — не согласился Матт. — Джулия была милой.
— Джулия?
— Медсестра, — уточнил он.
— Правильно, — сказала я. — Глупая.
У Матта на лице появилось тоскующее выражение.
— Она была так ко мне привязана. Всегда готова сделать что-нибудь приятное. Приносила мне маленькие подарки. Пекла для меня эти замечательные крошечные хлебцы с цукини, — здесь он показал жестом размеры хлебцов, руки его двигались нежно, задумчиво, и я поняла, что он здорово набрался. — Я подумал, что с нею должно быть что-то не в порядке, если она так мила со мной все время. Но настоящая проблема заключалась в том, что я постоянно искал кого-нибудь получше.
— Почему ты ей не позвонишь?
— Она вышла замуж два года назад, — сказал Матт. — Вышла замуж за дантиста. Они живут в Орегоне.
— Может быть, это послужит тебе уроком, — сказала я.
— Уроком от Джулии, — пробормотал Матт. На мгновение он прикрыл глаза, а потом сказал: — В следующий раз, когда я встречу какую-нибудь приятную женщину, которая сможет меня терпеть, я буду держаться за нее.
Он открыл глаза. Потом подмигнул мне.
— Что? — спросил я.
— Ничего, — ответил он.
— В чем дело?
— Давай поженимся, — сказал Матт. Он поднялся на ноги. Голос его почти не был слышен за грохотом музыкального автомата. — Я серьезно. Выходи за меня замуж, Алисон.
![Айзек Азимов - Истинная любовь [Настоящая любовь]](/uploads/posts/books/56147/56147.jpg)
