Наташа, не реви! Мы всё починим (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"
Саша, умоляю, только не говори ничего такого - уничтожающего!
Мне хочется закрыть его рот ладонью.
- Так... В смысле...
Зажмуривается на мгновение, открывает глаза.
- В этом смысле, починил?!
- Ага...
- А я не понял, - строго и с наездом сводит брови. - А чего мы меня тогда не хвалим, м?!
Втягиваю громко воздух, понимая, что не дышала, ожидая реакции.
И сейчас судорожно дышу, пьяная от кислорода вдрызг.
- Ну, давай, хвали меня... - тянет мою кисть к себе, открывает коробочку.
- Ты самый... - кусаю губы, улыбаясь.
- Халтура, Наталья Антоновна!.. Я чинил, старался...
Надевает мне на палец кольцо.
- Боже мой, - прижимаю руки к лицу, начиная рыдать от эмоций. - Ты знаешь, как я переживала?! Что ты Мишутку не захочешь... "Пожить для себя..." И всё такое.
- Так это и есть "для себя", Наташ. Жена, дети... Куда длясебее то? Мишутка?
- Угу...
- Мишутка - это пять баллов. Умеете вы хвалить, Наталья Антоновна. Так, ну-ка не реви! Все ж починили...
Эпилог
У меня отпуск. Сто лет отпуск не брал...
В нашей спальне новый ремонт, в углу вместо старого кресла стоит детская кроватка. Ромка собирает с отвёрткой бортики. Лиза моет окно и мурлыкает что-то себе под нос.
А я двигаю новое кресло , втискивая его между детской кроваткой и нашей. Я помню, что кресло рядом с кроваткой это обязательный лайфхак для кормления. У него в подлокотнике выдвижной ящичек на пружине. Чтобы Наташа могла туда положить все необходимое и никуда не тянуться.
- Папочка...
Сегодня у Лизы я снова "папочка", как в детстве. Она была нежной принцессой. Свою дозу "папочки" я получил сполна. Пришла пора получать дозу "бати". Вот тренируюсь слегка на близнецах.
Федор с Семёном разбирают детали столика для пеленания.
Наташа суеверно запретила покупать вещи заранее. И все делаем в последний момент.
- Па-а-ап! Тетя Света звонила... - прокашливается она.
- Чего хотела? Ещё иголок к нам под обои натыкать?
Вытащили мы во время ремонта несколько штук!
- Или коньячок нам со Шмелём зарядить?
- Вот я и говорю, не хрен делать! - поднимает голову Ромка. - Неадекватных людей в дом пускать нельзя. Пусть снимает квартиру или гостиницу. Я - против!
- Слушай мужа, дочь.
- Ну, ладно, скажу, что у нас пожить не получится. Просто, она в краевую больницу на обследование... И не очень удобно отказывать приболевшему родственнику.
- Не очень удобно виагру с зятем на брудершафт пить, остальное херня.
- Во-во... - поддакивает Ромка. - Слушай папу, Лиз.
- Пап, там шары привезли.
Иду забирать композицию из шаров.
- Добрый день, - подходит ко мне Вячеслав.
- Добрый-добрый...
- Наталье Антоновне звоню, она трубочку не берет.
- Занята... А чего хотел-то, Вячеслав Иванович?
Живём мы теперь напротив. У меня семья большая и у него семья большая - жена, теща, тесть, брат сестры... Все громогласные и очень дружные. Догадываюсь, что дружат они в основном против Вячеслава.
- Я видел, на сайте объявлений Наталья нашу квартиру выставила опять на аренду.
- Да, сдаём.
- Я бы хотел снять.
- А что так?
- Ну это уж мое дело... - поправляет очки.
- Согласен - твоё. Снимай, Вячеслав Иваныч. Только она без мебели и техники, ты же помнишь?
- Помню, - поджимает губы.
- Тогда, без проблем, созвонимся. Сегодня не могу, сына забираю!
Мне хочется хвастаться всему миру, да.
- Мне бы побыстрее.
- Ладно, помогу твоему горю. Держи... - отдаю ему ключи. - Договор аренды вышлю на телефон. Завтра занесешь.
Поднимаю шары повыше, пронося над радостно скачущим Контузом.
- Фу! Фу, я сказал... Нельзя. Это не мячик.
Услышав заветное "мячик" совершает радостный бесоёбный круг по двору. У Невротика обучался мастерству. И врезается прямо в ноги...
- Александр Михалыч! Ну, уберите собаку! Он же меня с ног собьёт.
Ах, да... Люцифера отменять я не стал. Бабка всё-таки. Пусть встретит внука.
- Доброе утро, Людмила Рудольфовна. Контуз, место.
Контуз оказался помесью алабая с дворнягой. Поэтому снесёт запросто!
Адольфовна, как узнала, что Наташа в положении, продала квартиру в Иркутске и купила здесь. Нам "на радость".
Единственный внук! Без нее же не воспитаем приличного человека. Будет как Федор с Семёном - “беспризорщина, без рода-племени, образования, ещё и голову в этой Спарте отобьют”. Беда, короче...
Но усвоив, что без моей резолюции к Наташе не пробиться, вдруг неожиданно решила что мы должны "общаться интеллигентно, родственники теперь всё-таки”!
Прохожу вперёд, протискивая шары в проём.
- Зачем же вы этот пылесборник купили? Ребенку это ни к чему! Представляете сколько людей их трогали руками, - преследует меня. - Чихали на них, кашляли... А если он лопнет! Да ребенок заикой останется. Нельзя это в комнату к ребенку.
- Людмила Рудольфовна... Нам помощь не нужна. Идите в гостиную, - как можно вежливее формулирую посыл нахрен.
Ставлю композицию из шаров у лестницы.
- Здесь, кстати, полы помыты.
Надевает поспешно бахилы.
- Пацаны... - отдаю им в руки антисептические спреи.
Опрыскивают шары.
Со стёбом брызгают и в сторону Адольфовны, пока она не видит.
- Доброе утро, Людмила Рудольфовна! - выглядывают старшие дети.
- Доброе утро... Мы не опаздываем ещё?
- Я слежу за временем.
- А вот это всё вы зря!
Из гостиной кистью указывает на накрытый в кухне стол.
- Когда я кормила Наташу, мне было ничего этого нельзя. Восемь месяцев впроголодь питалась, на монодиетах сидела... - страдающе складывает руки. - Иначе, колики или аллергия, расстройства всякие. Такой вот подвиг материнства! - с ноткой пафоса.
- Ну, не знаю... Лиза когда была грудничком, мы ели всё. Ни разу проблем не было. Так что давайте, по мере возникновения проблем... А пока у нас праздник и пир.
Драматично ахнув, Люцифер следит взглядом за шмыгающим в нашу спальню Невротиком.
- Прогоните его немедленно! А вдруг у моего внука аллергия.
- По мере возникновения проблем! - напоминаю я.
- Надеюсь, Наташа одумалась с именем... - ворчит она, протирая влажной салфеткой ручку на двери в спальню.
Теща желает Рудольфа Александровича, в память о великом прадеде.
- Не надейтесь. Михаил. Точка.
- Александр Михалыч, я всё собрал, - складывает инструменты Ромка.
- Ну, поехали... - делаю вдох поглубже. - Миху нашего встречать.
- Это Вы так собрались? - ловит у порога близнецов Адольфовна. - Нет, это ни в какие... Вот это что у тебя?
Тянет за воротник она Федора.
- Воротник?
- Пятно на воротнике! А ты, - скорбно смотрит на Семёна. - Немедленно мыть руки! У тебя грязь под ногтями!
- Это мазут!
- Мне всё равно что это. Немедленно! - как Ленин на броневике указывает им наверх.
Они обустроились в Лизиной комнате. И приезжают к нам на выходные. В Спарте прекрасно прижились. Стараются…
Переводят на меня страдающие взгляды.
- АлексанрМихалыч!
- Как это не печально, но бабушка в этот раз права. Бегом.
- Людмила Рудольфовна, - надувает пузырь из жвачки Семён. - А знаете, как называется булинг от бабушки?
- Бабулинг! - ржёт Федор.
- Выплюнь жвачку! Совсем им головы отобью на вашей рукопашке. Там и так не густо...
- Да не бьют там в голову, - закатывает глаза Ромка.
- А Вы, что ж, Александр Михайлович, даже костюм не наденете?
- Ну я ж не Рудольфа встречать еду, а Михаила. Мы пацаны простые, обойдёмся без пафоса. А вот теперь мы уже опаздываем! - повышаю я голос.
Распихав семейство по машинам, едем к роддому.
Паркуемся...
Мотор мой херачит на полную. Сын... Губы улыбаются.
- Пап! Цветы ж! - ахает Лиза.
