Кукла Яся (СИ) - Джолос Анна
— Это ещё зачем?
— Как зачем? Пробьём его с батей по ментовской базе.
— Саш…
— На всякий случай, Бортич. Бережёного, как известно, — отталкивается ногами от бортика, — Бог бережёт…
Я переезжаю к Стёпе.
Просто собираю в очередной раз свой рюкзак и сваливаю из нашей мужской коммуналки в тот момент, когда никого нет дома.
Пока еду на метро, успеваю воспроизвести в памяти всё то клёвое, что там происходило. Сабантуйчики, вечерние посиделки, стычки с Дымницким.
Хочется даже всплакнуть, но я себе не позволяю.
Нельзя.
Ни к чему.
Если уж настроилась на перемены, то надо бы действовать согласно плану. А в этом самом плане чётко обозначен пункт, в котором указана необходимость переезда.
Так надо.
Так будет правильно.
Идут дни. Недели. Мы с Дымницким теперь не видимся. Не мозолим друг другу глаза и не сталкиваемся по утрам в коридоре.
Это то, чего он хотел.
Это то, что может помочь мне.
Оставшись без уже привычной работы автомойщика, я концентрируюсь на своей модельной деятельности. Участвую в показах, снимаюсь для рекламы и каталогов. Постепенно становлюсь всё более востребованной в этой сфере, и, знаете, начинаю понимать, что мне это очень нравится.
— О, чё эт у нас сегодня? — Стёпка, лохматый и зевающий, появляется на кухне в ту секунду, когда я снимаю со сковороды последний блин.
— Ммм…
— Садись. Чай, кофе?
— Кофе, — звучит в ответ уже привычно.
— Так и знала. Только сварила, — поднимаю турку с плиты.
— А это че тут такое?
— Малиновое варенье, сгущёнка, творожный сыр. Выбирай, что хочешь.
— Обалдеть, — у него глаза разбегаются. — До сих пор не верится, что мне так фортануло, — скатав блинчик, макает его в варенье. — Мало того, что в моей хате поселилась умопомрачительная, длинноногая красотка, так она меня ещё и кормит. Мечта.
Улыбнувшись и себе сворачиваю один.
Иногда можно согрешить. Я и так в последнее время слишком строга к своей фигуре.
У Стёпы играет Лепс.
Это ему матушка звонит. Он на неё специально такой рингтон поставил.
— Да, ма, привет. Чё делаю? Пью кофе с блинами, — зажимает телефон между ухом и плечом. — Яська, конечно, кто ж ещё. Вкусно не то слово. А вчера она знаешь какую солянку сварила. Закачаешься! Мать говорит, женился бы ты на ней, что ли, — передаёт её слова.
— Зрасьте, тёть Оксан! — здороваюсь громко.
— Привет, Яся! — кричит в ответ. — Опять балуешь Стёпку? На шею сядет.
— Да мне несложно.
Приятно же, когда твою стряпню нахваливают.
— Матушка говорит, что фотки с показа крутые.
— Спасибо.
— Какие планы? Едем в агентство. У нас там реклама шампуня сегодня. Завтра выходной. Валяться будем, может, в киношку сходим, в парке погуляем. Ма…
Ставит на громкую.
— Киношка… Вариант для сопливого подростка. Ты собираешься ждать, когда за ней начнёт ухлёстывать какой-нибудь солидный мужчина? Степан, пора уже как-то всерьёз активизироваться.
Он закатывает глаза.
— Пригласи девушку в ресторан.
Отрицательно качаю головой.
— В театр, на выставку, я не знаю. В Москве много разных мест.
— Нас устраивает киношка. Большой экран, попкорн и ужастик.
— Детский сад, штаны на лямках. Тебе двадцать шесть, а не шестнадцать.
— Ладно, ма, мне пора собираться на работу. Вечером напишу или позвоню. Целую.
— Ясю вон лучше поцелуй.
Он сбрасывает.
— Вишь, чё делается?
Киваю, отпивая чаю.
Оксана Георгиевна жёстко нас шипперит [4] со Стёпкой. Да и не только она. В агентстве за спиной тоже всякое поговаривают после того, как мы проболтались о том, что живём теперь вместе.
«Представляете, девочки, спит и с фотографом, и с Жаровым»
«Потому и любимица»
«Все лучшие съёмки Бортич»
«Все классные контракты Бортич»
«Несправедливо!»
«И откуда только взялась!»
«Известно откуда, с автомойки!»
«Легенда сто пудово! Не верю я в то, что она машины мыла»
«А как вольготно общается с Дмитрием Борисовичем?»
«Офигевшая!»
«Что в ней особенного?»
«Да ничего! Провинциалка обыкновенная!»
«Каждую пятницу в ресторан с ним ездит!»
«Я тебя умоляю! Небось отсасывает где-то в гостинице»
«Бедный Стёпка! Водит парня за нос!»
Да. Зависть — она такая. Застилает глаза и мешает адекватно воспринимать действительность. Девчонкам трудно быть объективными.
Хотя… Кое в чём они, пожалуй, правы. Признаю, Жаров, на самом деле, выделяет меня из армии своих красоток. (Не подумайте, что я зазналась или реально стала спать с ним, но, есть основания думать, что Дмитрий Борисыч совершенно точно определил меня в какую-то особую касту).
— Знаешь, кто мне звонил вчера вечером? — наблюдает за тем, как мне делают причёску.
— Кто?
Читаю сообщение от Тохи и прокашливаюсь:
Череп: «Ты, Яська, — секс и фантастика!»
«Тох, ты пьяный, что ль? озадаченный смайл»
Отправляю.
— Депутат Славицкий.
— Чё от вас хотел?
— Упаси Боже, от меня. Насчёт тебя интересовался.
— Хм…
Череп: картинка
Череп: «Баннер — огнище!»
Череп: «Ты звезда, Яська!»
Череп: «У Дымницкого шок. Мы в ДТП попали».
Мне всё равно, что там у Дымницкого.
Откладываю телефон.
— Предлагал приличную сумму за ужин.
Мыслями возвращаюсь к нашей беседе с Жаровым.
Ужин с депутатом?
— Спасибо, но нет.
— Чего так сразу в отказ? Сорок один год, разведён. Огромный дом, машины, теневой бизнес. При бабле.
— Мимо. Я надеюсь, вы, ничего ему не наобещали?
— Я решил, что рыба для нас мелковата.
— Конечно мелковата, если сравнить с тем же Ардовым. — сворачиваю наш диалог к нужному объекту. — Он ещё не объявлялся?
— Ты общалась с ним после показа? — не спрашивает. Утверждает.
— Да.
— Я же запретил без моего ведома, — мрачнеет и злится.
— Он сам ко мне подошёл. Мне надо было как-то поддержать его интерес. Улыбнулась. Обменялись парой фраз. Только и всего.
— О чём конкретно говорили?
— Прям дословно пересказывать? — уточняю недовольно.
Борисыч поджимает губы.
— Ладно, не дуйтесь, расскажу. Ардов, как и в прошлый раз, делал мне комплименты. Спрашивал, сколько лет. Откуда я родом и как оказалась в Москве.
— А ты?
— Чё я? Правду ответила.
— Про переезд, заправку и мойку?
— Да.
— И про колонию?
— Да.
— Яся…
— Смысл врать. Вы сами говорили, что люди, подобные ему, при желании мою биографию прошерстят вдоль и поперёк.
— Это всё равно не повод трепать о столь… пикантных нюансах.
— Ничё такого в этом не вижу. По-моему, он проникся.
— Проникся? — вздыхает. — Наивная чукотская девочка.
— Екатеринбург — не Чукотка.
— Маш, погуляй, — обращается к парикмахеру. — Вот что, завязывай с инициативой. И вообще, постарайся избежать с ним дальнейших контактов, — выдаёт, когда она отходит.
— Почему? Приятный мужчина.
— Яся, давай начистоту, у этого мужчины… Специфические пристрастия.
— Все мы со своими тараканами.
— Его — тебе точно не понравятся.
— А поконкретней, что имеется ввиду?
— Сворачивай эту свою операцию по обольщению, — продолжает, игнорируя мой вопрос. — Я тебе кого-нибудь нормального найду.
— Старика? Этот относительно молодой хоть.
— Молодой, но двинутый на всю голову, — вырывается у Жарова. — Держи дистанцию. Я не шучу.
— Ерунда какая-то! — капризно эмоционирую. — Вы ж сами меня с ним познакомили на благотворительном вечере.
— Пришлось. Ты своим появлением навела слишком много шороху.
Горделиво приосаниваюсь, вспоминая восторженные взгляды мужчин и женщин, направленные в мою сторону.
