Энн Хампсон - Остров Афродиты
— Не знаю. — В смятении она сжала руки. — Когда я была у тебя в офисе, я не увидела картины. А потом Эфлани сказала, что моя картина у Паулы, и я решила, что ты отдал ее ей. — Элен с некоторым недоверием смотрела на мужа. — Это недоразумение ты разъяснил, — прошептала она, но все прочее… — Она замолчала. Как он объяснит, что дал Пауле пять тысяч?
А вдруг он просто одолжил ей эти деньги? В сердце Элен вспыхнула надежда. — Ты можешь мне все объяснить?
— Конечно, — уверенно ответил Леон.
— Абсолютно все? — Элен посмотрела на мужа широко раскрытыми глазами. — Ты не обманываешь меня, Леон?
— Глупышка моя, — нежно прошептал Леон, — что мне с тобой делать?
— Расскажи мне обо всем. — Элен с надеждой заглянула ему в глаза. — Я была в таком отчаянии.
Леон молчал. Он посмотрел на Фиону, с напряженным вниманием прислушивающуюся к разговору, потом на Чиппи, который тоже не скрывал свой интерес к происходящему, и наконец скомандовал:
— Ну-ка вы, двое, быстро в машину!
— Ты повезешь нас домой, дядя Леон? — Фиона встала с кресла и вопросительно посмотрела на дядю. Тот ласково улыбнулся девочке.
— Да, Фиона. Я отвезу вас домой. Чиппи, не задерживайся. — Когда дети вышли, Леон обратился к Элен. — Пойдем, любимая, нам пора возвращаться.
— Но, Леон, ты обещал мне все объяснить!
— Не здесь, дорогая. — Он с нежностью смотрел на жену. — Дома, когда дети лягут спать…
— Я этого не вынесу! — воскликнула Труди, когда они стали извиняться за свой внезапный отъезд. — Леон, что происходит? Вы не можете просто уехать и оставить меня в неведении!
— В неведении?
— Ну да. Элен приехала сюда такая расстроенная…
— Труди, не надо… — покраснела Элен и попыталась остановить подругу.
— А теперь вы покидаете меня без всяких объяснений. Леон, пощади мое женское любопытство!
— Мы спешим домой, чтобы устранить все наши маленькие недоразумения, — спокойно ответил Леон. — Извини, но что касается твоего обеда, то ты можешь прислать нам приглашение на любой другой день. Мы свободны каждый вечер.
Труди перевела взгляд с Леона на Элен и радостно улыбнулась.
— Непременно пришлю, — сказала она. — Это надо отметить.
По дороге домой дети болтали без умолку. Элен долго молчала, потом чтобы как-то разрядить обстановку, сказала:
— Ты сегодня рано ушел с работы, Леон.
— Я бы ушел еще раньше, но мне надо было уладить одно важное дело.
Элен опять замолчала, но вскоре робко попросила:
— Ты обещал мне все рассказать.
— Я не могу это сделать в присутствии Чиппи и Фионы. — Неожиданная резкость ответа удивила Элен. Она искоса посмотрела на мужа. Он хмурился. Элен отвернулась к окну и больше не решилась ни о чем его спрашивать.
Когда они с Леоном остались наконец одни, стало уже темнеть. Они вышли на веранду, и тут Леон стал рассказывать, что ему пришлось пережить с того дня, когда неожиданно объявилась мать Чиппи и Фионы и принялась угрожать, что заберет детей.
— Я сразу понял, что дети ее вовсе не интересуют; ей нужны были деньги. К большому сожалению, я выдал себя, позволив ей увидеть, как дороги мне Чиппи и Фиона, и она стала торговаться, каждый раз повышая сумму. Наконец она остановилась на пяти тысячах фунтов, хотя я дал бы ей и гораздо больше, если бы она стала настаивать. — Леон замолчал. Единственным звуком в тишине сада был шелест листьев на верхушках пальм.
— А теперь она не сможет забрать их? — испуганно спросила Элен.
— Это беспокоило меня больше всего, — ответил Леон, — и я отказался давать ей деньги до тех пор, пока она не подпишет согласие на мое официальное усыновление. Сегодня мы оформили все документы, поэтому я и задержался. Нет, родная, никто не отнимет у нас детей. — Он привлек жену к себе, и она ощутила нежность и силу его рук.
— Если бы ты только позволил мне разделить с тобой все невзгоды… — тихо сказала Элен и с искренним раскаянием добавила: — Я так глупо вела себя, Леон. Не знаю, сможешь ли ты простить меня.
— Ты же простила меня, помнишь? — А когда она не ответила, он произнес: — Все было не так, как ты думала, дорогая. Я любил только тебя. — Он заглянул ей в глаза. — Ты веришь мне, Элен? Должна верить!
— Верю, Леон! Но почему я не могла поверить в это раньше?
— Потому что ты один раз уже обожглась. Естественно, ты считала, что все мужчины одинаковы. — Леон наклонился, чтобы поцеловать жену, и с улыбкой сказал: — Осталось еще одно маленькое недоразумение, моя милая глупышка. Ты обвиняла меня в том, что я ездил с Паулой на пикник, но ты совсем забыла, что она торгует недвижимостью, а я как раз искал дом для тети Хрисулы. Могу тебя заверить, любовь моя, что осмотр бесчисленного множества домов не имел ничего общего с пикником.
Элен молчала, виновато опустив голову. Леон взял ее за подбородок и заставил поднять глаза.
— Я не знаю, сможешь ли ты простить меня, — срывающимся голосом повторила она. — Я… я все время делала слишком поспешные выводы.
— Ну, честно сказать, я тоже, — признался Леон. — И я ужасно ревновал тебя к твоему англичанину…
— Он вовсе не мой… ты напрасно ревновал меня к нему.
— Ты ходила с ним купаться, а я чуть с ума не сошел…
— Купаться? Как ты узнал?
— Ты оставила пляжную сумку на крыльце, а Фиона не могла удержаться, чтобы не заглянуть в нее. — Леон замолчал, и Элен почувствовала, что ему неприятно вспоминать об этом. — Когда я увидел мокрый купальник, я просто обезумел. Я знал, что на пляже ты была с Робертом, потому что здесь у тебя нет других знакомых.
Элен на мгновение задумалась, потом удивленно спросила:
— Леон, почему ты сразу ничего мне не сказал? Почему ты признался лишь сегодня утром?
— Разумеется, я в тот же день хотел поговорить с тобой, но не решился. — У Леона даже дрогнул голос, и Элен теснее прижалась к мужу. — Видишь ли, дорогая, я знал, что если мать Чиппи и Фионы заберет их, ты свободно сможешь покинуть меня, ведь только дети удерживали тебя здесь…
— Нет, нет, Леон, — поспешно заверила его Элен. — Я никогда не оставила бы тебя, любимый, тебе незачем было волноваться.
— Но я думал, что ты уйдешь от меня, и старался сдерживаться и не расстраивать тебя. Я так боялся потерять тебя, родная. — Леон привлек ее к себе, и Элен ощутила нежную настойчивость его губ.
Ветер принес терпкий запах сосен с холмов. Всюду царила тишина, и Элен взволнованно прошептала:
— Ты никогда не потеряешь меня, Леон. Я твоя навсегда.
