Сьюзен Льюис - В погоне за мечтой
Майк рассмеялся.
– Фаргон собрал на меня досье, в котором больше страниц, чем волос в его обновленной прическе, и вы хотите убедить меня в том, что он не знает ответа на этот вопрос?
Эллин отвела взгляд, скрывая улыбку, которую вызвало его замечание по поводу волос Фаргона.
– Сдаюсь. Вы провели детство в Ирландии, – сказала она.
– И в Ливерпуле, – добавил Майк. – А вы?
Эллин озадаченно промолчала.
– Мне еще не попадался американец, который не знал бы своих предков, – сказал Майк. – Так откуда происходит ваша семья?
– По-моему, из Ирландии, – неуверенно проговорила Эллин.
– Откуда именно?
– Кажется, из Голуэя, – ответила она. – Чтобы сказать точнее, надо спросить моего отца, ведь мы перебрались в Новый Свет много поколений назад. Кто вы по вероисповеданию? Католик? Почему вы смеетесь?
– Разумеется, католик, – кивнул Майк. – А смеюсь я потому, что мне весело.
Улыбка Эллин поблекла.
– Прошу вас, не надо со мной флиртовать, мистер Маккан, – отрывисто произнесла она. – Я здесь не для этого, и вы отлично об этом знаете.
В этот миг официант принес шампанское, и единственным ответом на ее суровую отповедь был полный насмешки взгляд Майка. Щеки Эллин залились гневным румянцем, и она поспешно отвернулась.
– Коли так, приступим к делу, ради которого вы приехали, – предложил Майк, поднимая бокал.
– Может быть, сначала закажем обед? – отозвалась Эллин, терзаясь жгучим стыдом за свою нелепую вспышку.
Майк кивнул и послушно взял в руки папку с меню.
Просматривая свой экземпляр, Эллин лихорадочно раздумывала над тем, как вновь оказаться хозяйкой положения. Хуже всего было то, что она не могла сообразить, в какой момент выпустила инициативу из рук и владела ли ею вообще, а безупречный замысел, который она с таким трудом вынашивала, разваливался словно карточный домик. Она ничуть не сомневалась, что Маккан рассчитывает – и не без оснований – обезоружить ее своей внешностью и обхождением, а значит, надо дать ему понять, что его облик не производит на нее ни малейшего впечатления. Вдобавок не следовало забывать о том, что Маккану нет нужды ее очаровывать; именно она явилась сюда покорить его и без труда справилась бы с этой задачей, если бы не испытания, которые выпали на ее долю в последнее время. В своем нынешнем состоянии она была склонна придавать чрезмерное значение взаимоотношениям полов, и это ее сердило, потому что она никогда не позволяла этому фактору вмешиваться в свою профессиональную деятельность, и одна лишь мысль о том, что Тед Фаргон считает ее чем-то вроде премии в пакете своих предложений, приводила Эллин в бешенство.
– Вы готовы? – спросил Майк, закрывая папку с меню.
Эллин торопливо выбрала омара и тоже закрыла меню. Она хотела побыстрее приступить к сути дела, опасаясь, что всевозможные задержки помешают ей собраться с мыслями.
– Итак, где прошло ваше детство? – спросил Майк, как только официант записал заказ.
– В Небраске, – проговорила Эллин. – Скажите, вы всегда отказываетесь отвечать на телефонные звонки и факсы или только я удостоилась подобной немилости?
Она пожалела о своих словах, едва произнесла их, и не столько оттого, что задавать такой вопрос было глупо, сколько из-за насмешки, которая вновь сверкнула в глазах Маккана.
– Поверьте, Эллин, – заговорил он, беря из рук официанта карту вин, – если бы мне не надоели старания Фаргона погубить меня, я был бы счастлив отвечать на ваши звонки. Между прочим, если вы сочли мои последние слова попыткой заигрывать с вами, то знайте – я сказал чистую правду.
Эллин покоробило то, что он назвал ее по имени, и все же она рассмеялась.
– На вас трудно долго сердиться, мистер Маккан, – призналась она.
– Зовите меня Майком, – предложил он. – Неужели вы все еще сердитесь на меня?
Пропустив его слова мимо ушей, Эллин сказала:
– Насколько я понимаю, вы читали факсы, в которых обговариваются условия Эй-ти-ай.
Майк кивнул и открыл карту вин.
– Что вы предпочитаете? – спросил он. – Боюсь, выбор калифорнийской продукции здесь невелик.
Эллин прищурилась.
– Неужели я кажусь вам такой узколобой? – осведомилась она. – Сойдет и французское. Здесь есть монтраше?[1]
Майку не было нужды заглядывать в карту.
– Да, есть. – Он закрыл карту и вернул ее официанту, который уже записывал заказ в блокнот. – Когда вы возвращаетесь в Штаты?
– Я забронировала билет на самолет, который отправляется в следующий понедельник, – ответила Эллин. – Но если к тому времени я не получу от вас ответ, останусь до той поры, пока вы не согласитесь.
Майк усмехнулся:
– Вы уверены, что я соглашусь?
– Надеюсь, вам не хватит духу отказаться, – сказала Эллин. – Условия исключительно благоприятные, и вряд ли кто-нибудь предложит вам нечто подобное.
Майк кивнул:
– Согласен.
Он смотрел на Эллин так пристально, что она внезапно почувствовала неловкость. Вряд ли он хотел показаться невежливым, но у Эллин создалось именно такое впечатление, и она взяла бокал с шампанским, только чтобы отвести взгляд от Майка.
– Что вас не устраивает? Фаргон или Голливуд?
Майк вздернул брови:
– То и другое, но по разным причинам.
Эллин вдруг захотелось положить ладонь на его пальцы, рассеянно барабанившие по ножке бокала. Она во все глаза смотрела на руку Майка, ошеломленная охватившими ее чувствами.
– Если хотите, – продолжал Майк, кивая официанту, который показывал ему этикетку бутылки, – я дам ответ Фаргону прямо сейчас.
Губы Эллин пересохли. Видимо, он намерен отклонить предложение, и хотя в этом не было ничего удивительного, Эллин неожиданно поняла, какое разочарование принесет ей отказ Майка.
– Мне будет жаль, если такой великолепный обед пропадет даром, – чуть слышно произнесла она.
Он улыбнулся:
– Стало быть, вы вовсе не уверены, что я соглашусь?
Эллин покачала головой:
– Откровенно говоря, нет.
На мгновение Майк отвернулся, пробуя вино, потом кивком велел официанту наполнить бокал.
– В таком случае давайте забудем об этом и поговорим о другом. Что вы скажете, если я предложу вам работать у меня?
Эллин вытаращила глаза.
Майк наблюдал за ней, и было видно, что он еле сдерживает смех.
Наконец Эллин сообразила, о чем идет речь, и ее карие глаза просияли.
– Это и есть ваш ответ? – спросила она. – Вы хотите, чтобы я передала Фаргону, будто бы вместо того, чтобы принять его условия, вы сами выдвинули предложение?
Майк кивнул:
– Я от всей души надеюсь, что перспектива уступить противнику своего лучшего агента вновь уложит его на больничную койку.
