Доктор Нонна - Рискованные связи (сборник)
Так была открыта новая страница в книге любви Эдика. Он постоянно летал в Париж. Как ни уговаривал он Нинель приехать в Москву, она не соглашалась.
Эдуард догадывался, что она что-то скрывает от него.
Однажды, когда они лежали утомленные после секса в поместье Нинель и потягивали коньяк, она особо доверительно посмотрела на Эдика.
– Я не могу поехать с тобою в Россию, потому что нахожусь под подпиской о невыезде.
Отставив коньяк, Эдуард стал внимательно слушать.
– У меня, мой дорогой, есть двадцатитрехлетняя дочь. После неудачного аборта в девятнадцать лет я больше не могла забеременеть. Лечилась у лучших профессоров по всему миру. Один раз вроде все получилось, забеременела, но на раннем сроке был выкидыш. Мой муж не хотел, чтобы я и дальше так мучилась. Мы два года думали, как быть, и решились на удочерение. Нам нашли новорожденную девочку, и мы назвали ее Жанет. Нас заверили, что ребенок абсолютно здоров. Чудная девочка – красивая, умненькая, ласковая, но мать ее была наркоманка, а отца никто никогда не видел. Мы очень любили девочку, баловали, учили… Но гены…
В четырнадцать лет Жанет начала курить марихуану, а сейчас у нее тяжелая зависимость от наркотиков. Она не живет с нами с семнадцати лет, сбежала из дома. Однажды муж нашел информацию о клинике Довженко в Москве и повез Жанет на лечение, но она и там нашла наркоманов. Исчезла из клиники, начала таскаться по притонам.
В поисках дочери мой муж нарвался на бандитов. Его убили, во Францию привезли в цинковом гробу.
Во время следствия мне сказали весьма странную вещь: в Москве у моего супруга отрезали член. В самом судебно-криминалистическом заявлении о причинах смерти мужа было сказано: «Многочисленные ножевые ранения, несовместимые с жизнью». Я подумала, что убийство и кастрация происходили одновременно.
А Жанет осталась в России, скитается в Москве по притонам, иногда шлет мне эсэмэски с просьбой прислать деньги до востребования. Я шлю и надеюсь, что именно она получает деньги, а не кто-то с ее паспортом. Пять лет ее не видела, отвыкла, но все равно сердце за нее болит.
Эдика, когда он услышал об отрезанном органе, бросило в жар. Недостающий кусочек в мозаике последних происшествий встал на свое место.
– Я единственная наследница мужа. А это автоматически вызывает подозрение, – продолжала Нинель. – Знаешь, что я недавно узнала? Один русский, врач, между прочим, продал в амстердамский секс-музей коллекцию фаллосов. Я подумала, может быть, это он убил моего мужа и отрезал у него… – Она запнулась. – Ну, сам понимаешь. Вычислила я этого патологоанатома, даже писала ему анонимные письма, звонила по телефону. Хотела ото-мстить, но потом подумала, а если это не он? Если мужа убили наркоманы, друзья Жанет, как предполагают в полиции? И прекратила угрожать…
Она закурила. Нинель всегда вставляла сигарету в мундштук, и в этом была некая возбуждающая изысканность. Да и мундштук из слоновой кости, инкрустированный бриллиантами, обращал на себя внимание. Ее тонкие пальцы нервно подрагивали. Она оперлась на локоть и продолжила:
– Три дня назад меня вызвали в полицию и сказали, что я вместе со следователем должна лететь на опознание в Амстердам, в этот музей. Представляешь… – Нинель покраснела.
Эдику было неприятно об этом слушать. Он поднял свою возлюбленную на руки и понес в стеклянное джакузи. Ванна была наполнена водой с ароматическими маслами.
– Не думай сейчас об этом, милая.
Тонкое, но очень женственное тело Нинель блаженствовало в водяных пузырьках.
– Об этом мы подумаем завтра, как Скарлетт О’Хара? Да?
– Да. Завтра в десять утра у меня самолет в Москву.
– Всегда, когда у меня в жизни трудности, я остаюсь одна. Я уже говорила себе, что это просто еще одно испытание. – Нинель тяжело вздохнула. – А теперь объясни мне, пожалуйста, только откровенно, почему ты, богатый и весьма красивый молодой мужчина, польстился на меня. Ведь я старше… – Она попыталась придать голосу правдивости. – Хоть и не намного. Отнеси меня обратно, мне надоела вода.
Подхватив роскошную женщину, Эд отнес ее на кровать.
– Нинель, – Эдуард привстал, дотянулся до висящих на стуле брюк и достал из портмоне несколько фотографий, – вот смотри. Это моя покойная жена, это дочка.
Небрежно взяв фотографии, Нинель собралась покритиковать неведомую ей бывшую жену мужчины, с которым у нее только что был великолепный секс… И тут же уронила их.
– Но это, это же я!
– Вот именно. – Эдуард собрал с одеяла фотографии. – Как-то странно связала нас судьба. А как тебе моя дочурка?
Не сдерживая любопытства, Нинель выхватила из рук Эда фотографии.
– Дай-ка повнимательнее посмотрю. Изумительная. Красивенькая. Только почему у нее носик великоват? В кого?
– В меня. – Эд потрогал тонкий шрам на носу. – Я тебе сейчас расскажу…
И два часа, то и дело подливая себе коньяк, Эдаурд рассказывал историю своей жизни.
Утром он летел в Москву. В его портфеле лежали фотография Жанет и ее паспортные данные.
ГЛАВА 24
Няня Ксения все-таки вышла замуж за Сергея. Путь к паспорту любимого мужчины она нашла просто – демонстративно не ела то, что он готовил, и не допускала в свою постель. Сергей выдержал три месяца и сдался.
Теперь эта не очень молодая супружеская пара усиленно опекала Эдит. Девочка пошла в школу. Смешливая, забавная, хорошенькая, она нравилась учителям и одноклассникам. Проблем, которые были в школе у ее отца, Эдит не знала.
Марк, получив от Эдика информацию о Нинель, перестал бояться и начал снова выходить из дома. По ночам он пропадал у своих друзей и в клубах, но к утру всегда возвращался.
Желая помочь Нинель, Эд решил найти Жанет и отдал фотографии девушки в частное детективное агентство.
Времени катастрофически не хватало. Работы было невпроворот, надо было слетать в Китай к Мао Тену, подписать договоры в Польше, Румынии, Греции, рассчитать заказы на товар, предусмотреть побочные расходы, необходимо было расширить производство. Домой Эдик приходил измотанным и сразу проваливался в сон. Утром его будила Эдит. Она не могла дождаться минуты, когда можно будет поделиться с папой последними школьными новостями, забиралась к нему на кровать и болтала, болтала. Эдик слушал дочь, поддакивал и дремал.
Марк обычно спал до десяти часов, затем уезжал в офис, а вечером к друзьям. Стало понятно, что у него новый роман.
Эдик с Марком практически не встречался, даже Диму он видел чаще – пересекался с ним по вопросам бизнеса то в Польше, то в Америке, то в России. Они часто болтали до утра в какой-нибудь гостинице, а утром уезжали каждый по своим делам.
