Мередит Рич - Бижутерия
— Ну и настроение у тебя сегодня! Месячные начались?
— Нет, Эдвард! — вспыхнула Джуэл. — Но если бы даже начались, моя жизнь — это моя жизнь. Если однажды, в минуту слабости я сорвалась и рассказала тебе все, то совершенно не хочу, чтобы остальные тоже знали. Мне не нужна огласка. То, что люди знают о тебе, они могут использовать против тебя. Не желаю подставляться.
— Но вы с Бетти подруги. Если ты не веришь друзьям, кому ты вообще веришь?
— Никому! — выкрикнула она. — Я никому не верю!
— Тогда прости. Извини, что все знаю, раз не веришь, что дружба для меня что-то значит. Я очень ценю откровенность и не сплетничаю о друзьях. Полагал, что ты меня знаешь лучше.
— Встань на мое место, — взмолилась девушка. Она не хотела ссориться с Эдвардом. — Мне приходится так многого стыдиться. Не хочу, чтобы при каждом знакомстве перемывали кости. От этого становишься ужасно уязвимой. Постарайся меня понять. Я не жалею, что все тебе рассказала. Но ты единственный. Пожалуйста, обещай, что ни с одной живой душой не поделишься тем, что знаешь.
Эдвард подошел и нежно ее обнял.
— Ну конечно, обещаю. Слово джентльмена с Юга и товарища по духу. — Он улыбнулся. — Знаешь, я горжусь, что являюсь твоим единственным наперсником. От этого чувствую себя очень важным.
— Эдвард, ты мой самый близкий друг. И такой замечательный. Я тебе верю. — Она крепко обняла его в ответ.
— Я тебя люблю. — Его губы растянулись в улыбке. — И буду любить до тех пор, пока мы не спим вместе.
— Ну, на этот счет можешь быть спокоен, — рассмеялась Джуэл. — Я решила положить глаз на женщин.
Когда пришло время, она кратко изложила Бетти свою историю, мешая правду и выдумку. Бетти чувствовала, что Джуэл что-то скрывает, и очень обиделась. Но у нее был постоянный друг, Рональд Аксельрод, и это отвлекало от обиды. А в повседневной жизни они прекрасно ладили.
Мужчина в жизни Джуэл так и не появился. Бетти знакомила ее с друзьями Рональда — бывшего банковского инвеститора, ставшего профессиональным игроком в покер. Они были весьма странными людьми нормальной ориентации. Но забавляли вечер-два. Ее ни к кому из них не тянуло. Уатт оставался последним любовником. Эдвард, подтрунивая, предрекал, что Джуэл превратится в старую деву. Иногда она опасалась этого на самом деле.
Все чаще и чаще она думала о Саше — этом сумасшедшем русском, как называл его Эдвард. После того вечера, когда она дала ему телефон, он так и не позвонил. А Джуэл так и не смогла навестить его в Бронксе — для любого обитателя Манхэттена это предприятие было слишком серьезным. Несколько недель после вечеринки она представляла, как где-нибудь с ним столкнется. И даже подумывала, не заняться ли разговорным русским на курсах в Берлице. Но время шло — они так и не встретились, а девушка не записалась на курсы. Постепенно Саша забылся: видно, не выпала карта, чтобы ближе с ним познакомиться.
Джуэл возвратилась, едва не роняя пакеты с покупками, сделанными на распродаже у Сандро, и обедом для Бетти. Хозяйка стояла у прилавка и рассматривала вещи, который ей показывал клиент. Джуэл проковыляла мимо и свалила пакеты в заднюю комнату. Затем сняла пальто, откупорила запечатанный стакан с кофе и вышла в зал, где Бетти склонилась над плечом незнакомца и восторженно охала и ахала.
— Поди сюда, Джуэл. Посмотри эти вещи. Они превосходны!
Бетти отодвинулась, и Джуэл наконец увидела самого дизайнера. Их глаза встретились.
— Джуэл? — Саша Робиновски произнес ее имя по слогам: Джу-эл. — Ты меня помнишь? Это я, Саша.
— Вы знакомы? — удивилась Бетти. — Не могу поверить!
— Конечно, помню. — Джуэл протянула руку. — Я тебе дала телефон, а ты не позвонил.
— Телефон? — Саша выглядел озадаченным. — Ах да. Я его потерял. Отдал кому-то спички. Хотеть тебя встречать. Но ты не пришла.
— Не пришла, — повторила Джуэл. — Бронкс очень далеко.
— Я переехал, — сообщил русский. — На Спринг-стрит… в нескольких кварталах отсюда.
Звякнул дверной колокольчик. Джуэл нажала кнопку электрозамка и впустила двух женщин, которых ждала несколько дней назад. Она поспешила их обслужить, а когда продала кольца, Саша упаковал саквояж и собрался уходить. Бетти приняла несколько украшений на консигнацию — современные яркие вещи из чеканного золота с гранеными лимонными кварцами.
— Саша, я взяла бы больше, но ваши цены слишком высоки для моих клиентов, — пожаловалась Бетти. — Попробуйте продать в северном районе.
— Хорошо, — согласился русский. — Я продаю везде. Надо делать деньги.
Саша надел серое твидовое пальто, взял портфель и кожаный саквояж с образцами.
— Джу-эл? — Он подошел к кассе и стал ждать, пока она рассчитается с покупательницами. — Приходи вечером. Я приготовить ужин.
Девушка колебалась, раздумывая, стоит ли соглашаться на такое прямолинейное предложение.
— Ладно, — наконец улыбнулась она. — Где?
Саша взял ее за руку и сделал вид, что пишет у нее на ладони.
— Сто шестнадцать, Спринг-стрит, третий этаж. — Он сложил ее пальцы в кулак, поднес к губам и нежно поцеловал. — В восемь часов. — И вышел на улицу.
— Бог мой, Джуэл! Он на тебя запал! — воскликнула Бетти, как только за Сашей закрылась дверь. — Самый нетерпеливый мужчина на свете. И такой талантливый! Русские — они же святые. Где ты умудрилась с ним познакомиться? Ну-ка расскажи поподробнее, — тараторила она, не переводя дыхания.
— Потом. — Джуэл надела пальто. — А сейчас отправляюсь на Стрэнд — куплю русский разговорник.
Вечером по дороге к Саше она зашла в винный магазин — решила вложить свою лепту в ужин. Долго колебалась, что выбрать — вино или водку, — и наконец остановилась на водке. Но сомневалась, какую взять — русскую или другую: кто знал, какое чувство испытывал Саша к своей стране? В конце концов, на всякий случай, купила шведскую.
У подъезда нажала кнопку электрического звонка. И, внезапно почувствовав, что волнуется, приказала себе не трястись. Открылось окно, и послышался Сашин голос:
— Джуэл, лови ключи!
Она вошла в ветхое здание — судя по полустершейся надписи у входа, в прошлом фабрику сантехнических изделий. И пока одолевала три крутых лестничных пролета, успела надышаться разнообразнейшими кулинарными ароматами, долетавшими из Сашиной квартиры.
— Добро пожаловать! — Саша встретил ее на пороге и расцеловал в обе щеки.
— Это тебе. — Джуэл отдала ему водку. — Надеюсь, не слишком банально. — Она поняла, что очень давно не приходила на свидание к человеку, который казался ей симпатичным.
